взгляд зажиточнее. Но в сотнях проходов, подворотен и сквозных дворов черт ногу сломал бы!
Нет, я обязательно разберусь, если буду бродить здесь каждый день и отведу на это минимум год. Вот только результат нужен гораздо быстрее.
Значит, пойдем другим путем. Чем отличаются не слишком богатые и очень запутанные районы всех небольших городков? Правильно. Обилием детворы, которой часто нечем заняться. И тут не только Шерлок Холмс вспомнится, но и другие бодрые книги нашего детства. Кортик, например, или Бронзовая Птица.
Пацаны, да и девчонки, чего уж, народ ушлый и патологически любопытный. Им частенько даже не надо никаких заданий давать, они станут следить по собственной инициативе, из природной непоседливости и детской меркантильности. Приключения, конфеты, пара лишних монеток и даже просто похвала от взрослых — отличная валюта лет до двенадцати-тринадцати.
Поэтому я потратила примерно полчаса, чтобы приглядеться к местным ребятам и вычислить среди них предводителя. И устроившись на лавочке в крошечном — буквально шагов двадцать в длину и ширину — скверике на скамеечке, приступила к стандартной работе с осведомителями.
Правда вместо попавшей на крючок гопоты или бабульки-борца за нравственность мне достался подросток. А с такими немного другой подход нужен.
— Эй, ты! Да, ты! Подойди, не укушу. Или боишься? — я лукаво улыбнулась.
Пацан, оглянувшись на свою ватагу, с которой только что увлеченно играл в местный аналог «пристеночка», повелся на слабо как… как пацан.
— Джон меня зовут. — Пацан сидел на лавочке рядом со мной, лопал пряник из запасов Джоаны и ничуть не смущался. Впрочем, другого я от уличного заводилы не ждала. — Джон Пек. Че те надо, тетенька?
— Проследить за одной дамой. — Достав еще один пряник, я задумчиво покрутила его в руке. Сюсюкать с детьми у меня не получалось. Всегда воспринимала их как обычных людей, просто мелких. — Хочешь заработать?
Кажется, пацану такой прямой подход к делу понравился. Он внимательно осмотрел меня с ног до головы еще раз (первый осмотр был проведен до того, как ватага подошла ко мне и взяла сладости), потом без лишних слов кивнул:
— Че за дама? Сколько заплатишь?
Я красноречиво подбросила на ладони серебряную монету. И положила на скамейку рядом с собой бумажный кулек с оставшимися пряниками и конфетами.
— В день? — деловито прищурился пацан.
— Лопнешь, — хмыкнула я. — По результатам. Мне надо будет знать, с кем она встречается. Если зайдет в дом — кто там живет, сколько она там пробудет.
— А как я эту даму узнаю? — вполне резонно спросил пацан, почесывая одну босую пятку о другую. — Сама покажешь или как?
В общем, начался продуктивный разговор. Даже то, что следить за Селестиной надо не только днем, но и ночью, парня не смутило. Он только затребовал двойную плату за ночную смену. На что я сразу же согласилась.
Потом отдала остатки сладостей своему будущему агенту, и ватага молодежи проводила меня до дома. Почти до дома — мы остановились в ближайшем переулке, не выходя на площадь к воротам поместья. Там мы и дождались Селестину. Она приехала из академии в наемном экипаже, и, пока расплачивалась с возницей, дети успели ее хорошо рассмотреть.
На том мы с мошкарой и расстались. И встретились на следующий день все в том же скверике. Увы, для начала новости были так себе.
— Ушлая оказалась девка, — хмуро пожаловался Джон, отодвинув от себя очередной кулек пряников. — Шмыг, зараза, юбкой махнула, и нет ее. Я только и успел услышать, как в соседнем переулке колеса по булыжнику щелкают. То ли она проходным двором метнулась и на извозчике дальше умотала, то ли случайный выпивоха домой к жене от кабака поехал… не знаю.
— Не огорчайся. — Я снова подвинула ему еще один кулек сладостей. — Сообразил днем-то проверить, в какую щель она могла шмыгнуть?
— А то! — вскинулся пацан. — Я ж тут родился, каждую дыру знаю! Нету там проходного-то, только если она в дом вошла, там булочная, так они ночью не торгуют… а хозяева ее на другую улицу внутри провели.
— И что делать станешь? — Мне было любопытно, догадается Джон сам или ему надо подсказать. Если сам — увеличу ему жалованье, потому как сообразительные пацаны на дороге не валяются.
— Обижаешь! — хмыкнул маленький наглец. — Расставлю своих по переулкам, а дом, куда она шмыгнула, вовсе со всех сторон обложим. А если она в карету сядет, то у нас есть ловкие парни, живо на запятки пристроятся, никто и не заметит. Доедут до места и все разузнают.
— Вот и умница, — улыбнулась я. — За результат будет премия. Завтра жду на этом же месте сразу после полудня.
На том и расстались. Пацан побежал раздавать сласти своим подельникам, а я отправилась домой. Меня все еще ждали дела. Сегодня утром по дороге на работу к нам забежал Винсент и успел сказать, что, кажется, нащупал что-то интересное в архиве. Но продолжить изучение он сможет только ближе к вечеру, так как на него внезапно свалилась уйма работы. Так что завтра обязательно прибудет к завтраку с новостями.
И словно судьба сама повернулась к нам лицом, а не тем местом, каким раньше стояла. Потому что у самого дома меня перехватил Джонас. Он выпрыгнул из наемного экипажа и подхватил меня под руку так неожиданно, что сначала я испугалась. От хорошего тычка локтем под дых молодого мужчину спасло чудо. Ну и еще то, что реакция у тела Оливии оказалась хуже, чем у опытной бабки-следователя. Я просто не успела приложить супостата инстинктивно, до опознания.
— Лив? Ты чего? — Мое резкое движение не укрылось от глаз Джонаса. — Лив, ты очень изменилась… У тебя действительно все хорошо?
— Насколько возможно в нашем с мужем положении. — Я пожала плечами и улыбнулась. — Меня никто не обижает дома, если ты об этом. Но внешние враги покоя не дают.
— Знаешь… — Джонас остановился и развернул меня лицом к себе. — Я ведь не просто так пришел… Я кое-что разузнал. И…
Закончить ему не дали. Мы как раз подошли к воротам, когда сзади раздался топот копыт и скрежет колес. Потом — резкий звук трубы.
Вздрогнув, я застыла, инстинктивно заткнув уши. Тело Оливии испугалось настолько, что мне не удалось сразу сдвинуть его с места. Хорошо, что мой сопровождающий оказался более привычным и резко отдернул меня в сторону.
Воротав наш двор распахнулись, словно в них ударили тараном, и мимо нас промчалась черная карета. С ног, конечно, не снесло, но мелкий щебень из-под копыт и колес все
