- А к чему ты стремишься в результате?… - Алан молча ждал, когда же она сформулирует свою мысль. - Ты хочешь погасить источники?
- Ну както так… - Кайндел смотрела на мужчину почти умоляюще. - Право, ты и твои люди от этого не потеряют ничего. Ведь ты уже прошел преобразование.
- Да, - он задумчиво покачал ногой. - Прошел. Честно говоря, с удовольствием прошел бы через это еще раз. Но пока рано. Да и не источник тут нужен. Я, собственно, не о себе думаю в данном случае. Тем более что твои источники ко мне имеют лишь опосредованное отношение.
После физиологического преобразования АланРахиан почти совсем не изменился. Он стал чуть более худым, тоньше костью, легче и подвижнее, вытянулся сантиметров на пятьшесть. У него теперь были длинные, очень подвижные пальцы с бледными ногтями, глаза казались больше, а брови словно выцвели. Внешне в нем было теперь намного больше альвийского, чем в Кайндел, да и держался он более отстраненно, чем она. Плохо знакомому с его характером человеку он мог показаться высокомерным. Неудивительно, что
Роннан не решился настаивать, согласился на ту помощь, которая была ему предложена самим Аланом.
- А что вызывает у тебя сомнения?
- Только твоя затея. Как и все предыдущие, она граничит с невозможностью.
- Ты полагаешь, я глупость делаю?
- Не знаю, - он покачал головой. - Не знаю. Твои резоны я понимаю… Но мне кажется, ты просто играешь со смертью, а результата не добьешься.
- Почему? Только потому, что это очень сложно?
- В том числе. Понимаешь… Никто же не мешает Кругу отыскать другую область магической напряженности и преобразовать ее в источник.
- Все верно. Однако для того, чтоб транспортировать энергию на скольконибудь значимое расстояние, мне понадобился случайно созданный мощнейший артефакт. А у чародеев Круга, кажется, ничего подобного в запасе нет. Пусть ищут себе источник в глуши. Пусть вблизи него занимаются изучением нового искусства, пусть создают новые заклинания, новые артефакты, новые структуры и системы. Только не надо устраивать полигон для испытания возможностей мощнейшего магического средоточия на территории города.
- С этим я, пожалуй, соглашусь.
- Так ты идешь со мной? Алан улыбнулся.
- Но я же уже иду с тобой. О чем еще говорить…
И спокойно отвернулся, разглядывая волны и серое небо, с таким видом, будто путешествие это было веселой прогулкой, сулящей множество развлечений и приятных минут. Глядя на него, девушка и сама расслабилась, повеселела и решила, что любые обстоятельства будущего - пока не ее забота. Можно просто расслабиться, вздохнуть с облегчением, полюбоваться видами, насладиться путешествием по озеру (драккар подгонял умеренносильный ветер, наколдовываемый магомпогодником, и корабль несся вперед с завидной скоростью), пообщаться с другом.
Она с интересом расспрашивала Алана о его нынешней жизни. Тот охотно рассказал, что осенью успел достроить дом себе и двум своим соседям (в Приморский район он перебрался не один, а со всеми назваными родственниками и друзьями - сразу восемнадцать семей), остальные справились сами. Зимой приходилось нелегко, особенно с топливом, которое приходилось заготавливать где и как попало, и с электричеством. Обрывы проводов ему несколько раз приходилось чинить самому. Водопровод налаживать тоже самостоятельно…
- У вас есть водопровод? - удивилась Кайндел.
- Конечно. ОСН предложила нам полуразрушенный коттеджный поселок, где раньше были все удобства. Мне пришлось только коечто подремонтировать, заменить коекакие трубы, привести в порядок несколько домов. Мы все это сделали вместе.
- Хорошо жить общиной…
- Не то слово. Теперь у нас очень комфортно. Лучше, чем было.
Когда на горизонте сгустилась полоска суши, Роман поднялся, встал, пошатываясь, подошел к курсантке, смачно зевнул.
- Ну что? Подплываем?
- Ага. Как там Лети?
- Жива, - простонала иномирянка изпод ладоней. - Скоро уже?
- Терпи. Скоро.
- Я, конечно, извиняюсь, но придется взять немного севернее, - вмешался магпогодник. - Ну, согласитесь, странно будет являться прямо в Свирицу, рискуя наткнуться на врага, сами понимаете.
- Нужно взять севернее Свирской губы. Мне нужен север Нижиесвирского заповедника, озеро Сегсжское.
- Ага, понял… - Пожилой предводитель отряда еще раз изучил атлас и свернул его в трубку. - Бери севернее! Высадим в лучшем виде, прямо между Габановским мысом и рекой Ситикой. Оттуда пешком будет, наверное, часа полтора.
- Да, хорошо, - рассеянно ответила Кайндел. Мысли ее гуляли далеко. - Я на чтото подобное и рассчитывала.
На восточном берегу Ладоги лес был все тот же, разве только чуть более болотистый, но лишь вблизи берега. Дальше идти стало легче, хотя попадались па пути участки, залитые водой, да и болот тут хватало. Роман без труда припомнил карту, которая в числе прочего сохранялась в его памяти, и указал направление в обход Лыковского болота. Его знания о Петербурге и Ленинградской области были настолько обширны, что порой Кайндел казалось, будто она имеет дело с живым компьютером. Вообще, сориентироваться в лесу им удалось без какоголибо труда, потому что Лети, вполне пришедшая в себя после морской болезни, умела это делать без всяких компасов, что естественно для жительницы лесов. Иномирянка не искала ни мхов, растущих на стволах, ни отдельно стоящих деревьев, ни муравейников - ей вполне хватало беглого взгляда и врожденного чутья.
Алан двигался по лесу с мягкостью кота, Кайндел лишь немного уступала ему в этом умении. Лети плыла по траве бесшумнее мыши, причем то и дело норовила вскарабкаться на дерево. Чтоб добраться до вершины, ей не требовалось много времени, так что ее спутники даже не замедляли шага. Они знали, что иномирянка скоро догонит их и заодно расскажет, что она видела сверху.
Правда, пока ничего важного она не сумела разглядеть.
Зато чародейка начинала чувствовать приближение магического средоточия. С каждым шагом это ощущение становилось все отчетливее, браслетартефакт нагревался, ощущая близость чужой силы, и звал ту, которая была ему доступна. Но его бессилие вблизи Свирской области магической напряженности Кайндел уже угадывала. Случись поединок, силы оказались бы неравными.
Именно сейчас, когда цитадель Круга была уже совсем близко - ее изящные башенки скрывали только кроны ближайших деревьев, а до стены оставалась какаянибудь сотня метров, - Кайндел стало понастоящему страшно. В какойто момент пришлось остановиться, потому что Лети зацепилась рюкзаком за ветку и была вынуждена собирать рассыпавшиеся вещи и инструменты. Ее подруга с какимто далее облегчением привалилась спиной к стволу дерева и закрыла глаза. От такого подавляющего чувства страха она успела отвыкнуть - если привычка к нему вообще может существовать…
Она вспомнила глаза Ночи в тот вечер, когда стало понятно, чем именно в данном случае ей обойдется отступничество. Чародейка и раньше боялась координатора Алого Круга, боялась иррационально, потому что та всегда была любезна. Даже ласкова, очень внимательна, и в глубине ее глаз, устремленных на оператора информации, можно было прочесть только тепло. Но в этом вопросе Кайндел никогда не позволяла себя обмануть. К тому же она видела, как иной раз супруга Лорда смотрит на других, как ведет себя с недругами, как дает задания.
Она была и оставалась лидером. Несмотря ни на какие иные, прямо скажем настораживающие свойства характера, умение обращаться с людьми было ей свойственно в полной мере. Ночь умела повелевать, в совершенстве овладела искусством добиваться от окружающих того, что ей было нужно, и абсолютно поженски не признавала никаких преград на пути достижения своей цели.
Тогда, три года назад, Кайндел стало страшно именно в тот момент, когда на нее устремился темный от гнева взгляд Ночи. Женщина несколько мгновений молчала, а потом произнесла:
- То, что ты своим поступком плюнула в меня, я легко тебе прощаю. Но то, что ты при этом совершила против семьи Феникса, я тебе никогда не прощу. Ты вполне заслужила того, чтоб с тобой поступили по справедливости.
- Такова твоя справедливость, Сияние? Это ты называешь справедливостью?! - бросила тогда девушка, потому что в ее душе страх перешел те границы, за которыми перестаешь чеголибо бояться.
Защитные силы организма не позволяли сознанию бояться запредельно, поэтому в какойто момент Кайндел хотела уже только одного - высказать все, что приходит в голову, и будь что будет. И по второму, семейному, мало кому известному имени она назвала координатора лишь потому, что хотела зацепить ее посильнее. Она как бы взывала к былым отношениям, ко всему тому, что происходило между ними хорошего, хоть и понимала, что это бесполезно.
Самое же главное состояло в том, что в тот момент девушка сама верила, что виновата. Вполне искренне и полно.
