В четыре часа Павел встал, надел бушлат, афганку, подошел к зеркалу. Совсем даже неплохо, особенно трехдневная щетина. Рожа зверская, будто только что из окружения. Сунув в карман полиэтиленовый пакет, чтобы лишний раз не тратиться, вышел из квартиры. По заведенной привычке мягко и почти бесшумно сбежал вниз по лестнице. В подъезде никого. Славненько… Из ближайшей телефонной будки позвонил Ольге на работу. Трубку там сняли сразу, сказали, что Лоскутова на работе была, но уже ушла. Что ж, неплохо пока. Впрочем, вряд ли что случится до встречи Павла с погонялой. Скорее всего, они наживку заглотили.
Закупив в ближайшем магазине бутылку водки и четыре пива. Павел поехал в военный городок. Собственно говоря, это не был военный городок в чистом виде, с КПП и прочими причиндалами. Просто, в пригородном поселке в нескольких домах жили офицеры и прапорщики воинской части, и все знали, в каких именно. На весь поселок имелся только один дом, в котором мог занимать квартиру командир воинской части в чине полковника. Все остальные дома — тесные, грязные, обшарпанные "хрущобы".
Павел с деловым видом прошел вдоль фасада пятиэтажки, недавней постройки, зашел в крайний подъезд, поднялся не торопясь до пятого этажа, тут же спустился, ненадолго задерживаясь на каждой лестничной площадке, вышел из подъезда, постоял с минуту, как бы в глубокой задумчивости, после чего медленно направился к столику с двумя лавочками, стоящему метрах в пятидесяти на краю детской площадки. Сел на лавочку, закинул ногу на ногу, и как бы рассеянно обвел взглядом окружающее пространство.
Округа медленно оживала. Вот вышла из подъезда женщина с ребенком, отпустила его гулять, а сама уселась на край песочницы с книжкой. На аллее встретились три женщины и принялись оживленно обсуждать свои важные женские дела. Павел достал из сумки бутылку пива, сковырнул пробку и принялся задумчиво отхлебывать из горлышка, со скоростью, один глоток в минуту. По аллее шли двое парней в камуфляже. Заметив Павла, остановились, перекинулись несколькими словами, и целеустремленно направились к нему. Подойдя, оглядели. Один спросил:
— За что пьем?
Павел неспешно отхлебнул пива, медленно оглядел обоих. На помятых погонах у них чуть виднелись зеленые звездочки, по две вдоль.
— Да вот, за упокой тех, кто не вернулся из-за бугра, а заодно и за упокой Советской армии… — он достал из сумки две бутылки, выставил на столик: — Давайте, ребята, за знакомство… Юра…
— Толик, — представился один и с готовностью протянул руку.
— Саша, — добавил другой.
Пожав Павлу руку, он откупорил бутылку, и с наслаждением присосался к горлышку. Видно было, что об этой минуте он мечтал весь долгий день.
— Юрик, что-то мы тебя раньше не видели? — спросил Толя, тоже откупоривая бутылку. — Перевели откуда?..
— Да нет, дембель… — Павел осушил бутылку, раздумчиво повертел ее за горлышко в пальцах, поставил на столик. — Сократили меня… Здоровье, понимаешь, подкачало… — сняв афганку, он продемонстрировал свой шрам.
Парни понимающе переглянулись, Сашка спросил:
— А здесь-то что делаешь?
— Да вот, к другу приехал… Вроде адрес точно помню, позвонил — а там какая-то дама, говорит, что нет такого, и никогда не было… Может, перепутал я чего?.. Здорово у меня тогда в голове звенело, будто сам Царь-колокол…
— Ага… А кого ищешь? Я тут всех знаю, пятнадцатый год, со срочной тут кантуюсь…
— Виктора Астахова…
— Ну да, знаю Витьку!
У Павла екнуло сердце, но он с неподдельным интересом уставился на Сашку:
— Ну-ну, где его найти?
— Только не в этом доме, тут у нас ниже майора никто не живет. А Витька всего лишь старлей…
— Не он… — погрустнел Павел. — Видать однофамилец…
— Ну, как не тот?! Тоже в Афгане был…
— Мало ли… В наше время даже афганцы из прапоров в лейтенанты не прыгают.
— Эт точно… А ты когда там был?
— В восемьдесят шестом…
— Да, не тот… Витька в то время еще в школе учился…
Парни допили пиво, переглянулись. Толя сказал:
— А что, раз такое дело?..
Парням, видимо, только повода и не хватало.
— Ладно, сбегаю… — ухмыльнулся Саша. — Сегодня моя очередь…
— Посуду прихвати, — напомнил Толя.
Саша исчез за домом, а на алее появились еще двое в камуфляже. После короткого совещания они направились к столику.
— Здорово, хомуты! — весело воскликнул капитан, лет, этак сорока, в изрядно засаленном обмундировании.
Второй, лейтенант в капитанском возрасте, оглядел компанию, задержав взгляд на Павле, задал сакраментальный вопрос:
— За что пьем, хомуты?
— Да вот, за Юркин дембель, и за тех, кто из-за бугра не вернулся…
— Ты откуда, Юрик? — обратился капитан к Павлу.
— Сократили из роты ПВО… Слыхали? Село такое — Напас?
— Ого! Это ж где-то на севере Новосибирской области…
— Ага. Только я там недолго прослужил… — Когда-то давно Павел был проездом в этом селе и видел характерные антенны локаторов, торчащих над вершинами деревьев.
— А за бугром давно бы?
— В восемьдесят шестом…
— И где? — с интересом спросил капитан.
— А черт его знает? — улыбнулся Павел. — Выгрузились ночью из самолета, проехали в темноте по городу, и в горы. Полтора месяца — горы, пустыня, кишлаки какие-то… Я на высотомере работал. Может, видели? Такая штуковина на «Кразе», вот так антенной машет… — и Павел показал для наглядности ладонью, как машет антенной высотомер.
— Ага, доводилось… Ну и?.. Всего полтора месяца?
— Мне хватило… — Павел насупился.
— Ну, ладно, ладно… Я — ничего… Я одного парня знавал, ему двух часов хватило на всю жизнь. Из аэропорта ехал на броне, и прилетело… Ладно, раз такое дело… — капитан извлек из кармана бутылку водки, пару белых пластмассовых стаканчиков.
Толя сказал:
— Погоди, капитан, вон Сашка бежит…
— Ну, вы тут окопались, я гляжу, для долгой обороны… Не боитесь, командир вас засечет?
— Мы ж не на службе… К тому же, ему давно все до лампочки и по барабану — полгода до пенсии…
Весело поздоровавшись с вновь прибывшими, Саша поставил звякнувший стеклом пакет под столик, достал оттуда три пластмассовых стаканчика. Капитан ловко отмерил в стаканчики водку, кивнул Павлу:
— Давай, дембель…
Павел взял стаканчик оглядел компанию, проговорил мрачно:
— За упокой души Советской армии… — и опрокинул в рот водку.
Капитан подержал стакан, задумчиво глядя на Павла, опрокинул его в рот, запил пивом, сказал:
— Брось, не бери в голову… Я вот двадцать лет плац топчу, а дослужился только до капитана…
