упрямо возразил мальчик.
Детские фантазии! Фредди ещё ребёнок и нуждается в матери, неудивительно, что она ему повсюду мерещится. Отец, конечно, старается ради сына, да и остальные родственники к нему добры, но всё же мать мальчишке нужна. Клятая Линда! Как она могла его бросить?!
Поборов очередной приступ злости на сестру, Элхейн завязал на шее зелёный – в цвет глаз Джинни – платок и отряхнул сюртук. Вот он и готов. Хозяевам разрешалось пренебречь маскарадными костюмами, по желанию. Некоторым домочадцам идея стать на вечер кем-то другим очень даже понравилась. Джейми, например, решил нарядиться пиратом, а сестрёнка Айола собиралась примерить образ уроженки Ямато, надев кимоно и сделав традиционную причёску с длинными шпильками.
Взяв племянника за руку, Фредерик спустился на первый этаж, где уже начали собираться приглашённые гости. Все в костюмах! Так, пожалуй, и не разберёшь, где кто.
Вирджинию Эббот он узнал сразу. Потому что сам же и покупал ей это платье из лёгкого, как паутинка, золотистого муслина, а ещё маску в тон. Джинни осветлила и как-то по-особенному уложила волосы, крупными локонами, а не мелким кудрями, и это очень ей шло.
Да она же… красавица!
– Добро пожаловать, альда Амброуз… Виргиния, – негромко произнёс Фредерик, поцеловав ей руку.
– Добрый вечер, альд Элхейн.
– Позвольте представить вам моих родных.
Все они уже находились здесь, в просторном холле с высокими потолками. Родители, Айола в своём экзотическом облачении, зять – тоже без маскарадного костюма. Дядя Грегор оделся средневековым купцом, Ливия надела сари, какие носят женщины из Хинду. Джейми очень подходил костюм пирата, а вот его жена пришла в своём обычном виде, разве что чуть понаряднее, как и тётя Клара в своём бархатном платье. Под ногами вертелись малолетняя дочка кузена и Фредди, продолжавший бормотать, что его мать находится где-то в доме, вот только никто его не слушал.
Вся семья в сборе!
– Альда Амброуз прибыла из колоний по делам и ещё мало с кем в столице знакома, – выдумал легенду Элхейн.
– Чем занимается ваша семья? – осведомился его отец.
– Чаем и… и кофе! – выпалила она, и все закивали, признав это дело весьма прибыльным. Времена менялись, и многие уже не считали, что альдам вовсе не следует работать. Капитал, оставшийся от предков, нужно приумножать, а как это сделать, если не стать, к примеру, фабрикантом?
– У альды Амброуз в Телле нет родных, – закинул удочку Фредерик. – Она остановилась в гостинице, но неприлично молодой девушке жить там одной. Думаю, нам следует приютить её на несколько дней.
– Хорошая идея, сынок! – одобрила его матушка, которая уже не раз намекала, а то и прямым текстом говорила сыну, что ему пора жениться. В её глазах Виргиния Амброуз была выгодной партией. Знала бы она правду…
Джинни
О том, что он предложит пожить в особняке, они с альдом договорились заранее. Но Джинни не ожидала, что его родственники так легко согласятся. Вот что значит выглядеть богатой!
Казаться богатой.
Она беспокоилась, как сможет совместить эту затею с регулярной доставкой сладостей, но Фредерик временно от неё отказался, а сама Джинни попросила у господина Стайна несколько отгулов, которые обещала непременно отработать. Управляющий согласился, а вдове Поллок пришлось соврать, что её постоялица едет в деревню навестить родных. Таким образом, ей ничего не мешало поселиться в этом доме.
Она сделала всё возможное, чтобы её не узнали слуги. Сменила причёску и цвет волос, да и наряд особы знатного происхождения делал её совсем другой. Альд Элхейн сказал, что купил для неё костюм принцессы из какой-то сказки, которую сама Джинни не читала.
Разумеется, она очень волновалась перед этим вечером и ужасно боялась всё провалить. Например, ляпнуть что-нибудь не то. Хорошо, что Фредерик придумал выдать её за гостью из колоний: им простительна некоторая неграмотность и вольность в поведении.
Перебегая взглядом с одного лица на другое, Джинни силилась прочесть по ним хоть какой-то ответ. Кто из них затаил злобу на молодого альда? Кто мог пытаться его убить?
А самый главный вопрос – зачем? Всё-таки из-за наследства? Да, он единственный сын, но, если его не станет…
Она думала об этом весь вечер. Не переставая следить за собственным поведением, ела, обменивалась репликами с соседями по столу, танцевала, но продолжала размышлять и присматриваться к людям, которые постоянно жили в особняке. Никто из них не походил на кровожадное чудовище, но едва ли преступник кто-то со стороны, это маловероятно. Альд Элхейн уверял, что у него нет врагов. Он никому не переходил дорогу, никому не вредил, но ведь помешал же кому-то, раз от него захотели избавиться столь радикальным методом.
Танцуя с Фредериком и ощущая, как кружит голову его близость, Джинни на какие-то мгновения представила, будто её легенда – вовсе не ложь. Будто она и вправду Виргиния Амброуз, настоящая альда, а не деревенская простушка. Как это было бы чудесно! Иметь право находиться здесь. Иметь право быть рядом с ним.
Но Джинни вспомнила о родителях, и её охватил жгучий стыд. Её отец и мать ведь не виноваты, что родились теми, кто они есть, что именно они дали ей жизнь. И она не виновата тоже! Да, она не из благородных, зато альд Элхейн ей доверяет. Ей, а не кому-то другому!
Летиция
Летти сидела у постели Стефана и ждала, когда он придёт в себя. Доктор сказал ей, что его травмы несмертельны и что ему повезло, поскольку он всего лишь сломал руку, хотя мог сломать спину, однако её муж всё ещё был без сознания. Его лицо казалось бледнее простыни, и у Летиции дрожали губы, когда она шептала слова молитвы о здоровье человека, который был ей так нужен.
Необходим как вода, как солнечный свет, как дыхание.
Не верилось, что совсем недавно она всерьёз думала о том, чтобы уехать от него. Сбежать. Расстаться. Вот глупая! Да разве теперь, после всей той заботы, которой её окружил Стефан, у неё получится снова быть одной, как раньше?
Нет, не выйдет. Он стал частью не только её семьи, но и её жизни, самого её существа. Как странно, что Летти сумела осознать это лишь сейчас, когда почти потеряла его!
Смахнув слёзы, она наклонилась и поцеловала мужа в колючую щёку. Даже побриться забыл, так был расстроен! Расстроен из-за неё, из-за её реакции на имя князя.
Неужели Стефан думает, что Летиция до сих пор влюблена в Рохана Чаудхари? В того, кого уже нет на этом свете. В того, кто оказался совсем не таким,
