— Добрый господин. Уже лучше, могу ходить, — пролепетала, не зная куда деть глаза.
— Приготовьте нам чая, — вдруг попросил служанку мой шеф и приблизился. — Пройдём со мной. Нам нужно поговорить.
Поговорить? Спокойнее, Эмиана, если бы случилось что-то серьёзное, Морин не был бы в таком приподнятом расположении духа. Наверное.
Мы вошли в зал. Господин расположился в кресле. Я неуверенно опустилась напротив в другое.
— Что-то случилось? — онемевшими от волнения губами спросила.
В зал вошла служанка с подносом в руках, на котором красовался белый фарфоровый сервиз. Девушка осторожно разлила в чашки ароматный зелёный чай и ушла, оставив нас наедине.
— На самом деле я ненадолго, — взял чашку.
— Говорите, — затаила дыхание.
— Не буду говорить запутанно и долго. Дэйрок мне всё рассказал. Он должен был сегодня выяснить кое-что… В общем, он не выходит на связь…
Я непроизвольно дёрнулась и тут же вцепилась пальцами в подлокотники кресла.
— …Арди слышала о похищении ребёнка, и в этом замешан Тейсон. Дэйрок решил проверить, так ли это… И пропал, — господин напряжённо потёр висок. — Так как заявления о пропаже мальчика не было, то нужен свидетель, а единственный свидетель — это ты. Поэтому мне бы нужно отвезти тебя к магу, но важнее найти сначала Дэйрока.
— Думаете… — облизала пересохшие губы, — с ним что-то случилось?
— Не знаю, — снова сделал глоток чая Морин, задумавшись. — Оставайся в замке, Эмиана, жди нашего возращения. Дэй доверил мне присматривать за тобой, он опасается, что преступники могут тебя найти, но я не могу оставить его в беде.
Я торопливо кивнула — конечно, нужно искать милорда немедленно!
— Хорошо, — Морин отставил чашку и поднялся.
Я поднялась вслед за ним, смяв складки платья. Он ушёл, оставив меня в зале одну.
И что же теперь делать?
Волнение свернулось в груди в тугой узел. Дэйрок мог попасть в беду. Бессилие накатило волной, колени подогнулись, и я вновь села в кресло.
* * *
День тянулся невыносимо долго, ни Морин, ни Дэйрок не возвращались в Ривен-Силл. Даже слуги уже покинули замок. Я осталась одна. Признать, мне было немного не по себе в таком огромном доме. Я привыкла к своей маленькой комнатушке, а тут настоящий лабиринт из комнат. Стало даже немного страшно. Много раз я порывалась вернуться в таверну, пойти в жандармерию и заявить о пропаже рен Энварда, но Морин сказал ждать. А если и с ним тоже случилось что-то?
Тревога росла, как снежный ком, по мере того, как темнело за окном. Чтобы хоть как-то усмирить своё волнение, я отправилась в кабинет милорда. Подошла к полкам, но, открыв уже знакомую книгу поняла, что не могу сосредоточиться, перед глазами туман, в голове беспорядок. Поставила ее обратно.
Мой взгляд случайно зацепился за небольшой овальный портрет, втиснутый между книг. Невольно губ тронула улыбка. В мальчике я узнала Дэйрока. Конечно, сейчас он другой, на портрете у него мягкие черты лица, волосы до плеч и живые, невероятно ясные глаза. Но эта сильная притягательная харизма была неизменна. А ведь ему здесь примерно столько же, сколько и Шени.
Подумав о малыше, я тяжело вдохнула и поставила портрет обратно.
Нужно всё-таки что-то предпринять, нельзя сидеть и ждать. Повернулась, решая покинуть кабинет, как тут же широкая мужская ладонь грубо зажала мне рот, перекрыв дыхание, заглушив мой крик. Злой, полный опасности взгляд вонзился в меня кинжалом.
— В доме есть кто-то ещё? — прохрипел преступник.
Гаред, я узнала его сразу.
Я едва кивнула, соврав, смотря расширенными от ужаса глазами, задыхаясь, вдыхая горький запах кожаной перчатки.
— Пойдём-ка проверим, но если солгала — пеняй на себя, — дёрнул, разворачивая меня, жёстко охватив шею.
Я ударилась спиной о его каменную грудь и зажмурилась, когда что-то острое кольнуло льдом кожу.
53
* * *
Всё смешалось одну кашу: тряска, которая приносила муки, и чьи-то отдалённые чужие голоса. Голова трезвонила сотнями колоколов от жуткой боли. Холодные брызги в лицо привели в чувства.
— Тебе же сказали не портить товар, — недовольное бурчание вытащило меня из небытия.
Я приоткрыла глаза и обнаружила себя на сиденье кареты, а возле дверцы над моей головой склонились двое мужчин. Тод и Гарет. В темноте я смогла рассмотреть их лица, хоть всё и плыло перед глазами.
— Ему нужно только тело, а не то, что у этой курицы в голове, — брезгливый голос Гарета заставил меня вздрогнуть.
Я пошевелилась и тут же простонала от тошноты, даже в глазах потемнело.
— Вставай, долго ещё будешь валяться? — рыкнул Гарет и, сплюнув на землю, отошёл. — Тод, веди её в дом.
Я вновь сделала попытку подняться, пытаясь понять, где я, воспроизводя в памяти, как меня похитили из замка Ривен-Силл.
Судя по темноте вокруг, была глубокая ночь, а наличие деревьев и каменных стен ни чём мне не говорило — куда меня привезли? Всё вокруг казалось заброшенным и запустелым.
— Шевелись, — цепкие пальцы Тода впились в плечо, рывок, и я оказалась на улице. — За мной, — снова толчок.
Голова, казалось, расколется, как глиняный горшок, стоит только ещё раз меня так потрясти. Пришлось идти, хоть ноги и заплетались. Повеяло прохладным свежим воздухом, в котором отчётливо чувствовался запах тины и камыша. Это значило, что где-то недалеко озеро или река.
Меня повели к какому-то высокому дому на утёсе. Миновав деревянные ворота и широкий двор, мы стали подниматься в дом. Внутри горели пара масляных ламп, и я в тусклом свете мало что могла рассмотреть, кроме деревянного стола. Гаред прошёл вперёд, открыл подпол, Тод подтолкнул, заставляя меня спуститься по крутой лестнице, на последней ступеньке, толкнул меня вперёд, и я, потеряв равновесие, упала на дощатый пол, загоняя в ладони занозы. Не успела обернуться, как крышка подвала захлопнулась, и я осталась во мраке.
Хотелось броситься наверх и молотить кулаками створку, кричать, звать на помощь, но что толку срывать горло? Всё равно никто не услышит. От паники и пробиравшего в душу леденящего страха меня пробрало дрожью. У дальней стены над потолком тускло горела лампа. Взгляд скользнул ниже, различая деревянные настилы, предназначенные для ящиков и бочек, но они были пусты, зато на них постелены одеяла.
— Эмиана… это ты? — послышался детский тонкий голос.
Моё сердце подскочило к горлу и забилось так бойко и горячо, что я была готова потерять сознание.
Сделала шаг, покачнувшись, заглянула за лестницу и увидела стоящего в полумраке мальчика. Тоненького, неимоверно бледного, светлые волосы в света лампы искрились серебром.
— Шени! — выдохнула я, бросившись к малышу.
Обхватила худенькое тельце и прижала к себе крепко. По моим щекам потекли слёзы от радости, счастья и облегчения, и я не могла их остановить. Он жив и невредим, хоть и похудел сильно, а ещё повзрослел — поняла, когда заглянула ему в лицо. И не могла поверить, что вижу его, не могла поверить, но это он.
— Как же я долго тебя искала! — сдавленным голосом проговорила, погладив бледную холодную щёку мальчика. — Я нашла тебя… Нашла… малыш, как же я счастлива, — говорила, заглядывая в голубые глаза, в которых так глубоко засел страх.
— Ты меня искала? — не верил он.
— Искала, искала очень долго малыш. Я так за тебя переживала, если бы ты знал! Но теперь всё хорошо. Я нашла тебя… — гладила его по волосам, плечам, спине, но Шени никак не отзывался. Сколько же он натерпелся, как осунулось его личико, а ясные глаза потухли. — Не бойся, теперь я с тобой. Мы выберемся отсюда.
— Не выберемся, — тихо прошептал он, обречённо опустив взгляд.
— Выберемся ещё как, а знаешь почему? — спросила, возвращая его внимание к себе, заставляя его хоть немного ожить.
— Почему? — живое любопытство вспыхнуло в голубых глазах.
— Потому что нам поможет один очень хороший и сильный господин. Он следователь, и он обязательно нас найдёт и вытащит. Накажет преступников и защитит нас. Его зовут Дэйрок рен Энвард. Нам только нужно немного подождать. Он придёт, малыш, слышишь. Обязательно, — снова обняла крепко Шени, смахивая со своих щёк влагу.
