голосов из экранов, размещенных по всей комнате.
– Видишь? – сказал Хэйл. – Они любят меня.
Хэйл снова пытается заговорить ему зубы, как смог сделать это в тот раз, когда когти пожара чуть не лишили Питера жизни. В тот раз он не знал об убаюкивающей силе голоса Хэйла, но теперь он знает – нельзя его слушать, нельзя вникать в его слова. Нужно лишь сделать то, ради чего сыщик вернулся с того света. Нужно уничтожить тирана.
– Тебе не повторить твой трюк, Хэйл! – воскликнул Питер и бросился на врага. Но тот вдруг так же стремительно исчез, как смог сделать это в Залах Благих Намерений. Нет, только не это! Неужели он снова сбежал? Но куда? Ведь здесь – его обитель, его убежище, его сердце…
Сердце! Хэйл живет в этих бесчисленных экранах – значит, нужно уничтожить их все до единого! Оглядев комнату, Питер заметил металлический стул, стоявший в углу, который прекрасно подойдет в качестве орудия возмездия. Тут он услышал топот множества ног за дверью. Ну конечно, верная стража мчится спасать своего короля! Нужно заканчивать, и побыстрее!
Экраны лопаются от ударов сыщика, орошая всю комнату стеклянными брызгами. Когда остается лишь один экран, на нем появляется испуганное лицо мальчишки Хэйла – он в панике кричит: “Нет!”, но сыщик непреклонен.
Шаги за дверью стихли. Питер оглядел комнату – не уцелело ни одного экрана, все они обиженно глядели на него зияющими дырами стекла и пластика. Повсюду вспыхивали искры – последние признаки жизни злобного гения.
Это конец?
Как только Питер задал себе этот вопрос, с потолка к нему устремился закрепленный на тонкой ножке очередной экран. На нем значилось: “Это конец?”, а рядом были две кнопки: зеленая “Да” и красная “Нет”. Подумав, Питер нажал на зеленую.
29. Это конец?
Что это? Куда уходят стены комнаты, этого последнего пристанища тирана Дома? Слышатся нарастающие аплодисменты, они льются со всех сторон, стены и вовсе исчезают, обнажая зал куда большего размера, границы которого Питер не видит. Каждый клочок этого зала занят людьми, они улыбаются, хлопают в ладоши, что-то обсуждают, кричат, свистят и смеются. От неожиданно громкого шума Питер теряется и цепенеет, ему хочется только одного: уйти, убежать от этих счастливых людей куда подальше, не слышать этого шума, который он слышал так много раз и который не сулил ему ничего хорошего.
– В очередной раз мы отмечаем конец нашего любимого шоу! – слышится отовсюду сразу. Питер водит взглядом по залу, пытаясь найти того, кто это сказал, но оказалось, что тот находился на той же сцене, что и сыщик, но за его спиной… И это был Хэйл!
– Хэйл! – зарычал Питер и уже собрался было наброситься на юношу, но руки и ноги сыщика оказались скованными невидимыми цепями.
Хэйл насмешливо взглянул на Блока и рассмеялся. Вслед за ним и зал закатился громогласным хохотом.
– Вот за что мы любим нашего Питера! – воскликнул Хэйл. – В любой ситуации он остается верен себе до конца, сколько бы раз мы ни подвергали его память самым тяжелым испытаниям. Но сейчас, как и всегда в такие моменты, мы можем подарить ему кратковременное прозрение… Эй, выключите ему лайвер!
Словно тяжелая, раскрашенная в чужие неведомые узоры пелена упала с глаз сыщика… Или, вернее, никакого не сыщика? Да, он был Питером, но не Блоком, и не Блэкмуром, он не помнил…Все дремавшие в его голове воспоминания тяжело заворочались, медленно соединяясь в одну ужасающую мозаику.
– Я обожаю этот момент! Взгляните на его лицо, на его глаза – какая живая мимика! – восторженно пропел чей-то знакомый голос. Принцесса Элли! Она стояла наравне с остальными зрителями, на нее падал луч света, в руках был микрофон. – Миг прозрения – то, ради чего все это затевается. Возможно, в следующий раз он настанет раньше, до того, как мы отключим ему лайвер – но до тех пор его испытания будут продолжаться и продолжаться!
– Я ничего… что происходит?.. – хрипло спросил Питер. Он чувствовал себя жутко обессиленным, как в тот раз, в Залах Благих Намерений, но сейчас это чувство было тысячекратно сильнее, и он никак не мог провалиться в спасительное забытье. – Где я?.. Хэйл?.. Принцесса?..
Вместо ответа по всему залу погас свет, и на них опустилась кромешная тьма, разрываемая лишь разгорающимся на дальней стене огромным экраном. На нем начиналась демонстрация какой-то передачи, и Питер сосредоточил на ней все свои оставшиеся силы.
– “Десять лет назад группа маргиналов и террористов совершила покушение на высокопоставленных членов партии Дома,” – начал вещать голос с телеэкрана. – “В устроенном бандитами пожаре погибло множество видных политиков и ученых, но главной цели они достичь не смогли – вопреки их злой воле наш благодетель Хэйл выжил”.
Зал дружно зааплодировал.
– “В честь этого события, дабы напоминать остальным преступникам об ужасном возмездии за их дела, было решено организовать показательное шоу “Искупление Питера”, каждый год в рамках которого главного зачинщика нападения – Питера Блэра – помещали в искусно сотворенную виртуальную реальность, где ему полностью стирали память, наполняя ее взамен фрагментами воспоминаний других людей, а также литературных и исторических персонажей. Хоть Питер и помещался в заранее прописанные в сценариях условия и действовал в рамках общей фабулы, а воспоминания существенно корректировались, суть его личности никогда не затрагивается, и он волен поступать так, как поступил бы в реальной жизни. Цель, которой хотят достичь создатели данного шоу, одновременно гуманна и поучительна – свести до минимума любые преступления против власти и излечить Питера. Таким образом, когда помещенный в очередную симуляцию Питер, наконец, откажется совершить преступление против власти, шоу достигнет своей цели, закроется, а Питер будет выпущен на свободу”.
Холодный ужас наконец накрывшего его прозрения захлестнул Питера с головой. Это был очередной виток кошмарного телешоу… Все его товарищи погибли в той дурацкой попытке бунта против всесильного диктатора – Уильям, Винкерс, Блейк, Эдриан… Вот они стоят, в зале, сочувственно машут ему руками, хоть их никто и не видит – мы с тобой, Питер, прости нас за то, что оставили тебя в одиночестве, обрекли на эту кошмарную участь, что в тысячу раз хуже смерти…
Экран потух, но лишь на мгновение, чтобы начать трансляцию нового видеофрагмента. На сей раз там выступали режиссеры и сценаристы его личного кошмара. Да, он видел их каждый год, в этот самый краткий миг прозрения ему позволяли увидеть своих мучителей, своих палачей, с каждым годом измывающихся над ним все сильнее…
– В этот раз мы решили пойти на рискованный шаг: не переносить место действия в какую-либо другую локацию, а воссоздать фрагменты нашего с вами Дома, чтобы его память максимально сильно слилась с симуляцией и не отвлекалась
