Джоак кивнул и осторожно спрятал книгу за пазухой. Затем подошел к парапету, чтобы посмотреть на заканчивающееся сражение. Элена также бросила взгляд в сторону моря. После исчезновения темных магов защитники острова бежали на всех фронтах. Теперь сражение больше напоминало наведение порядка в доме. К восходу Война Островов будет закончена.
Элена обернулась и увидела, что Эр’рил изучает залитое лунным светом небо над городом, проверяя, нет ли новых опасностей. Всегда на страже. Он все еще был обнажен по пояс и в лунном свете походил на бронзовую статую.
Она подошла к нему и несколько мгновений молча стояла рядом.
– Эр’рил, – тихо позвала она.
– Хмм… – Он не повернулся, продолжая смотреть в небо.
Элена протянула руку и коснулась его обнаженного правого плеча. Она сделала то, о чем мечтала в катакомбах, когда следовала за ним, оставаясь невидимой, – провела пальцем по линии загара, где проходила граница руки и плеча и старый Эр’рил сливался с новым. Она понимала, что с этих пор отношения между ними уже никогда не будут прежними. Эр’рил выполнил свой долг, и Элена чувствовала, что в будущем могущество книги встанет между ними. От этой мысли ее сердце сжалось. Могла ли она сохранить нового Эр’рила и не потерять старого?
Воин равнин вздрогнул от ее прикосновения.
Элена опустила руку и сжала его запястье, а потом мягко повернула к себе лицом.
– Элена?
– Подожди, – тихо проговорила она.
Взяв его левое запястье другой рукой, она поднесла к себе обе ладони Эр’рила. Некоторое время она их изучала, как прорицатель на деревенской ярмарке, пытающийся увидеть будущее. Вот они перед ней, старая и новая. Однако ладони выглядели одинаково. Кто же он на самом деле?
Эр’рил развернул запястье и, в свою очередь, осторожно и нежно взял ее за руки.
– Я… я думал, что потерял тебя.
– И я боялась того же. – Она наклонилась к нему, и в ее глазах заблестели слезы.
Неизменный защитник, Эр’рил обнял ее за обнаженные плечи, она оказалась в кольце его рук, и ужасы этого длинного дня вдруг исчезли. Элена прижалась к его широкой груди. Когда ее щека прикоснулась к нему, Эр’рил на мгновение напрягся, оставаясь бронзовой статуей, а потом она почувствовала, как воин равнин расслабляется, превращаясь в обычного человека. Они молча обнимали друг друга, понимая, что эти объятия значат больше, чем любые слова утешения. Оба ничего не говорили, боясь спугнуть мгновение покоя.
Элена наслаждалась теплом Эр’рила в кольце его рук. И поняла, что получила ответ. Две руки могли обнять ее. Она не могла сказать, где кончалась одна и начиналась другая. В этом объятии не было нового или старого Эр’рила. Рядом с ней находился один мужчина. И она не хотела его потерять – даже если книга обещала ей бессмертие.
Эр’рил прижал ее к груди еще сильнее.
Мысли о войне и колдовстве казались такими далекими, когда она вслушивалась в биение его сердца. На мгновение время остановилось. Звезды прекратили свой бесконечный танец; на ночном небе замерла луна. Они остались вдвоем. И впервые с тех пор, как Элена покинула свой родной сад, она почувствовала себя дома.
Неожиданно у нее за спиной раздался рев, разрушив волшебное мгновение мира и покоя. Элена и Эр’рил резко повернулись, продолжая сжимать друг друга в объятиях. К башне приближалась черная крылатая тень.
Взволнованный Джоак закричал:
– Это Сай-вен и Рагнар’к! Наверное, они заметили вспышку света!
Элена и Эр’рил медленно разомкнули объятия. Мир призывал их обратно трубным криком дракона. Но прежде чем Эр’рил успел отвернуться, Элена коснулась его подбородка, удерживая воина равнин. Она потянулась к нему и поцеловала в щеку, в то место, где видела сверкнувшую слезу.
– Спасибо тебе, – сказала она, поднимая к нему лицо.
Потом они повернулись, чтобы посмотреть на кружащего над ними дракона. Теперь, когда сражение подходило к концу, Элена вспомнила о друзьях, которые не смогут разделить с ней радость победы: Мисилл, Крал, Могвид и Фардейл. Что они делали этой ночью?
Элена смотрела на звезды и молилась, чтобы у них все было хорошо.
Когда на западе исчезли последние лучи заходящего солнца, Мисилл повела своего мерина вниз по тропе, идущей через горный перевал. Ее спутники следовали за ней, осторожно ступая по скользким камням. Перевал Слез получил свое название за блестящие капли, покрывающие камни вдоль тропы, – брызги от водопадов на Зеркальной реке. Последние три дня и ночи их постоянно сопровождал рев реки. У Мисилл от него болели зубы. Даже крошечная змея из джунглей, обвивавшая ее запястье, казалась встревоженной. Она постоянно скользила по ее руке, словно пыталась избавиться от неумолчного шума.
Мисилл старалась успокоить пака’голо легкими прикосновениями пальцев, так, как и своего мерина Гриссона, осторожно шагающего по каменистой почве. Впереди раскинулись леса Западных Пределов – бесконечное море колышущейся зелени, которое простиралось во всю ширь горизонта. И хотя в темных лесах маленький отряд наверняка поджидали опасности, Мисилл радовалась, что вернулась сюда. И не только потому, что ей хотелось поскорее избавиться от рева водопадов и вновь оказаться в тишине леса, – когда-то здесь находился ее дом. Под покровом зеленой листвы жили разные существа и необычные народы, в том числе и си’лура.
Мисилл вытянула руку и заставила свою плоть измениться. Пальцы стали вытягиваться, словно щупальца ночного растения. После того как она снова получила способность менять форму, она почувствовала родство со своим народом, и ее сердце радовалось, что она возвращается в свой лесной дом. Однако воссоединение с родным кланом подождет. Сначала она должна исполнить клятву и присоединиться к Тайрусу в его сражении с гримами. Только после того, как они отвоюют замок Мрил, Мисилл рассчитается с долгом. Она заставила руку принять прежнюю форму.
Как только земля под копытами мерина стала ровной, Мисилл пришпорила его и поспешила к лесу. Хотя спустились сумерки, воительница не хотела разбивать лагерь так близко от ревущих водопадов.
Она возглавляла отряд, компанию ей составлял Фардейл, скользивший по обочине между кустов, точно серая тень. Следом ехал Могвид вместе с принцем Тайрусом. Крал и трое женщин дро прикрывали отряд с тыла. Они почти не разговаривали после того, как миновали исток Зеркальной реки. Долгое путешествие сказывалось – все едва держались в седлах; нервы были напряжены до предела, и ссора могла вспыхнуть из-за любого пустяка.
Только принц Тайрус сохранял спокойствие.
Бывший пират пребывал в превосходном настроении. Даже сейчас Мисилл слышала его смех, эхом разносившийся вдоль тропы. Если остальные предельно устали, то этот человек наслаждался трудностями марша. Чем ближе они подходили к его родовому гнезду, замку Мрил, выходящему на Северную стену, тем больше он радовался.
Мисилл раздраженно тряхнула поводьями, заставляя Гриссона скакать быстрее. Мерин обогнул очередную скалу, и Мисилл вдруг оказалась в другом мире – здесь царили шепот и приглушенные звуки. Даже смех Тайруса и рев водопадов мгновенно смягчились. Мисилл облегченно вздохнула и позволила Гриссону перейти на неторопливый шаг. Фардейл устремился к опушке леса, оставив Мисилл в одиночестве.
Воительница наслаждалась спокойствием и тишиной. Она направила Гриссона к лесу, в сторону от того места, куда побежал волк. Здесь росли дубы и ольха, смесь горных и равнинных деревьев. Изредка попадались клены. Мисилл с удовольствием ощущала ароматы леса: земли, листьев, коры и моха.
Она прикрыла глаза, привычные запахи заставили ее немного расслабиться. К ней возвращались детские воспоминания, вызванные знакомыми ароматами. По щекам Мисилл потекли слезы. Она всхлипнула и вытерла глаза, удивленная тем, что лес вызвал у нее такую реакцию. Гриссон медленно шагал вперед.
Издалека донеслась музыка, но Мисилл не сразу поняла, что она слышит. Казалось, мелодия родилась в ее сердце, смягчив душевную боль и остроту воспоминаний о забытом детстве. Она склонила голову, не в силах разобраться, реальны эти тихие звуки или они изливаются из ее души. Мелодия казалась знакомой.
Но где же она ее слышала?
Гриссон продолжал шагать вдоль опушки леса. Вскоре мерин вышел на прогалину, и Мисилл получила ответ. Лунный свет заливал певца, стоявшего посреди открытого пространства. Лоскутный плащ скрывал его неподвижную фигуру. Лишь нежный голос, звучавший из глубокой тени капюшона, наводил на мысль, что это живой человек.
Мисилл узнала его. Однажды она встретила этого певца в прибрежном лесу на пути в Порт-Роул. И она знала, что под пестрым плащом скрывается тень или призрак.
Воительница бесшумно соскользнула с седла и жестом показала Гриссону, чтобы он оставался на месте. Она боялась спугнуть певца. Ей хотелось узнать, почему призрак ее преследует. Когда Мисилл вышла на залитую лунным светом прогалину, он повернулся к ней, раздался шелест листвы. Однако голова певца оставалась опущенной, а капюшон закрывал лицо. Затем призрак поднял руку и поманил Мисилл.
