Ознакомительная версия.
– Если вдруг встретишь, верни его мне! – взмолилась толстушка. – Он такой… умненький, игривый, забавный, фокусы разные знает, только что не разговаривает… Отзывается на имя Король, Королёк… Наверное, большие псы его напугали – сбежал от меня на бульварчике… Ты узнаешь его – на нём Карменситин ошейник, помнишь, розовый с перламутром.
– Хорошо, – обещал Родион. – Извините, Октябрина Иванна, я спешу в магазин, пока не закрылся, а то дома шаром покати.
Он успел.
Когда в квартиру вернулись брат Санёк, а затем и донельзя усталая мама, на столе дымилась картошка с сосисками, был порезан салат из огурцов с помидорами, заварен чай и выложено на блюдце печенье, – на большее Родиных денег уже не хватило. Зато брат привёз огромный пряник с орехами и вареньем, а мама из Твери – кусок домашнего окорока. Так что ужин был сытным и вкусным.
Они даже не догадались, что он уезжал, а он решил пока ничего не рассказывать.
Уединившись в своей комнате с Кешкой, Родион набрал номер Ляли:
– Привет! Ты как?
– Нормально, – ответила она каким-то непонятно отчуждённым голосом.
– Случилось что-нибудь? – насторожился он.
– Папка вернулся. Живой и здоровый.
– Так это же замечательно! И у меня хорошие новости: Кешка, как ты и предсказывала, притрюхал домой. Судя по скорости, с которой он добрался сюда из Лесного, он воспользовался электричкой. Хитрющая тварь! И принёс в зубах пакетик с коричневым шариком. Похоже, тем самым. Откуда взял, непонятно – сам-то не говорит.
– Ты бы Громовым позвонил, – напомнила Ляля, но голос её оставался до странности безучастным.
– Ляля, что с тобой? Тебя как подменили.
– Подменили. Когда-то. Но это уже не имеет значения. Видишь ли, Родион… Я решила, что больше туда не вернусь.
– Да ты что?! Ведь ты – принцесса Эвлалия!
– Не хочу я больше быть никакой принцессой. И вообще сомневаюсь, что я когда-то ею была. В конце концов, у меня нет ни склонностей, ни способностей к магии. Притворяться немножко умею, но это могут все девочки, чтоб ты знал. Так что всё получилось правильно: настоящая принцесса – Клава, и она это доказала. А я… просто дурочка, возомнившая бог знает что.
– Ляль, ты явно перезанималась. Очнись! Мы не можем оставить Клаву в виде дракона.
– А может быть, ей самой так больше нравится, откуда ты знаешь?
– Чтобы выяснить, её надо хотя бы найти!
– Так ищи. Ты ведь к ней, вроде, неравнодушен. Отыщешь – скорми ей свой шарик. А я повторю даты войн XX века и лягу спать. Уж этот экзамен я обязана сдать на отлично.
«Тепловой удар», – констатировал врач.
И набросился на Николая Евгеньевича: «Что ж вы так, чудак-человек? Разве можно в нынешнюю жару оставлять живое существо в такой душегубке, как застеклённая лоджия? Попробуйте сами побыть там полдня! И ведь вы не первый – каждый день сюда мчатся с псами и кошками, запертыми в машинах на солнцепёке —ладно, если вовремя схватятся, но чаще всего привозят труп и рыдают: спасите!… А что я могу? Я не маг, не кудесник… Хорошо ещё, что черепахи привыкли к экстремальной жаре – но в пустыне, к вашему сведению, они днём куда-нибудь прячутся. Нет, но как это можно – заводить животное и не знать, где и как его содержать!»…
Жалкий лепет Лапушкина о том, что черепаху он не заводил, и лишь взялся за ней присмотреть, вызвал лишь новую вспышку праведного возмущения: «И хозяева хороши! Экономят на всём! Черепах приличные люди содержат в террариуме, чтобы там был песок, обогрев и тенёк, а также кювета с водой, которую, между прочим, нужно часто менять. Это вам не игрушка, а экзотическое земноводное, мало пригодное для разведения в наших широтах!»…
Еле вырвавшись от назойливого Айболита и заплатив по счёту немалую сумму, Николай Евгеньевич с кое-как очухавшимся от удара Асканием поспешил, наконец, домой.
И лишь тут обнаружил, что кот пропал. Видимо, выскочил через форточку на козырёк подъезда (этаж был всего лишь третий, для кота – пустяки) – и рванул наутёк.
Лапушкин сел прямо на пол и застонал от собственного бессилия.
Черепаха косо взглянула на него немигающим взглядом рептилии и, шаркая когтистыми лапами, поплелась к блюдцу с оставленным утром для кота молоком.
Аркадий Сергеич был почти что счастлив. Кажется, он сумел разгадать тайну действия портала. Конечно же, ничего сверхъестественного тут не было: просто невероятная концентрация в лаборатории различных электромагнитных и силовых энергий создавала столь перенасыщенное информационное поле, что граница между мирами стиралась. А благодаря изогнутым сводам и замкнутости полуподвального помещения возникал резонанс, увеличивавший и без того немалую мощь передатчика.
Поэтому основной портал находился именно здесь. А другие были вроде как вспомогательными. Видимо, они были связаны в помощью хитроумно проложенных и замаскированных кабелей. Или Асканий сумел овладеть и беспроводной технологией?
Наверное, он был всё-таки гением, угодившим не в ту эпоху.
Вроде Леонардо да Винчи, напридумывавшего аквалангов, танков, парапланов и вертолётов, никому не нужных в феодальном пятнадцатом веке и оставшихся лишь в его чертежах. Хорошо ещё, что флорентиец не изобрёл им атомной бомбы или космического корабля!
Кстати, вот что забавно: среди машин и приборов Аскания тоже не наблюдалось особо убийственных. А ведь ныне скачать из сети рецепт химической бомбы или самодельного пулемёта способен любой недоумок – и некоторые ведь скачивают…
Интересно: а интернет тут работает?
Аркадий Сергеич вынул из кармана коммуникатор.
Он спокойно включился, что, в общем, и ожидалось – аккумулятор был с ночи под завязку заряжен.
Ура! Сеть нашлась!
Он открыл свой почтовый ящик.
И обмер: среди прочих писем были два отчаянных послания от Родиона.
Суть первого: кот пропал.
Суть второго: кот отыскался, но Ляля, то есть принцесса Эвлалия, не желает теперь даже говорить о Мидонии и не выйдет больше на связь.
Он едва успел написать несколько ободряющих слов Родиону и короткое жизнерадостное сообщение своим, чтоб не сильно за него беспокоились – как в дверь лаборатории застучали… хотелось подумать, прикладами, но, вероятно, это были рукоятки мечей и обухи топоров.
«Именем верховного правителя, Его светлости державного князя Серпента, откройте!» – раздалось из-за двери.
Аркадий Сергеич превосходно понимал, что сдаваться на милость узурпатора было бы верхом идиотизма. Граф – а ныне самозваный державный князь – Серпент ни за что не оставил бы в живых столь опасного человека, как великий маг Асканий. Однако и дверь, хоть была сработана из дуба, окованного пластинами меди, и снабжена новым кодовым замком, могла не выдержать, если бы её решились упорно и тупо таранить.
Громов вопросительно посмотрел на своих помощников.
Дорион в замешательстве начал шарить взглядом по стенам и инстинктивно схватился за свой полудетский меч.
Зато Вольдемар молча указал ему на обычный стеллаж, уставленный книгами и закопчёнными склянками.
Стеллаж был замаскированной дверью в потайную соседнюю комнатку.
Все трое укрылись там.
Аркадий Сергеич обнаружил стол и кресло – вероятно, ещё один пульт управления, снабжённый к тому же камерами слежения, позволявшими видеть всю лабораторию, динамиком, дававшим возможность слышать творившееся извне, и микрофоном, снабжённым трансформатором тембра. Вольдемар столь же беззвучно, как прежде, обозначил последовательность кнопок, которые, видимо, Асканий нажимал в таких ситуациях.
Первым делом в действие был приведён красовавшийся прямо напротив главного входа скелет, одетый в мантию и чёрную шляпу. У скелета загорелись глаза, он поднял костлявую руку и сказал многократно усиленным голосом мага Аскания: «Обождите немного, друзья мои! Сейчас дверь откроется».
Затем – после нажатия второй кнопки – синеватыми призрачными огнями засветились другие предметы, а по сводам пробежали зловещие тени. Откуда-то зазвучала мрачная и монотонная электронная музыка.
Третья кнопка открыла дверь.
В лабораторию шумно ввалился сам Серпент и целый отряд вооружённых слуг и охранников.
– Где Асканий? – взревел узурпатор.
– Я слушаю вас, – металлическим баритоном ответил скелет, приподняв одной рукой свою чёрную шляпу.
Охранники выронили топоры и мечи.
– Прекратите ваши фокусы! – разъярился Серпент и пнул ногою муляж.
Раздался лёгкий взрыв и посыпались искры – Серпента, очевидно, тряхнуло разрядом тока. Не удержавшись на ногах, тот неловко рухнул на одно колено.
Охранники с дикими воплями устремились за дверь и затопотали вверх по каменной лестнице.
– Мне кажется, что вы могли бы проявить ко мне чуть больше почтения, – заметил Аркадий Сергеич в микрофон. – Я не звал вас, я очень занят, я уважаемый человек…
Ознакомительная версия.
