Роберт то и дело ловил себя на мысли, что Старая Ма наверняка одобрила бы эту девушку. История о жадных склочных горах не шла ни в какой сравнение с ужасами едва не случившейся Третьей Магической.
Примула вздыхала украдкой, разглядывая молодого человека: статый, высокий, каштановые волосы — загляденье, рубаха — драная, пуговицы потерял, а брился, наверное, топором. Вот же несчастьишко без женской заботы!
Внезапно Роберт и Примула обнаружили, что все рассказали и теперь молча таращатся друг на друга.
— А… Эм-м… Это ведь старые горы?
Сказать, что вопрос Примулы озадачил Роберта, — не сказать ничего.
— Это к чему, — девушка встала и прогуливалась, разглядывая деревья. — Я хоть и бросила школу рано, помню: если вершины — неострые, значит, горы — старые. А старики — они все одинаковы. И ворчат, и ворчат, пока вконец не достанут. Быстро они тебя не простят. Нужно набраться терпения.
"Она еще и умная…" — думал Роберт, любуясь девушкой.
— Эй. Э-эй! Очнись! — Примула засмеялась. — Что это за странное дерево? Выглядит так, будто клен женился на пальме.
Роберт тоже встал и подошел у ней.
— Это хорошее дерево. Хлебное.
Осознание реальности вернулось, вместе с нею — печаль. Дерево не принесет плодов. Скоро жуки закончатся, будут голодать даже тролли. Все пострадали из-за него, а теперь и эта ни в чем не повинная, храбрая девушка.
Обозленный, Роберт треснул кулаком по стволу.
— Дерево-то за что? — строго сказала Примула, извиняюще погладив серый ствол.
— А. Да. Это я зря… — он тоже прижал руку к ребристой коре.
Их руки встретились.
Блеклое дерево с чахлыми поникшими листьями вздрогнуло, словно спросонок. Листья налились зеленью, под резной шапкой из ниоткуда возникли цветы. Миг, другой — белые цветы сменились плодами. Зеленые, продолговатые, они на глазах росли, пока им не сделалось тесно под кроной. После этого они дружно осыпались. Некоторые свалились оторопевшим людям на ноги — явно прицельно.
— Э-э-э… — глубокомысленно прокомментировал это Роберт.
— Ух, ты! — Примула восхищенно захлопала в ладоши. — У тебя замечательная способность!
— Это не я! Я бы не смог. У меня совершенно убогий уровень: 4.2. Эй, что с тобой?.. Я что-то не то сказал?!
* * *
Роберт думал, что шаман наконец-то скажет ему что-то доброе: как-никак, появилась еда. А тот отмахнулся от него — старик был занят дело поважнее: под его руководством тролли разделывали дохлого эльфа. Явно собирались сварить и запечь. Дед Шо внимательно оглядел жутковатую кучу, одобрительно поцокал языком и велел: "Крылья и шкуру выкиньте. Остальное сгодится!".
Ответом ему были дружные крики радости: впервые за долгое время в долине намечался праздник с танцами, так любимый всеми.
Почти всеми. По-прежнему строгий, дед подошел к Примуле и спросил через Роберта:
— Твое?
На сухенькой серой ладони старого тролля лежала нефритовая заколка. Прежде чем ему хоть что-то ответили, шаман бросил артефакт на землю и с размаху ударил клюкой. Заколка разбилась на осколки, как стеклянная, а затем осколки исчезли — растаяли, словно лед под весенним солнцем.
— Больше не поможет. Отслужила, — буркнул старик и ушел.
Роберт развел руками. Примула ничего не ответила — девушки утащили ее за собой переодеваться и готовиться к празднику.
Звезды зажглись в небе, а вместе с ними — факелы вокруг танцевальной поляны.
Пока тролли постарше оценивали блюдо дня, молодежь приветствовала музыкантов, и вот уже пары несутся в лихом бесшабашном танце.
— Не может быть! — Примула всплеснула руками. — Это "Перекати-камушек?!"
— Конечно, — Роберт улыбнулся. — Троллий танец, но люди его очень любят. А у вас в Старых Землях его знают? Нет? Хочешь, я научу?
Их руки устремились навстречу друг другу. Очень романтичный момент… получился бы, если б не было так темно: она порвала ему рукав, он оцарапал ей пальцы. Потом она зашивала ему рубаху, и это было непросто: от рубахи мало что оставалось. Потом они пошли к шаману за мазью, и узнали о себе много нового: дед Шо наслаждался печеной лапой эльфа, ему было не до пациентов.
А потом они пошли танцевать.
* * *
Солнце выглянуло из-за старых сердитых гор так осторожно, словно даже оно их побаивалось. Первые робкие лучи скользнули по листьям, траве, груде самородков, сваленных у скалы на берегу.
На поляне музыканты играли без устали, как будто и не было долгой праздничной ночи. Плясали люди, и у них хорошо получалось. Плясали тролли, и долговязый Лу пригласил некрасивую Ви, которую всегда считал очень даже красивой. Только дед Шо сидел у огня — подальше от забав безалаберной, с его точки зрения, молодежи. Он задумчиво жевал печеную лапу жука и чертил на земле какие-то знаки.
Должно быть, подсчитывал, на сколько хватит посланного Отцом-Небом вкусного подарка.
Маленькая пестрая пташка приметила блеск ярче бликов в волнах ручья, заинтересовалась, решила присвоить кусочек. Прочь она улетала, отчаянно ругаясь на своем языке: мерзкая блестяшка едва не стоила ей сломанного клюва.
Груда самородков обрушилась. Золото проваливалось в землю, уходило прочь.
Забытое всеми. Ненужное.
Титаническим сонным зверем заворочались скалы, открывая проход в долину.
Приложение 1. Разъяснение отсылок и т. д
Пролог
• …у Памятных колонн склоняют голову и короли, и бродяги
Прототип Памятных колонн — чумные колонны, встречающиеся практич. во всех странах центральной и западной Европы.
Глава 1. Часть 1
• Те, кто был в оранжерее, удивились не меньше меня, когда я влетела к ним на черном зонтике.
Летающие няни популярны во всех мирах, даже если их зовут не Мэри.
Глава 1. Часть 2
• Иногда я думаю, что прочла слишком много романов дамы Карнеолы Миллер.
Предельно простой шифр: карнеол — разновидность агата, Миллер — девичья фамилия земной Королевы Детектива.
Глава 1. Часть 3
• — У меня задница замерзла! Куртку дали, штаны — пожлобились, что я за статуя такая?!
— Это наш Мальчик-С-Дельфином опять разоряется, — фыркнула Риска.
Возвращаемся к сказке о летающей няне, вспоминаем ожившего Мальчика с дельфином. Да. Штаны ему так и не дали.
Глава 2. Часть 1
• — Из-за этих туманников наши мужья сидят без работы! — гневно заявила последняя в очереди.
Привет "Саус Парку".
Глава 2. Часть 2
• год носит зонтик от солнца, чтоб дать понять остальным девчонкам: дождь ей не страшен, ведь по щелчку ее пальцев любой богатый господин поймает красотке экипаж.
Трюк, который на самом деле использовали викторианские дамы.
• Белый Храм
Незатейливая логическая цепочка: белый храм — белая церковь — белая часовня — white chapel. Да, Уайтчепел. тот самый.
• любимый герой — Незнакомка В Сиреневом, хотя тетушка Эдна Альфере и сержант Перро тоже прекрасны.
Отсылки к произведениям Агаты Кристи.
Незнакомка В Сиреневом — Роман вне циклов "Незнакомец в коричневом", в котором ГГ-авантюристка носит шляпку с футуристической морковкой.
Эдна Альфере — Ариадна Оливер.
Сержант Перро — Пуаро.
Глава 2. Часть 3
• Все! Теперь — если я выйду отсюда живой — точно сбегу в Новые Пределы! Дайте только добраться до шляпки.
Снова отсылка к "Незнакомцу в коричневом": ГГ бежала от прошлой жизни в Африку.
Интерлюдия 2
• Потом, спустя годы эту войну назовут войной алхимиков.
