Рядом со всеми этими существами шли люди – Беата, Адана, староста с женой и детьми, причем каждый из перечисленных в нескольких экземплярах. Тварей было штук двести, не меньше – отряд, способный уничтожить всех непрошеных гостей, вошедших в Лес, само собой, если у них нет заговоренных клинков. Клинки у двух путников были, и купец тут же выдернул кинжал из ножен, оглядываясь по сторонам – куда бежать?
А бежать было некуда. Твари окружили путников со всех сторон, взяв в кольцо. Старая дорога, заросшая травой по колено, была перекрыта наглухо, и впереди всей толпы тварей медленно передвигались «пауки», пощелкивая зазубренными жвалами. Из панциря чудовищ торчали несколько толстых щупалец, свивавшихся в клубки, как змеи.
Лошади захрапели, попятились, завертелись, и Андрусу с Урхардом с трудом удалось заставить животных остаться на месте. Впрочем, они и сами испытывали желание убежать – паническое, иррациональное, не подчиняющееся разуму.
Андрус огляделся по сторонам, и ему показалось, что кустарник, росший по обеим сторонам дороги, приблизился к обочине. Лес будто смыкался вокруг путешественников. И куда ни бросишь взгляд – везде твари, твари, твари…
– Ну что, Андрус, попрощаемся? – прошептал Урхард. – Завел я тебя. Честно, не ожидал такого. Думал, проскочим. Столько тварей я не видел никогда.
– Они не нападают, – спокойно сказал Андрус, преодолев дрожь в руках. – Ты видишь, они остановились?
– Вижу. И что бы это значило, как думаешь? – оторопело спросил Урхард.
– Переговоры вести будут, – коротко пояснил Андрус. – Интересно, кто будет говорить? И главное – о чем?
– Глянь-ка! – возбужденно выдохнул Урхард и кивнул на тварь, копирующую старосту. – Он в лес показывает! И смотри, вроде как тропа образовалась! Вот это да! Магия!
– Раз показывает – пойдем. Нападать они не собираются, но и пройти нам точно не дадут. Я что-то не горю желанием убивать две сотни тварей. Боюсь, что результат будет не очень приятным для нас…
Урхард и Андрус повернули лошадей и съехали на тропу, уходящую под девяносто градусов к дороге. Тропа была еле заметной, скорее даже магией проделанный коридор между деревьями и колючими кустарниками, названия которых Андрус не знал.
Ехать пришлось около часа, показавшегося всадникам вечностью, – не каждый день тебя конвоируют пауки с человеческими головами и лошади с человеческим торсом! Кстати, двигались они совсем не так, как обычные медлительные твари, – движения пауков и человеколошадей были стремительны, молниеносны, особенно у пауков, которых насчитывалось не менее чем полсотни особей. Они мелькали между деревьев настолько быстро, что глаз с трудом успевал заметить их перемещения. Возможно, потому всадники долго не могли обнаружить присутствие этих тварей, хотя Андрус почувствовал их уже давно.
– Знаешь, что меня беспокоит? – задумчиво спросил он, краем глаза следя за быстроногими чудовищами. – Я ведь их чувствовал, да, но чувствовал как одно большое существо! Ты понимаешь, что это означает?
– Хм… а тебе не кажется, что сейчас не время и не место для научных исследований? – слегка раздраженно заметил Урхард и оторопело добавил: – Ты глянь, у нее сиськи, как у бабы! Голые сиськи! Интересно, а как они будут жить зимой? Сиськи-то отморозят!
– Понимаю, проблема сисек гораздо важнее, ага, – ухмыльнулся Андрус.
– Дурак! Я не о том! При чем тут сиськи? Ты сообрази – если они голые и не могли бы выжить зимой, значит, они только что стали тварями и зимы не видели. Вот.
– Да, может, они к зиме обрастают, какая тебе разница? – буркнул Андрус, невольно косясь на шагавшую рядом «кобылицу», имевшую взаправду впечатляющие признаки принадлежности ее к женскому роду.
– Может, и обрастают, – покладисто согласился Урхард. – Что делать-то будем? Тебе не кажется, что нас ведут к хозяину?
– Что за хозяин? Почему не знаю?
– Поговаривали, что у Леса есть свой… хм… господин, что ли. Главный. Тот, кто всем командует.
– А почему ты никогда о нем не рассказывал? – удивился Андрус.
– А смысл? Сказки! Придумали это все! Так мне казалось… – упавшим голосом закончил Урхард, снова оглядываясь на толпу человеколошадей позади и по бокам. – Не убежишь, да… Глянь, видишь вон тех тварей? Я всегда считал, что они самые опасные в лесу! Оказалось, я еще многого не знаю.
– А что за твари? Чем они опасны? – задумчиво переспросил Андрус, «прислушиваясь» к происходящему вокруг. Он так и не слышал ничего, кроме общего фона, который отметил еще до появления тварей. Любопытство, сила, уверенность – но от одного существа.
– Ядом плюются. Маскируются под любой предмет – дерево, камень… и под человека могут. А когда подходишь ближе – плюются ядом. Если попадет на кожу – все, конец. Парализует.
– А потом? Что потом?
– А что потом? – не понял Урхард. Спохватился и кивнул: – Ну да, или сожрут, кровь выпьют, или просто исчез человек, и нет его. А что еще-то?
– Вот то самое «что еще», оно самое интересное, – заметил Андрус. – Так что там за хозяин? Ты как-то ловко увел разговор в другую сторону, а? Ты думаешь, я забыл про свой вопрос?
– Ну хозяин! – досадливо поморщился Урхард. – Все знают про хозяина, но молчат. Почему? Не знаю. И мне неприятно про него говорить. Не знаю почему, не спрашивай. Голова начинает болеть… затылок аж разламывается!
Андрус внимательно посмотрел на Урхарда – действительно, тот побледнел, посерел, как от приступа болезни. «Ментальный блок», – вдруг всплыло в голове. Покатал на языке фразу – она абсолютно ни о чем не говорила. Привычно заключил: «Из прошлой жизни», – и пока что перестал об этом думать. Потом подумает. Если время будет.
Оба путника на время замолчали. Говорить пока было не о чем, да и обсуждать что-то в таких условиях казалось странным. Потом обсудят, если живы останутся. Пока что Андруса больше занимала мысль, где у «пауков» уязвимое место. Похоже, что нужно бить в голову, удобно устроившуюся на покрытой хитином шее. Вот только пауки вряд ли так просто позволят добраться до этой самой головы. По скорости движения с Андрусом, находящимся в боевом режиме, могут сравниться только насекомые вроде мух. И вот они, эти самые насекомые, бегают вокруг, суетятся, видать, прикидывают, как будут погружать свои жвала в его многострадальное тело.
Андрус задумался, уйдя в себя и размышляя о превратностях судьбы, о том, что будет с ним, с семьей Урхарда, с Беатой, и возглас Урхарда застал его врасплох. Купец восторженно присвистнул:
– Вот это да! Такого я не видал! Хм… или видел? – Урхард растерянно помотал головой. – Вот сказал, и тут же почему-то показалось, что я это все уже видел. Почему – не знаю.
– Дежавю называется, – не задумываясь сказал Андрус, ошеломленно рассматривая возникшее перед ними чудо.
Это было дерево. Огромное, высоченное, но пониже остальных гигантов. Чем оно отличалось – толстенным стволом. Невообразимо, феноменально толстым! Сто шагов в диаметре, не меньше. Узловатые сучья торчали к небу, как гигантские щупальца, корни – могучие, похожие на змей, уходили в почву, и казалось, что они достанут до центра планеты и ничто не может свалить это чудо природы.
Путники подъехали к дереву, остановившись в десяти шагах от изборожденной оврагами-морщинами коры, спешились и встали плечо к плечу, держа руки на кинжалах для убийства тварей. Впрочем, вряд ли это помогло бы им – твари обступили их плотным полукольцом и будто ждали команды, чтобы наброситься и разорвать на части.
Внезапно лошади захрипели, стали вырывать поводья из рук. Они рвались с такой силой, что лошадь Урхарда чуть не вывернула ему руку, а лошадь Андруса подняла его в воздух на поводе, оборвала сыромятный ремешок и попыталась пробежать через строй тварей.
Лошади погибли почти мгновенно. Толпа пауков набросилась на них со всех сторон, и через несколько секунд несчастные животные были растерзаны в клочья, на куски мяса, распространяющие вокруг сладковатый запах крови и железа. Люди побледнели – вот их судьба, если…
Додумать они не успели. Земля вдруг вспучилась, и корни-щупальца ухватили их за ноги, мгновенно опутали до самых плеч стальными объятиями. Андрус успел перейти в боевой режим, выхватил меч и кинжал, но и только – скорость движения корней была очень велика. Через секунду оба человека, как беспомощные куколки, стояли прижатые к стволу дерева так плотно, что едва дышали. Андрус отпустил боевой режим: что толку в нем находиться, если не можешь шевельнуть ни рукой, ни ногой, ни головой и даже дышишь с трудом, зажатый твердыми кольцами живых оков.
– Ну что, зятек, прощаться будем? – пробасил Урхард хрипло, задыхаясь от напряжения. – Жаль, что не вышло. Не надо было мне лезть в центр Леса, и что я…
Урхард вдруг умолк, будто кто-то заткнул ему рот.
Андрус почувствовал укол в затылок, и сознание его потемнело. Он не видел, не мог видеть, как из ствола высунулся тонкий белый отросток и, медленно, осторожно протянувшись к затылку человека, погрузился в его голову, будто червь в мягкую дождевую почву.
