Когда королева стала привечать юную герцогиню, отношение отца к дочери потеплело. Она нравилась её величеству, стояла возле трона и сумела-таки стать лучше здоровых. Министр уже начал подумывать, что ошибался, и, отняв одно, боги подарили Натэлле другое.
Потом же всё изменилось, судьба дала шанс жениться вторично и завести желанных детей. Неважно кого — герцог с радостью принял бы от той женщины самого хилого младенца. Натэлла стала не так нужна, как прежде, и министр решил пожертвовать ей ради исполнения мечты. В конце концов, он ничего не терял, лишняя болячка не подорвала бы здоровья дочери. А если бы она умерла… Что ж, врачи говорили, долго не проживёт. Но герцог не собирался устраивать из Натэллы бесплатное развлечение или подвергать её пыткам. Одно дело — физические лишения, другое — изнасилование и побои.
Министр провёл рукой по лбу, будто смахнув с бровей чёлку, и потянулся за артефактом переноса — одним из тех, на которые пошла кровь детей. Некромант при каждой встрече приносил новые, заряженные. Миг — и герцог стоял посреди собственной спальни. Оставалось только переодеться в шлафрок и отправиться изображать выздоравливающего. Нанесённые в своё время раны были неглубокими, выглядели жутко, а по сути — царапины. Мэтр Олиох быстро залечил их, но ради поддержания видимости тяжёлого состояния герцог заботился о должной бледности и походке.
Дом, в котором министр встречался с некромантом и куда привезли Брагоньера, некогда принадлежал разорившемуся крупному торговцу, а потом перешёл в казну. Его облюбовало министерство внутренних дел для встреч с агентами. В связи с этим чуть изменили обстановку, планировку, превратив дом в идеальное место для тайных бесед. Пользовались им все высшие чины министерства, поэтому, начни некромант выяснять, с тем же успехом он мог заподозрить заказчика в двух заместителях и трёх помощниках герцога и начальнике Отдельной службы безопасности. Все аристократы, по титулу не ниже барона. Слугам же министр доверял безоговорочно, во многом потому, что их связывала клятва и особый договор. Всего трое, но они стоили дюжины солдат.
После обеда, как обещал, приехал король. И не один — с супругой. Сыграли партию в карты, обсудили пару мелких происшествий. От герцога не укрылась нервозность королевы, её рассеянность и несерьёзное отношение к игре. Складывалось впечатление, будто мысли венценосной Алисии витали где-то далеко.
— Милорд, могу я переговорить с вами?
Меньше всего на свете герцог ожидал этого вопроса. Король, кажется, тоже, иначе не стал бы удивлённо смотреть на супругу.
— Это насчёт недавнего письма, — пояснила королева. — Я хотела кое о чём попросить.
— Уже всё выполнено, — склонил голову в лёгком поклоне министр. — Ищем. Не беспокойтесь, ваше величество, вашей чести ничего не угрожает.
— Я знаю, — тепло улыбнулась королева. — С такой надёжной защитой можно отправиться в гости к демонам.
— Смотрите, не перехвалите, ваше величество! — рассмеялся герцог и предложил закончить игру: всё равно все потеряли к ней интерес.
— Я боюсь недохвалить, — с улыбкой парировала её величество. — Мой долг перед вами слишком велик.
— В таком случае, я его прощаю.
Все дружно рассмеялись, и королева невольно вздохнула с облегчением. Её насторожила странная холодность и вежливость во время прошлого визита, будто герцог не приходился кузеном королю. Тогда ещё принцесса, Алисия застала в живых мать министра, старшую сестру его величества. Помнится, будущая королева её жутко боялась: настолько грозна была вдовствующая герцогиня. По слухам, она уморила супруга: несчастный не вынес тяжёлого характера своей дражайшей половины и сбежал в лучшие миры через восемнадцать лет брака. Ей бы корону, но законы Тордехеша запрещали передавать престол по женской линии. А так бы не Донавел, а принцесса Маргрета правила бы королевством, чтобы потом передать власть единственному сыну.
Король взглянул на часы и с сожалением подметил, что государственные дела зовут его во дворец.
— Ваше величество, могу ли я немного задержаться? — королева обернулась к супругу, испрашивая дозволения. — Меня беспокоит судьба Натэллы, и я хотела бы узнать последние новости.
Её величество жаждала только положительного ответа и получила его. Разве можно сказать иное, когда на тебя так молитвенно смотрят?
— Ступайте, кузен, утолите её любопытство, — улыбнулся король. — Надеюсь, вы почтите своим присутствием ежегодную Большую охоту?
— Безусловно. Если бы не врачи, давно перестал жить затворником, — рассмеялся министр. — Доверите выбор охотничьих домиков?
— Кому же ещё мне его доверить? — рассмеялся Донавел и, помрачнев, добавил: — Скорей бы арестовали всех мерзавцев!
— Первые аресты пройдут на следующей неделе, — совсем другим, не прежним благостным, а жёстким, деловым тоном отчеканил герцог. — Полагаю, баронет Брагоньер, который занят делом моей дочери, тоже порадует казнями. Он уже поймал сообщницу, через пару дней Натэлла вернётся домой, а похитители предстанут перед судом.
Герцог проводил его величество до холла, попрощался и галантно подставил королеве локоть. Та, шурша юбками, опершись о руку министра, последовала за ним в кабинет.
— Можно я взгляну на те письма? — спросила королева, едва они остались одни.
— Какие письма? — не понял герцог.
— С угрозами, — смущённо уточнила королева, осматриваясь. Взгляд невольно остановился на скромном пейзаже.
— Работа Натэллы? — её величество указала на этюд.
Министр кивнул.
— Да, это написано в Трие. Я только купил имение, привёз дочь посмотреть. Она сделала ряд рисунков, один подарила мне. Глядя на эти скалы, хорошо думается. Так зачем вам письма?
— Просто так. Хочу взглянуть на руку того, кто писал.
— И навести порчу? — усмехнулся герцог и отодвинул для высокой гостьи кресло. Сам же остался стоять, подпирая стол.
Пряный запах духов заполнил кабинет, приятно щекоча ноздри. Он чрезвычайно нравился министру. По его мнению, только её величество умела не переборщить и запахом подчеркнуть характер и внешность.
— Если бы я могла!.. — развела руками королева, проведя пальцем по гладкой столешнице.
— И к счастью, а то мне пришлось бы вас арестовать.
— И допрашивать? — чуть игриво закончила логическую цепочку её величество. Теперь внимание королевы привлёк письменный прибор с королевским гербом. Не подарок — законно доставшийся по наследству от матери.
— Вы так говорите, будто это приятно.
Королева промолчала. Теперь она сидела, сцепив руки в замок, и делала вид, будто интересуется маникюром.
