лично, пригласил её сюда, для расследования одного неприятного преступления. И, говоря честно, она с этой миссией справилась.
— Ха! Пора бы вам поумнеть, главный инженер. Кто угодно мог к вам прибыть под её именем, — майор скривил губы в гримасе. — Идёмте, нам нужно срочно арестовать её… Ах да, вот…
Он засунул руку под шинель и вытащил красное удостоверение, что передал Иннокентию. Инженер осмотрел его и вернул. Тем временем смуглый адъютант извлёк из папки лист бумаги и протянул Иннокентию.
Тот вошёл в здание аэропорта и прочитал лист под светом лампы.
Это был приказ от Свердловского Комитета Государственной Безопасности оказать всяческое содействие Лихову Игнату в аресте некоей Елены Сиротиной (фамилия могла быть изменена).
Дальше шло описание Елены — причём на редкость детальное и чёткое.
Из описания Иннокентий, к своему изумлению, узнал, что Елена Сиротина является весьма опасной преступницей, которую разыскивают за мошенничество, нелегальные хирургические операции и по подозрению в каких-то убийствах. Так же сообщалось, что Елена очень опасна при задержании, поскольку является, не много не мало — инструктором в рукопашном бое без оружия.
Всё это было каким-то бредом — Иннокентий даже посмотрел в окно, ожидая увидеть, что за ним проскачет куча розовых мамонтов. Однако ничего не было. Если не считать самолёта, в котором мелькали какие-то тени. Кто-то ещё остался в салоне.
— Хорошо, я полагаю, что можно вас проводить к ней и поговорить. Я вас уверяю — это какое-то недоразумение, — решительно кивнул Иннокентий.
— Хорошо, тогда давайте ведите нас к ней. И осторожнее — эта девка опаснее, чем вы думаете…
Игнат мрачно объяснил, что в Свердловске долгое время получали от поселения только обычные, не тревожные радиограммы. Однако вчера пришла срочная радиограмма, из «агентурного источника», что в поселении появилась странная особа — и приметы Елены. В КГБ мигом определили что это — разыскиваемая преступница, и рванулись арестовывать её.
Иннокентий ничего так и не понял — никаких радиограмм в Свердловск отправить не могли по той причине, что связи не было. Или… или была? Вот тут следовало много чего понять.
Сам Игнат и его группа прибыли, чтобы арестовать Елену и забрать с собой золото, которое она нашла. И желательно поскорее, поскольку Свердловск ждал как можно более быстрой реакции на поступившее донесение.
— Вам наверное с нами не стоит лететь — проговорил Игнат, входя в общежитие и скидывая с плеч шубу, чтобы она не мешала ему. — С нами достаточно будет вашего помощника. Он подтвердит ваши показания и вернётся, доложить вам всё, что знает.
— Где Елена? — спросил Иннокентий, заглянув в госпиталь. — Куда она ушла?
— Так она тут с Гротом сидела. Сделала его рентген, причём несколько снимков. Кое что взяла и пошла наверх.
Каря села рядом с кроватью, на которой лежал Старый Черт, и провела рукой по его лицу.
— Ну что там?
— Да уже лучше. Дыхание выровнялось, температура падает, думаю, они вскоре выздоровеют, — Каря посмотрела на майора и его сопровождающих. — А это кто такие, товарищ старший инженер?
— Это из КГБ. Прибыли решить пару вопросов — объяснил Иннокентий.
— Что-то у вас тут, как я посмотрю, всякие проблемы с медициной? — Игнат посмотрел на госпиталь, заполненный кроватями с людьми. Эпидемия какая? Или просто праздник какой-то был, и все на рогах после него?
— Скажем так…были некоторые проблемы, — вздохнул Иннокентий. — Разве вы не в курсе?
— У нас строго ограниченный доступ к информации. Каждый должен знать только то, что должен. Идёмте.
…Поднявшись на второй этаж, Игнат достал из кармана пистолет — длинноствольный «ТТ», и осторожно передёрнул затвор.
— Аккуратнее с ней, — проговорил он. — Дрын, Дубина — готовьтесь, если что…
Два здоровяка кивнули и шагнули вперёд.
На Иннокентия накатила какая-то волна неправильности. Что бы тут не происходило — это было неправильно и неверно. Что-то было не так…
Игнат толкнул свежеустановленную дверь и открыл её. Затем шагнул в комнату.
Елена сидела на подоконнике и смотрела в снежную даль тундры. Вид у неё был расслабленный, да и занималась она совершенно будничным делом — в одной руке сжимала стакан какао, а другой — останки сдобной плюшки.
— Так-так! Елена Сиротина? — грозно проговорил Игнат и вскинул пистолет. — Попрошу поднять руки вверх! Живо!
Елена, что как раз запихивала в рот останки плюшки, повернула голову к нему. Её странные глаза — глаза какой-то феи, или, на русский вариант — русалки, остановились на гостях…
В следующий миг Иннокентий увидел всё своими глазами.
Лицо Елены побледнело, на висках набухли вены, зрачки глаз, на миг, расширились на всю радужку, а затем сузились. В следующий миг Елена как-то странно дёрнула рукой, и спрыгнула с подоконника.
Игнат успел выстрелить, но Елены на подоконнике уже не было — она превратилась в какую-то белесую тень — глаза простого человека не успевали за её движением. Пуля ударила в ручку окна и отскочила — строго в потолок.
«Вьюга» вылетела из какого-то угла комнаты — Иннокентий успел увидеть, что ОКВ привязан к руке Елены тончайшей нитью, и словно прилипла к пальцам девушки
Ни на секунды не размышляя Иннокентий, рухнул на пол — он уже видел в действии оружие Елены и усвоил одно — когда стреляют из ОКВ — надо падать и желать того, что бы оказаться просто раненным…
Над его головой загрохотали выстрелы, а затем послышался знакомый гул — выстрелы из «Вьюги» — сопровождаемые жуткими звуками — чавкающим хрустом ломающихся костей и раздираемой плоти.
— На лоскуты порежу! Ы-ы-ы-ы
Иннокентий вскинул голову успев заметить, как Елена, молниеносным, стремительным движением, выбивает из руки Игната пистолет, а затем со всего маху бьёт его в коленную чашечку «Вьюгой», используя оружие как дубинку — причём так, что даже Иннокентию стало больно. Всё это произошло так стремительно, что и без сурдопереводчика стало ясно, откуда у Елены такое прозвище — Товарищ-Молния.
Игнат выпучил лаза и, забыв обо всём, схватился за колено, но подуть на отбитую ногу у него не получилось — Елена схватила его за одежду и, вскинув над головой (!!!) со всего маху приложила об пол.
Звук при этом раздался такой, что стало ясно — без посторонней помощи Игнат не сразу встанет.
В следующий миг Елена ухватила Иннокентия за плечи и оттащила подальше.
— Бафоялась… — Елена прожевала и проглотила плюшку. — Боюсь, как бы кровища вам одежду не попортила.
Иннокентий оглянулся.
Двое громил представляли собой в высшей мере неаппетитное зрелище — боеприпасы «Егерь» превратили их в нечто совершенно омерзительное. Смуглому, вертлявому адъютанту снесло голову, но даже,
