На этот случай Таня получила и еще одну инструкцию. Если ни Ульф, ни Сато через три часа после условного сигнала не выйдут на связь – звонить сразу министру госбезопасности. Руис, услышав о сути дела, решила всё взять на личный контроль.
И вот уже на следующий день сигнал был подан.
В незаметном, но надёжно бронированном глайдере министр-президент отправился куда-то в старую часть Эскаана. Но не туда, где жили Олссоны – а в местность заброшенную, захламленную строительным мусором верхних ярусов и затуманенную смогом. Огромные муравейники первоначальных жилых блоков, где люди когда-то ютились на пространстве четыре квадратных метра на человека, по-прежнему кто-то населял – но кто, не знала даже официальная статистика. В вышине над районом сновали глайдеры, но почти ни один не садился здесь, и лишь парочка пряталась в тёмных дворах.
Культурных сооружений в бывшем спальном районе не было – только христианский собор, маленький, квадратный и аскетичный по меркам соборов, но стоящий отдельным зданием. Гневить Господа градостроители времен колонизации не хотели, несмотря на их фанатичное пристрастие к компактности. Теперь же община, с которой начинался Эскаан, давно рассосалась по другим районам, а собор пустовал.
- Бог покинул это место, - грустно сказала Моран, когда их глайдер, защищенный экранами от любого наблюдения, заходил на посадку в каменных джунглях. Они с Ульфом летели вдвоём. Привлекать полицию Сато не разрешил, а сам остался в качестве последнего рубежа слежки.
Министр-президент уже входил в собор в сопровождении охраны. Ещё несколько человек окружали собор, и вокруг них поблёскивали защитные поля. Собор уже был надёжно оцеплен, когда Ульф и Моран стали взбираться повыше по этажам соседнего дома. Нельзя войти через дверь – войдём через крышу, решили они.
Моран швырнула микрогранату в чёрное окно одного из ближайших зданий. Полуобрушенная стена стала разваливаться с тревожным грохотом. Охранники резко повернулись в её направлении – и тут же Моран и Ульф прыгнули на крышу собора.
Спустя несколько секунд они уже оказались на чердаке. Когда-то, судя по всему, он предназначался для хранения разнообразной утвари, от которой ныне остались лишь прах и обломки. Отсюда небольшой коридор вёл к балкону, на котором – если Ульф правильно помнил древние кинофильмы – пел церковный хор. У самого края балкона Ульф и Моран залегли на пол, сканируя пространство внизу сквозь тонкий пол.
Там, на скамье, развернутой ко входу, уже сидел министр-президент. Таким его было сложно представить, сравнивая с головизионной картинкой. Статная высокая фигура сгорблена, вместо сияющей улыбки – напряженная хмурая гримаса. Он ждал. И вскоре тот, кого он ждал, вошёл в зал, громко топая по гулкому камню.
- Господин министр-президент, - Мболи слегка поклонился. – Благодарю, что уделили мне время.
Министр-президент только указал жестом на скамью напротив себя. Мболи сел, и некоторое время они молчали. Мболи обливался потом.
- Говорите же, - сказал министр-президент.
- Вы, должно быть, знаете… - начал Мболи.
- Знаю, - прервал его министр-президент. – У вас война с Кьяри.
- Верно, - нервно усмехнулся Мболи. – Я хотел бы попросить вас о содействии…
- И что я должен сделать? – развел руками министр-президент. – Прищучить их?
- Если угодно, - криво кивнул Мболи. Какой он, однако, вежливый, подумал Ульф, когда говорит с вышестоящими.
- Мистер Мболи, - усмехнулся министр-президент, - вы же опытный игрок на этом поле, а простые вещи сейчас придется вам объяснять. Никого в Пуларе нельзя прищучить, потому что каждая щука в этом море нужна на какого-нибудь карася. Понимаете?
- Не вполне, - Мболи, очевидно, поставила в тупик рыбная метафора. Министр-президент вздохнул.
- Пулар – это экосистема. И населяющие её игроки отвечают за очень многое. Вы думали, вы единственная фигура, которая монопольно контролирует поставки… важного сырья?
- Вы хотите сказать, что я не один на своём рынке? – изумился Мболи.
- На вашем – один, - успокоил его министр-президент. – Мне ни к чему искусственная конкуренция. Но рынков много, и большинство из них поделено на очень небольшое количество частей. Кьяри, например, чем занимаются?
- Официально – спортивной индустрией, - сказал Мболи. – Неофициально – всем, чем угодно. Думаю, неофициальные доходы у них всё же побольше.
- И зря вы так думаете, - сказал министр-президент. – Они мне полностью подотчётны, как и вы. Побочные предприятия не дают и пятой части их дохода. Зато сами они владеют половиной трансляционных прав всех международных состязаний. Ментбол, серия Зеро, «Войны кукол» – всё это транслируют их компании. Угадайте с одной попытки, кто держит блокирующий пакет.
- Угадал, - проговорил Мболи недовольно.
- Поэтому, мистер Мболи, - продолжал министр-президент, - я не могу и не хочу ни на кого давить и никого ни к чему принуждать. Тем более, что вы первым нарушили джентльменское соглашение. И главное, для чего?
- Бизнес серьёзный, - сказал Мболи. – На вирусах смерти можно заработать состояние, если их хорошенько разрекламировать.
- И тем самым дестабилизировать весь Пулар, - сказал министр-президент. – А там и Эскаан. Вы понимаете, чем это чревато? Модификации будут плодиться, как штаммы гриппа. Никто больше не будет в безопасности, пока не научится эффективно защищаться. Даже вы. Даже я, - подчеркнул министр-президент, внимательно глядя на Мболи. Тот отвел взгляд.
- Я понял, господин министр-президент, - негромко сказал он.
- Вот и славно, - сказал тот. – Я поручу своим людям подумать, как можно модифицировать ваше соглашение. Быть может, ввести квоты или что-то вроде. Но пока вам следует прекратить кровопролитие и отказаться от производства вирусов.
- А Кьяри? – спросил Мболи. – Они-то не перестанут убивать моих людей.
- Перестанут, - заверил министр-президент. – Я им сегодня же скажу, что хочу увидеть их и вас за столом переговоров. И через несколько дней мы все за него сядем, - назидательно добавил он. - Вы пожмёте друг другу руки, обменяетесь символическими подарками в знак примирения и больше не станете трепать мне нервы. Верно говорю?
- Верно, - сказал Мболи.
- В таком случае… - министр-президент поднялся, но тут же замер. – Может, у вас остались вопросы или просьбы?
- Ещё один момент, - Мболи жестом показал, насколько этот момент мал. – Похоже, мной заинтересовались спецслужбы. Шестое управление МГБ, насколько мне известно. Они брали штурмом мой дом при поддержке полиции. Это было… неприятно.
- Понимаю. Я распоряжусь, чтобы вас оставили в покое.
- А если они не послушаются? – спросил Мболи и поспешно добавил: - Просто, насколько я знаю, они к этому очень склонны.
- Тогда вы вольны применять любые меры, - пожал плечами министр-президент. – Агент без задания – не агент. Это всё?
- Да, господин министр-президент, - сказал Мболи, фальшиво улыбаясь. – Вы мне очень помогли. Благодарю вас.
Мболи бодро поднялся со скамьи, несмотря на весь свой лишний вес. Замедлить, скомандовал Ульф – и вовремя: рука Мболи уже тянулась за рукопожатием министра-президента.
Ранда, позвал Ульф. Он хочет…
Вижу, сказала Моран.
Министр-президент долю секунды помедлил, как бы в задумчивости. И его рука двинулась навстречу.
Моран выстрелила. Зелёная вспышка пронзила пространство собора, отделявшее её от Мболи – и, не долетев несколько сантиметров до его обширного брюха, разбилась искрами о невидимый электромагнитный щит.
Министр-президент отпрянул. Мболи мигом повернулся в сторону Моран, вскидывая руки для ответного огня.
Он в замедлении! – подумала она. Берегись!
Ульф выпрыгнул в сторону и вверх, в полёте отправляя плазменный заряд в Мболи. Тот отскочил и бросился прочь из собора. Ульф упал на пол балкона. Рядом взорвалась секция ограждения, осыпав его пылью. В воздухе замелькали протонные заряды, ударяясь в стены и потолок собора. В углу зрения сканер показывал Ульфу, как охрана министра-президента выстроилась в оборонительные порядки и выводила лидера прочь.
