начала моргать все чаще и явно с большим трудом сдерживалась, чтобы не зевать. Ну конечно, она бог знает сколько уже ночами нормально не спала: то мне мозги канифолила, то по любовникам бегала. Юность — страшная сила, но не вечный же двигатель.
— Дядя, я что-то устала… — сдалась наконец подружка. — Всем приятного вечера.
Вот и правильно. Иди-иди, деточка. Крепче будешь спать — меньше будешь знать. И прыгать. Правда, при этом пришлось подпрыгнуть мне.
— Я тебя провожу. А то ты и правда ужасно выглядишь!
Селестина попыталась вяло отбрыкиваться, но быстро смирилась. Так что сегодня именно я подоткнула подружке одеялко, убедилась, что коза спит, и со всех ног поскакала к мужчинам.
— Винсент, ты что-то узнал?
— Да, был такой журнал. — Кеннет кивнул и устроился в кресле у окна, я отошла к стеллажам с книгами, а Винсент раскладывал на библиотечном столике пожелтевшие страницы. — Кажется, он назывался «Наука и артефакторика». Он издавался года два или три, в начале правления его величества Нортриджа.
— Все верно, сударь, — кивнул Винсент, сосредоточенно продолжая раскладывать листы в одному ему известном порядке. — Тираж у журнала был очень небольшой, поэтому его почти не осталось. Разве что в частных библиотеках. Ну и в королевской была одна подшивка. Мне стоило большого труда вынести ее из здания.
Я подошла ближе, рассматривая странные листы.
— Здесь далеко не все вышедшие номера, и в некоторых не хватает страниц. Но нужная нам статья сохранилась, и я сумел найти ее, пусть и не сразу… — Винсент сказал это без всякого пафоса или попытки прихвастнуть своими способностями. Скорее, он был озабочен и слегка возбужден. — Итак. Смотрите, что получается…
Брат принялся зачитывать нам статью, изобилующую научными терминами. Кеннет понимающе кивал, а мне приходилось изо всех сил напрягаться, чтобы вникнуть в смысл. Получалось с переменным успехом. Но суть я уловила.
Итак. Был когда-то на службе у богатого знатного семейства некий артефактор, большой любитель бытовых приспособлений. Он снабжал своих хозяев самыми разными штуками, облегчающими работу их служащих. И однажды сделал набор для ночного сторожа: зонт и фонарь.
Самое главное, что оба этих предмета невозможно было потерять. Если их где-то оставить и уйти, они перемещались следом за хозяином, стараясь при этом попасться ему на глаза.
Но фонарь еще мог стоять, висеть или двигаться рядом с хозяином, и светить в нескольких режимах. Он чем-то напомнил мне светодиодные приблуды из моего мира: у них тоже можно было кнопкой регулировать уровень света. И главное! У него имелся режим аварийного мерцания!
Управлять фонарем можно было мысленно, даже находясь в другой комнате или в другой части сада, например. Однако подчинялся он только членам того семейства и тем, кого эти члены посчитают достойным. Хозяин же у набора мог быть лишь один.
Удивительно, но лорд Роберт к этому семейству не принадлежал и вряд ли успел послужить у них сторожем.
Винсент бережно разгладил последнюю страничку неведомого журнала — с большой, очень детальной картинкой, на которой были изображены те самые зонт и фонарь.
Мы с Кеннетом одинаково внимательно вгляделись в изображение. Муж зло прищурился, наверняка узнав «перечницу без ручки, ярко-желтого цвета, как канарейки в королевском саду».
А я опознала ее «напарника»:
— Это тот самый зонт, который был здесь в день покушения, а вчера я видела его у лорда Роберта. Так что косвенных улик для обвинения у нас уже предостаточно.
Муж лишь зубами скрипнул. Ну а что тут скажешь?
Кеннет сам вывел лорда Роберта через черный ход. И зонт с фонарем устремились вслед за хозяином. А благородный Кен остался один на один с гвардейцами.
Вот и раскрыта тайна исчезновения перечницы. Неплохо было бы понять, как она оказалась в кабинете, но это уже рабочие мелочи. Личность преступника, подставившего моего мужа, мы выяснили. Вот только как нам теперь доказать, что Кеннет невиновен?
— Твой родовой артефакт конфисковали и установить, что он не включался, невозможно?
Мужчины продолжили хранить многозначительное молчание, которое было красноречивее всяких слов. Я задумалась, накручивая на палец прядь волос — новая привычка, скорее всего доставшаяся мне от Оливии, — и попробовала развить мысль.
— Но если ты не запускал свой родовой артефакт, то каким образом пострадал наследник?
До этого вопроса надо было додуматься уже давно, и не мне, а именно Кеннету. Но мой муж иногда соображает очень быстро и мыслит нестандартно, а иногда запутывается в элементарных логических последовательностях. Ладно, лучше поздно, чем никогда.
— Значит, у нас две версии. Либо проклятие — инсценировка, принц пострадал от чего-то другого, замаскированного под действие артефакта. Либо…
— … либо артефакт не один, — закончил за меня Кеннет, и, судя по удивленно-недоверчивым интонациям, возможность подобного казалась ему слишком уж фантастичной. Но мы должны были рассмотреть все варианты.
— Я пришел к похожим выводам, — с сочувствием покосился на нас Винсент. — Однако пока мне не удалось найти подтверждение о наличии дубликата. Но я продолжу поиски.
— Время уходит, — обреченно вздохнул муж. — Принцу требуется помощь, как можно скорее.
— Зато ты останешься в живых. — Подойдя к мужу, я обняла его за руку и потерлась щекой о плечо. Винсент деликатно отвернулся, складывая свои журналы обратно в саквояж.
— Ненадолго, — криво усмехнулся Кен, но на ласку ответил, поцеловав меня в макушку. — Как только власть сменится, найдется новый повод отправить меня на виселицу. Надеюсь, что хоть ты не пострадаешь. Может быть, уедешь? Заберешь достаточно денег, брата и его семью, а потом…
— Глупости не говори! — С внешностью Оливии сложно изобразить суровость. Пришлось сильно постараться.
— Простите, сударь, — поддержал меня брат. — Даже я, так же, как вы, беспокоясь о своей семье, не совершу столь малодушного и, не побоюсь этого слова, подлого поступка.
— Почему-то я не удивлен, — хмыкнул Кеннет. — Однако, если вы так упрямы, придется думать, что делать дальше. И побыстрее.
— Как фонарь мог попасть в кабинет? — не удержавшись, задала я навязчиво зудящий у меня в голове вопрос. Даже на мелочи должны иметься внятные и четкие ответы. — Ты водил туда лорда Роберта в тот день?
— Хм… — Кеннет нахмурился, вспоминая. — Нет, не водил. Здесь у меня хранятся только личные бумаги, все остальное — в другом, втором кабинете.
— Значит, либо ушлый лорд сам тайком прошмыгнул в нужное место, либо это сделал кто-то из слуг.
— Нет, я не оставлял Роберта одного, — помотал головой муж. — А насчет слуг… Теперь уже и не выяснить. Их же всех рассчитали, и многие разъехались.
Ну, на примере бывшего управляющего я уже поняла,
