добрая. Не то что эта сухощавая дылда Нила. – Каждый день буду приносить всё свежее!
– Это какой же альд – старший или младший?
– Младший, – ответила она и снова немного покраснела, вспомнив тёплый взгляд, любезные манеры и белозубую улыбку молодого человека.
– Странно, он ведь вроде бы не падок на сладкое, – хмыкнула Карлотта. – Ну что ж, садись за стол, коли пришла. У меня как раз и пирог остался.
Приглашение к чаю пришлось очень кстати. Джинни уже доводилось бывать в кухнях больших альдовских домов, но эта кухня выглядела поистине огромной. Один только очаг чего стоил! Казалось, в нём получилось бы зажарить быка целиком. Руки у кухарки были крупные, покрасневшие, натруженные, да и неудивительно, попробуй-ка прокормить такую ораву. Хорошо, что у неё есть помощницы. Кроме Нилы ещё одна – Рита. Та оказалась поприятнее, чернявая, востроглазая, да и дело у неё в руках спорилось, это Джинни сразу же приметила. А вот Нила раньше кухонных ножей как будто даже и в руках не держала, училась только.
К чаю пришли и горничные – трое похожих как сёстры девушек. Или впечатление сходства создавалось оттого, что все они были в форменных коричневых платьях и с одинаково зачёсанными в строгий пучок волосами? Как Джинни и рассчитывала, слуги начали сплетничать о хозяевах, и она вся обратилась в слух, чтобы ничего не упустить.
Из их разговоров она узнала, что молодой альд Элхейн пользуется среди прислуги большим уважением. Он вежлив, никогда не добавляет лишней работы, да и к горничным не пристаёт. А вот его кузен Джейми пару раз был на таком пойман, и это при том, что у него молодая и красивая жена! Дядюшка Грегор старый зануда, и дочь вся в него. Тётушка Клара чудачка, юная Айола капризница, а старший альд Элхейн после побега старшей дочери частенько прикладывается к бутылке.
Попивая сладкий чай с оказавшимся очень вкусным рыбным пирогом, Джинни мотала на ус всё услышанное и размышляла над тем, как бы ей увидеть вживую всех тех, кого обсуждали слуги. Ей-то вход на господскую половину был заказан. Если только Фредерик что-нибудь придумает…
Стефан
Летиция всё ещё грустила, и её муж ничего не мог с этим поделать. Нет, разумеется, он старался изо всех сил. И достал бы для неё Луну и все звёзды с неба, если бы это помогло. Но ему всё чаще казалось, что лучшим лекарем здесь будет лишь время. Его любимая прошла через многое. Она согласилась стать его супругой, но в её сердце оставалась загадка. И печаль, которая так явственно сквозила в её взгляде, когда Летти смотрела на градоправителя и его жену.
Они и в самом деле были красивой парой. Он элегантный и представительный, высокий, темноволосый. И она – стройная, рыжеволосая, точно окутанная солнечным светом. Эти двое дали жизнь чудесной малышке Эдвине, похожей одновременно на отца и на мать. Однако Стефану приходилось слышать, что не всё у них складывалось так гладко, как могло показаться. И если у кого-то получилось стать такими счастливыми, несмотря на все преграды и предрассудки, то почему бы их с Летицией отношениям не сложиться наилучшим образом? Он ведь готов терпеливо ждать, лишь бы она тоже шла ему навстречу…
Когда подали чай, Летти отхлебнула из чашки и улыбнулась, сразу же безошибочно назвав сорт.
– Мне тоже он нравится. Чай из Хинду, – произнесла хозяйка дома. – Мне приходилось встречаться с человеком, который родом оттуда. Князь Рохан Чаудхари, очень интересный мужчина… Может быть, вы о нём слышали?
Рука Летиции дрогнула, чай выплеснулся на белую скатерть, усеяв её некрасивыми пятнами. Губы его жены дрогнули. Стефан резко выдохнул сквозь сжатые зубы.
Дело о серийных убийствах в столице было резонансным, но не все его детали попали в газеты. Начальник Службы Правопорядка альд Кирхилд лично об этом позаботился. Имя убийцы скрыли от общественности, как, впрочем, и его мотивы.
Алита Ристон больше не жила в Телле и не работала там, потому она ничего не знала. Видимо, с князем они где-то пересекались раньше. До того, что он сделал… и того, что с ним в итоге случилось.
Но Летти! Как ей, должно быть, тяжело даже слышать это имя! Она побледнела, схватилась за салфетку, пытаясь оттереть пятна со скатерти, и Стефан накрыл ладонью её тонкие, всё ещё дрожащие пальцы.
– Простите мою жену, альд Ристон, альда Ристон, кажется, она просто устала с дороги, – выдавил он. – Думаю, нам пора возвращаться в гостиницу. Благодарю за ужин, всё было очень вкусно.
Неловко попрощавшись с хозяевами, он покинул особняк, под руку выводя оттуда Летицию. На воздухе ей стало лучше. В карете она коснулась его руки и виновато проговорила:
– Прости… я не думала, что отреагирую подобным образом.
– Тебе не за что просить прощения, – ответил Стефан, подумав о том, что, может, время и лучший из докторов, а он тоже должен что-то сделать.
Но что?..
Джинни
Фредерик Элхейн приехал к ней вечером. Вдова Поллок крепко спала, как обычно, а Джинни не могла найти себе места. Ходила из угла в угол, пытаясь представить, как выглядит её неказистое жильё в глазах альда. Да и она сама тоже… Хотелось бы ей производить совсем другое впечатление: быть яркой, блистательной, не такой обыкновенной.
Но разве аристократ обратит внимание на дочь швеи и кузнеца? Она ведь всего лишь простушка. А он альд.
Глупо даже мечтать…
Когда раздался стук в дверь, Джинни прижала ладони к пылающим щекам и сделала глубокий вдох. Нельзя превращаться в восторженную размазню! У них есть общее дело, для этого он и пришёл.
– Это для вас. – Элхейн с порога вручил ей листок бумаги. – Квитанция об оплате курсов сестёр милосердия. Можете приступить к занятиям со следующего месяца, когда у них будет новый набор. Только не опаздывайте, пожалуйста, там, похоже, очень строгие преподаватели.
– Спасибо! – растроганно выдохнула Джинни, прижав к груди листок. – Не знаю, что ещё и сказать… Вы… Я ведь ещё ничего для вас не сделала…
– Вы не оставили меня валяться на пороге в ненастный вечер. У меня не было сил даже подняться, так что, оставшись на холоде и на ветру, я вполне мог простудиться и подхватить лихорадку. Вы были очень добры ко мне, а ещё предложили помочь разобраться в том, что творится у меня дома, – напомнил ей альд. – И я никогда не забуду вашей доброты и участия. Так побывали вы сегодня у меня дома? Как всё прошло? – спросил он, и она принялась рассказывать.
– Жаль, что
