В это время они должны быть в школе. И точка! Но как теперь отвечать на вопрос Нинон? Соврать? Для этого надо было хорошенько собраться с духом, а Гомер чувствовал себя страшно измученным, не столько из-за ватных ног, сколько из-за мозгов, парализованных тревогой и отказывавшихся соображать. Он казался себе рыбой, только что выуженной из воды: рот раскрыт, ноздри раздуваются, жадно хватая воздух, глаза выпучены от натуги. Струсившие Саша и Лилу стояли рядом, им тоже явно было не по себе.
Как будто сцена из какого-нибудь вестерна – враги-ковбои стоят, вызывающе уставившись друг на друга, до тех пор, пока один из них не выхватит револьвер и не выпалит.
– Мне очень жаль, – промямлил Гомер в знак капитуляции.
– Может, сказать, что я неважно себя почувствовал и Саша с Лилу вызвались довезти меня домой?
Нинон взглянула ему в глаза – пристально и как-то странно. Раньше он не замечал у нее такого взгляда: в нем, кажется, читалось разочарование. Она так для него старалась, а ей от него вместо добра одно беспокойство.
Она вздохнула, тихонько качая головой – вправо, влево, – словно бы говоря: «И что с тобой теперь делать, малыш-племяш?»
– Да уж, так наверняка лучше, чем сказать ей, что в твоей берлоге прячется Жорж Финк, да?
Глава 37
Двумя часами ранее
Нинон получила приглашения на три собеседования к хозяевам магазинов и пивной. Радуясь, что сумела найти эти вакантные места для летней подработки, она не питала больших надежд: ведь у нее совсем не было опыта ни в области продаж, ни в ресторанном бизнесе, а конкуренция там жесткая. Здравый смысл говорил, что свойственный ей оптимизм и вера в себя еще далеко не всё. Поэтому она распечатала полтора десятка своих резюме вместе с мотивационными письмами – на тот случай, если ни в одно из трех мест ее не возьмут. Остаток дня планировалось посвятить их рассылке.
Напрасная предосторожность: после первого же собеседования хозяйка пивной «Занзибар» – как раз туда Нинон хотелось больше всего – взяла ее официанткой на испытательный срок. Девушке предстояло выйти на работу уже завтра вечером.
– Лучше не бывает, лучше не бывает, лучше не бывает! – не переставая напевала она.
Довольная, она уселась за руль своего маленького автомобиля и поехала домой, во весь голос подпевая одной песне британской группы, которая наверняка понравилась бы Гомеру – надо будет дать ему послушать.
Такая подработка была нежданной удачей. Вечерняя занятость позволит ей следить за племянником во время близившихся длинных каникул. Он и сам уже достаточно взрослый, чтоб занять себя чем-нибудь до того, как уедет на юг Франции в середине августа, тем более что и Саша, и Лилу проводили большую часть лета здесь. И все-таки Гомер немного тревожил ее. Он всегда был меланхоликом, но в последнее время казался ей еще и нервным, иногда вспыльчивым. Приближение отрочества, исчезновение отца, отчуждение матери… все это так его огорчает.
– Бедный парень… – невольно прошептала Нинон.
Собравшись выйти в магазин за покупками, она припарковала машину у гаража, потом прошла мимо берлоги Гомера и уже шла в дом, как вдруг ее остановил какой-то странный звук. Нинон готова была поклясться, что кто-то только что ударил палочкой по белому барабану ударной установки Гомера.
Сердце часто заколотилось в груди, когда она замерла и навострила уши, чтобы снова услышать тот же звук, который подтвердил бы ее подозрение.
И хотя звук раздавался совсем с другой стороны, она инстинктивно посмотрела на загон Добрячка, по-прежнему унылый и пустой.
Бродяга? От этой мысли Нинон поморщилась. Она не ощутила никакой опасности, а лишь удивление при виде голого и грязного юноши, опустошавшего их холодильник. В конце концов, всего лишь какой-то несчастный бедняк, изголодавшийся и потерянный. Больше страха нагоняли на нее некоторые типы, с виду куда более цивилизованные, но выражавшиеся неприлично и подкреплявшие слова еще более непристойными жестами.
И все-таки, как бы ни был безобиден этот бродяга, ей не хотелось бы снова столкнуться с ним лицом к лицу.
Новый звук заставил ее вздрогнуть. На сей раз он, несомненно, донесся из берлоги Гомера. Племянник уже пришел из школы? Вряд ли, сейчас только одиннадцать утра. Она неслышно подкралась и приложила ухо к закрытым дверям гаража.
Ничего. Полная тишина. Должно быть, в полуоткрытое окно прошмыгнул бродячий кот. Но в любом случае проверить надо. Отключив тревожную кнопку при входе в дом с помощью своего смартфона, она вошла внутрь. Сжав в кулаке перцовый баллончик, Нинон неслышно прошла по длинному коридору до двери в гараж.
Она прислушалась: из-за двери доносился тихий шепот. Кто-то шуровал в берлоге Гомера…
Замерев, не отрывая взгляда от двери, Нинон пыталась замедлить лихорадочный стук сердца, как можно дольше задерживая вдохи-выдохи.
Что делать? Войти, показаться незваному гостю и дать ему улизнуть? А кстати, как он вообще туда во шел? У девушки неприятно кружилась голова. Не лучше ли поступить осмотрительнее – позвонить в полицию, а не нарываться на глупую схватку с тем, кто может оказаться опасным?
Но Нинон все-таки шагнула вперед и очень медленно надавила на ручку двери.
– Ах! – не удержалась она от возгласа, различив чей-то силуэт, склонившийся к холодильнику.
Она заметила, как песчанка Гомера быстро подбежала к незнакомцу и вскарабкалась по его ноге, потом по обшлагу и наконец устроилась у него на плече. – Вы… кто? – пробормотала она. – И что вам здесь нужно?
Незнакомец не ответил ей. Глазами, уже привыкшими к темноте, Нинон теперь видела его лучше. Казалось, он испуган еще больше, чем она, и это сразу успокоило ее. Кроме того, девушка помнила его лицо.
Эти светлые кудри, тонкие черты, пылающий взгляд… С тех пор как Нинон видела его в последний раз, он успел подрасти и утратить детскую хрупкость, но она узнала его. Да ведь он как две капли воды походил на фотографию, которую показывали полицейские. Это был Жорж Финк. Нинон не сомневалась в этом.
Юноша что-то пробормотал. Она отступила на пару шагов, все еще сжимая в руке перцовый баллончик. Кто знает – а вдруг он кинется на нее, нападет? Полицейские говорили, что он склонен к буйству. Теперь она заметила, что на нем один из ее свитеров, серый с логотипом НАСА, тот, что Гомер подарил ей на прошлое Рождество. Она узнала его по чернильному пятну, которое сама же и посадила вскоре после того, как получила его в подарок.
Решив ни о чем не спрашивать юношу, так и стоявшего перед ней точно в столбняке, она приказала мозгу включиться и работать.
Жоржа Финка сюда привел Гомер. Кто его подговорил? Ее племянник, конечно, мальчик на редкость рассудительный. Но сейчас Нинон видела
