– Ника, ну как, пересдала? – встретила она подругу вопросом.
– Да, две пятерки!
– Ух, умница! Видишь, можешь, когда захочешь, – обрадовалась Наташа. – Кстати, ребят, представляете, кого я только что видела? Димку! Его уже выписали из больницы. Правда, здорово?!
– Еще бы! – согласилась Вероника.
Никиту, в отличие от девушек, эта новость не радовала, а настораживала. Почему сына Бегемотика решили выпустить из-под охраны? Члены Большого совета считают, что шантажисты больше не представляют для Димы угрозы, что они под контролем у ректора? Или парня хотят использовать как наживку?
Этот вопрос нужно было срочно выяснить. И Никита, держа в поле зрения Веронику, оживленно беседующую с Наташей, отправился на поиски Димы. Белобрысый одногруппник сегодня пользовался популярностью, всем хотелось поболтать с ним и расспросить про операцию, поэтому Никите пришлось приложить немало усилий, чтобы под благовидным предлогом оттащить его подальше от толпы для разговора без свидетелей.
– Почему тебя отпустили?
– Сказали, что шантажистов вот-вот обезвредят. Что опасности больше нет.
– Ты уже разговаривал с отцом? Он знает, что ты здесь?
– Разговаривал. Отец не очень доволен, что меня отпустили. Считает, что опасность по-прежнему существует. Велел мне все время быть на людях, не оставаться одному.
– Разумный совет. Я бы на твоем месте ему последовал.
– Да я как-то и сам не хочу пока оставаться один. Как вспомню про ту голограмму – мурашки по коже. Хорошо еще, что она просуществовала недолго.
– Знаешь, чем маловероятнее событие из условного будущего, тем труднее удерживать его проекцию в настоящем. Так что то, что голограмма существовала недолго, говорит о том, что как ты ни настраивал себя на страшный поступок, вероятность, что ты его совершишь, была мизерной.
– Да так и есть. Решиться на такое очень нелегко. А особенно после того, как увидишь свое бездыханное тело на веревке. Знаешь, я после того случая даже поседел. Ну, не полностью, конечно, а прядь седая появилась.
– По-моему, ты слегка утрируешь, – улыбнулся Никита, окинув взглядом собранные в жиденький хвостик длинные волосы Димы.
– Да нет, действительно у меня есть где-то на затылке седая прядка, просто на светлых волосах это не так заметно.
– Никитос, вот ты где! – к собеседникам подошли одногруппники под предводительством Тимура. – Хватит тут Димку разговорами развлекать. Ты что, забыл про пари – действуй. Вон девчонки стоят, загрустили уже.
Никита понял, что больше поговорить с Димой без свидетелей все равно не получится, поэтому направился к Веронике.
Вечеринка началась с мини-концерта, организованного силами самих же студентов. На небольшой импровизированной сцене разыгрывались миниатюры из студенческой жизни, актеры пародировали преподавателей, что вызывало взрывы смеха. Девушки стояли в первых рядах рядом со сценой, а парни за ними, чтобы не закрывать обзор.
Никите некогда было следить за ходом спектакля. Он обдумывал слова Димы, невидящим взглядом уставившись в затылок Вероники. И вдруг мысли, выстроившиеся в логическую цепочку, заставили его все-таки сфокусировать взгляд. Точно! Вот оно! У Димы исчезла седая прядь, у Вероники – шрам. Черт! Как же он сразу не догадался. Ответ все время лежал на поверхности. Все сошлось! И странные сны Вероники, и парадоксальная схожесть двух сестер, различать которых умел только отец.
Теперь надо действовать. Надо вычислить, в какой момент это произошло. Тогда можно будет понять, кто это сделал. Тогда у него будет шанс спасти Веронику. Никита закрыл глаза и мысленно воспроизвел события сегодняшнего дня. Минута за минутой. Он всегда находился рядом. Почти всегда…
– Прости, – шепнул он на ухо девушке, стоящей перед ним, и помчался к лестнице, ведущей на второй этаж…
– Добрый вечер, Павел Борисович, с наступающим Новым годом! – Вероника закрыла за собой дверь Синего кабинета и прошла внутрь.
– Добрый, Вероника, присаживайся, – улыбнулся преподаватель астрологии, указывая на кресло рядом с аквариумом.
– Я переделала лабораторные. Вот, – Ника протянула преподавателю отчеты, распечатанные на бумаге, и села в учтиво пододвинутое Павлом Борисовичем кресло.
Профессор расположился напротив и глянул на листки:
– Неплохо, неплохо. Только немного с опозданием.
– Лучше поздно, чем никогда, – нашлась Вероника, которую немного смутили странные нотки в голосе преподавателя.
– А знаешь, почему я передумал настаивать на твоем отчислении? – недобро хихикнул Павел Борисович.
– Вас ректор попросил, – бесхитростно выпалила Вероника.
– Ректор?! Да что мне твой ректор. Просто я придумал решение поинтересней, – снова неприятно хихикнул профессор, и Вероника почувствовала, что ей от этих его смешков становится не по себе.
Она ощутила, как закололо под лопатками. А это чувство еще никогда не подводило Веронику. Что-то с Павлом Борисовичем сегодня не так. Может, Никита был прав? Может, увидев Веронику при полном параде, молодой неженатый профессор решил потребовать от нее исправить двойки специфическим способом? Господи, на что он намекает?! Только не это!
– Пожалуй, я потом пересдам, в следующий раз, – выпалила Вероника и попыталась быстренько вышмыгнуть из кабинета, но к своему ужасу обнаружила, что не может встать с кресла.
– Не спеши, моя хорошая. У нас с тобой долгий разговор.
– Павел Борисович, вы, что, применили магию, чтобы меня удержать? Отпустите! Что вам вообще от меня надо?
– А вот это правильная постановка вопроса. Мне от тебя действительно кое-что надо. И как только ты это мне отдашь, я тебя тут же отпущу.
У Вероники бешено заколотилось сердце. Похоже, этот урод все-таки намекает на интим. Господи, что же ей делать? Заорать? Точно! Никита дежурит под дверью, и если как следует завизжать, он наверняка услышит. Вероника набрала побольше воздуха в легкие и закричала так, что, как ей показалось, сама оглохла от собственного крика.
– Не трать силы зря, они тебе, возможно, еще пригодятся, – опять хохотнул Павел Борисович, как только Вероника замолчала. – На твой и мой голос я наложил методику акустического камуфляжа. Так что твой дружок тебя не услышит. Нас вообще никто не услышит, кроме нас самих.
Черт! Значит, извращенец все продумал. Вероника почувствовала, как противное тошнотворно-омерзительное чувство поглощает ее. Нет! Не впадать в панику! В ее арсенале есть еще одно средство – тянуть время. Если она долго не будет выходить из кабинета, Никита забеспокоится и зайдет внутрь, чтобы проверить, все ли в порядке. И вообще, где-то она читала, что постараться отвлечь внимание извращенца беседой на отвлеченную тему – это хорошая тактика.
