делают жрецы, можно брать у стихий или духов Природы. Только методы у всех одинаковы. Работает любая магия одинаково. Потому Джул, да и всем остальным, кто поглощен злом, всегда нужно одно и тоже. Не раскрытый чужой дар. Просто искра магии, которую они возьмут себе, для своего дара.
— Пакость редкая, — оценил это Гилл. — Но вы говорите о той ведьме. Стефан же прав! Сейчас все равно иначе.
— Нет, — возразил уверенно Идэн. — Ройс уже сказал, методы одинаковы. Снова нужны дети с нераскрытым даром. Снова для того, чтобы забрать их магию для своих целей. Хлоя, из дома сирот, дочь Ивоны, девочка той швеи. Верина, ты сама хотела брать их в ученицы.
— Верно, — подтвердила целительница.
— Мальчик, — тихо проговорила Лисса. — Из обители. Мой брат. Его Валий готовил к посвящению в жрецы. Лайн тоже обладал даром.
— Снова все, как тогда, — повторил Идэн. — Но все хуже. Ведь у многих детей до двенадцати лет проявляются способности, даже если потом они не будут развиты. Но сейчас ведьма забирает их из тех семей, кто связан с тем, что случилось в ту ночь. Отец Ивоны был здесь тогда. Твой брат, Лисса. Но мы оба знаем, что и ты побывала в этом доме в ту ночь.
— Мать Хлои тоже, — подсказала Умила.
— Возможно, — подумав, признал Стефан. — Возможно, что так. Но дальше! Тогда, как ты сказал, она брала для себя. Пусть так же сейчас. Но почему умирают взрослые? Да еще такой странной и страшной смертью?
— Это месть, — коротко выдал охотник. — В этом и разница, важная для нас сейчас. Тогда Джул просто покорилась злу, была безумна. Сейчас та, кто забрал ее дар, действует тоньше, хитрее, она более жестока, но совсем не лишена разума. Я не слишком силен в магии, но уверен, это все связано. Посмотрите сами. Сначала всегда она заражает скотину. На животных действует некая странная болезнь. Потом исчезает ребенок со способностями. Потом умирает взрослый. От столь же странной болезни, что валит скотину. Один ребенок, один взрослый.
— Я разбираюсь в магии, — с привычным чуть заметным вызовом сказала Лисса. — И ты прав. Связь есть. Она настолько страшна, что говорить трудно. Ведьма заражает скотину, чтобы получить зерно этой заразы. Как семечко закладывает в землю. Когда же хворь даст росток, ведьма забирает ребенка со способностями. И пересаживает росток в него. Дети, с их не выявленными способностями, становятся сосудом. А когда болезнь становится крепче, ведьма заражает этим того, на кого держит обиду.
— Боги! — Стефан схватился за голову. — Она просто чудовище! Но…зачем все так?
— Это жестокая и изощренная месть, — ответил ему Ройс. — Уверен, тот, кто получает от нее такое проклятье, испытывает страшные муки. Жизнь вытекает из него по капле. Принося страдания.
— Думаю, так она мстит за то, что пришлось пережить ей самой, — подсказал Идэн.
— А дети… — голос Лиссы сорвался от напряжения. — Их сила снова нужна, чтобы она не тратила свою…
— Возможно, — согласился с ней Ройс. — И тогда… ее собственный дар не так силен. Это хорошая подсказка для нас.
— Подсказка? — усмехнулся невесело Гилл. — Не сильный дар? Тогда как она с такой, как ты говоришь, не сильной магией, вывела из строя всех ваших людей? И вообще, почему с охотниками все иначе?
— Я уже говорил, — напомнил Идэн. — Охотится на нас, потому что мы охотимся на нее. Думаю, она еще не успела убить всех, кого планирует. А охота на моих людей, это еще и способ отвлечь нас, заставить больше заботиться о своей безопасности, чем о ее поиске.
— Оно, конечно, звучит разумно, сынок, — заметил Стефан. — Вот только давеча я сам был с тобой у могильщика, когда погиб твой Дик. Помню, он сказал, что в парне тоже была та зараза. Только действовала она быстро.
— Потому что, снова, ее зло неизменно, — уверенно отозвался Ройс. — Ее порча имеет одинаковую природу. Но ты сам сказал, глава, Дика она убила быстро. Его страдания не были ей нужны.
— И само проклятье немного иное, — заметила Лисса. — Магия та же, но использование разное. Все же знают, что убить охотника прямой атакой невозможно. И она оставляла заклятья-ловушки. Это…
Целительница поморщилась и взмахнула руками, досадуя, что не может подобрать нужные слова.
— Мышеловка, — подсказал Ройс. — Когда ставишь ее, ты же не уверен, поймаешь кого или нет. На такое проклятье тратится мало сил. И сработает оно на любого, кто дотронется до вещи, куда поместили магию. Так в таверне, дочь хозяина могла взять ту рубаху, и попасть под заклятье. Так Лия могла вернуться сюда раньше Идэна и умереть вместо него.
Его слова вызвали хмурое недовольство. Они звучали слишком цинично.
— Будь-ка ты вежливее, сынок, и осторожнее в словах, — буркнул старейшина.
— Да и вообще! — завелся Гилл. — Откуда простому охотнику знать такие вещи! Что-то слишком много тайн в вашем Ордене.
— Он не охотник, — честно признал Идэн. — Ройс разведчик. Он не убивает ведьм. Свои знания он получил в обители у лучших экзекуторов. И он сам выбрал Орден. Без его знаний понять зло и найти ведьму сложно.
Друг наградил его весьма удивленным взглядом. Он не ожидал такой откровенности, за годы при отце, в Ордене, он отвык от таких разговоров не меньше самого Идэна.
— Я прошу прощения за резкие слова, — все же сказал он. — Но это правда. Пусть она так страшна.
— Ладно, — вяло махнул рукой Стефан. — Я верю Идэну. Да и тебе. Мелисса тоже дело знает. Значит, все, как тогда. Но кому она мстит? И за кого? За себя, или за ту Джул?
— Не думаю, что старая ведьма ей интересна, — заметил Ройс. — Зло заставляет думать лишь о себе.
— Согласен с Ройсом, — подтвердил охотник. — Только о себе она думает. И мы поймаем ее, если будем знать, чем провинились перед ней эти люди. Старший экзекутор, мать сирот, портной Гай, жестянщик и теперь еще тот каменщик, что погиб вчера. Я думаю, она сама ребенком попала к Джул. Возможно, в ту же ночь. Так смогла оказаться здесь, когда я убивал ведьму. А значит, ее родители мертвы. И сама девочка попала в дом сирот. Отсюда обида на Мадину.
— У нее тогда уже должен был быть дар, — стала дальше размышлять Лисса. — Иначе она не смогла бы забрать зло Джул. А значит, ведьма попала в обитель. На испытания. Потому убила Валия.
— Только как тогда старший экзекутор смог пропустить ребенка с такой магией? — удивился Стефан.
— Не так, — покачала головой целительница. — Я жила там долго. Я знаю, как работают жрецы. Я уже сказала, что магия
