— Привидения! Боже мой, в доме завелись привидения! — с ужасом воскликнул старик.
При упоминании о привидениях Анжела истерически взвизгнула и, бросившись на кровать, с головой ушла под одеяло. Трудно, правда, сказать, долго ли она оставалась там одна, потому что силуэт одеяла вскоре явно показал, что под ним находятся два тела, но супругу было уже не до того, он потерял всякую бдительность и помчался с полицейскими проверять свои сокровища и ловить воров. То и дело докладывали, что пропали такие-то и такие вещи, но поймать никого не удавалось.
Ночь пролетела в поисках, а наутро вместе с ценными вещами исчезла и супруга миллионера. Зато в небо взмыли две крылатые машины: самолет и вертолет. Первый полетел на запад, второй — на восток.
После возвращения трёх членов экипажа вместе с миссис Ротшильд на аэродром группа Стэлпсона раздвоилась, разделив и сокровища: одни пожелали, не теряя времени, лететь в Америку, другие — на Европейский континент, где могли бы обслуживать каждый свою территорию. Так что малочисленной группе Андрея Журавлева достался вертолет мистера Ротшильда, указанный Анжелой, замаскированный в зелени неподалеку от аэродрома.
Боб, Том и еще несколько человек из бывшей группы Стэлпсона продолжили путь вместе с Андреем, Джон вместе с супругой миллионера полетел на самолете.
— Шут с ними, — рассуждал Боб. — Джон уже вполне обеспечил себя на всю жизнь и деньгами, и женой.
— Мы эту ночку погуляли славно, — довольно проговорил Том. — Виски только у них гадкие, горло дерут, а крепости никакой, вроде они туда перцу красного насыпали.
Боб загоготал:
— Бьюсь об заклад, ты выпил какую-нибудь растирку для ног мистера Ротшильда.
— Врёшь.
— Ты взял ее на тумбочке в гостиной?
— Да.
— Я сам видел, как слуга натирал этим снадобьем старику пятки, — он снова загоготал.
— Смотрите, два самолета, — Огнеса указала на северо-запад, где рядом с белоснежным облаком замаячило нечто, отдалённо напоминавшее птиц.
Андрей всмотрелся в тёмные точки — сомнений не могло быть — сзади их догоняли два самолета. Конечно, можно было предположить, что это обычные пассажирские лайнеры, следующие своим маршрутом, но положение обязывало предвидеть возможные осложнения, хотя, впрочем, избежать их в данной ситуации было не возможно: кругом воздух, а под ними — слой воды в несколько километров. Самолеты летели прямо на них, не оставляя надежды на то, что полёт закончится благополучно, и Том пожалел:
— Зря я полетел в Европу. В Америку было бы спокойнее.
— А откуда они узнали, что мы пересели на вертолет? спросила Нона.
— Скорей всего, самолет уже проверили, связались с ним по рации, и те сообщили наши координаты. К тому же, Стэлпсон понимает, что мы будем держать курс в Европу, — предположил Андрей.
— Каким же образом ему удалось так быстро выбраться с острова? — поинтересовалась Огнеса.
Андрей, не спуская глаз с приближающихся самолетов, предположил:
— Стэлпсон предусмотрителен. Скорее всего, для страховки он приказал кому-то из доверенных ему лиц прилететь на остров через определённое время. Он никому не доверяет.
Самолеты, наконец, настигли вертолет и принялись совершать облёты. Они носились, как собака вокруг стада, заставляя вертолет сворачивать туда, куда им требовалось.
— Ведут к себе. Как быть? — поинтересовался Георгий.
— Ничего, как только коснёмся земли, мы — в безопасности, — успокоил Андрей.
— Надо не садиться, а продвигаться до границы. За границей мы будем в безопасности, — возразил Боб.
Том, хорошо знающий эти места и наблюдавший за дорогой в иллюминатор, указал пальцев вниз:
— Нас гонят к острову Гербос.
— Попытаемся вырваться, — Андрей поспешил в кабану к летчику и приказал: — Держим курс на материк.
— Чем плох вертолет — маловата скорость, — с сожалением вздохнул Георгий. — Нам бы сейчас — на истребитель в самый раз.
— А что, если Стэлпсон шарахнет по нам ракетой? — поинтересовался Боб. — Выдержит ли защитное поле?
— Выдержит, не беспокойся, — заверил Георгий, хотя точно не знал, какою мощью обладает поле и какие энергии способно выдерживать. В знаниях, безусловно, давались все его параметры и характеристики, но с ними полностью не успели познакомиться.
Самолеты с воем проносились то сбоку перед иллюминаторами, то чуть ли ни перед самым носом вертолёта.
— Винт бы не сбили, — начала волноваться Огнеса.
На какое-то время все замолчали, следя за пикированием преследователей. Вертолет стал снижаться. Вскоре он повис метрах в десяти от сине-зелёных волн, и самолеты остались вверху, так что направление движения машины уже не зависело от них. Но вслед за тем и преследователи начали совершать довольно рискованное пикирование.
— Стэлпсон, кажется, нервничает, — заметила Огнеса.
Неожиданно заглох двигатель, перестали вращаться лопасти, наступила тишина. Вертолёт, словно, замер в воздухе, и в тот же момент что-то ударило сверху о его корпус, звук был отчётлив и непонятен. Сразу же после удара с вертолетом стало твориться что-то непонятное: он потерял равновесие, как-то странно закачался из стороны в сторону, задёргался так, что многие пассажиры повалились на пол, потом принял уклон чуть ли не под тридцать градусов и в таком положении, раскачиваясь, начал взмывать вверх, перемещаясь совершенно в нежелательном направлении.
Схватившись за переднее кресло, Огнеса попыталась выглянуть в иллюминатор, но кроме зелёных волн, ничего не увидела.
— Что случилось? — Нона что было сил вцепилась в подлокотники кресла, пытаясь сидеть в нем в наклонном положении.
— По-моему, мы на качелях, — Георгий для устойчивости оперся о спинку переднего кресла.
Из кабины летчика вышел Андрей и, хватаясь за спинки сидений, направился к друзьям.
— Что случалось?
— Почему летим таким странным способом? — посыпались к нему вопросы.
— Нас поймала на магнитные присоски.
— А как же их не срезало винтом? — удивилась Нона.
Они сначала включили особое поле, вроде магнитного, но более сильное, которое остановило винт и удержало на требуемое время вертолёт в воздухе. Это позволило им опустить присоски, — пояснил изобретатель. — Придётся мне взобраться на крышу и перерезать трос.
Георгий, поведя глазами в сторону молодчиков, тихо предложил:
— Попросил бы кого-нибудь из них. Зачем рисковать? Им-то своя шкура тоже дорога.
— Нет, ответственные работы им доверять нельзя. Сейчас дорога́ каждая минута, горючее на исходе. К тому же, нам важнее вырваться из лап Стэлпсона, чем им.
