Через несколько часов тропа превратилась в совсем узкую тропинку. А еще через небольшой промежуток времени всем пришлось спешиться и вести лошадей в поводу, так как низко весящие ветви деревьев стали попадаться все чаще и чаще, а потом и вовсе сомкнулись над головой, образовав своеобразный потолок, через который почти не пробивался солнечный свет.
– Вильколиэль, – обратился я к девушке, шагавшей передо мной, – ты уверена, что мы сможем здесь пройти?
– Да, конечно, пройдем, – улыбнулась она, обернувшись. – Скоро начнется эльфийский лес, и идти станет намного легче. Можно будет даже верхом ехать.
– Эльфийский лес? – удивленно переспросил я. – В сутках пути от столицы? Как такое может быть?
– О нет! – Эльфийка отрицательно замотала головой. – Ты не так меня понял. Это не совсем эльфийский лес. Скорее это наше посольство в империи. Видишь ли, мы, эльфы, не очень любим жить в обычных городах, поэтому давным-давно один из прежних императоров выделил нам довольно большой участок леса.
– И что, если императору вдруг понадобится пообщаться с вашим послом, то придется ждать, когда его найдут в этом вашем лесу и приволокут к нему?
– Нет, нет, что ты, – рассмеялась Вильколиэль. – В столице есть постоянное посольство, где и проживает посол. Но раз в три месяца он уезжает сюда, в лес. А в столицу отправляется другой эльф.
– Хм, в таком случае послы могли бы приезжать и из вашего основного леса. Зачем императору понадобился под боком рассадник ушастых?
– Макс! – возмутилась эльфийка и опять обернулась, укоризненно посмотрев на меня.
– Ладно, ладно. – Я примиряюще поднял руки и улыбнулся. – Не ушастых, а безухих. И все же интересно – зачем?
– Не знаю, – пожала плечами Вильколиэль, видимо смирившись с моими шутками. – Возможно, в противовес гномам. Раньше мы с ними не очень дружили.
– Ничего не понимаю! А гномы-то тут при чем? Или они тоже где-то здесь в лесу живут?
– Нет, не живут, – опять рассмеялась она. – Раньше жили. И не в лесу, а в горах. Точнее, под горой. Под той самой, к которой мы направляемся.
– А сейчас что, закрыли посольство и съехали?
– Нет, не съехали. – Девушка внезапно погрустнела. – Они построили красивый город под горой, но что-то не рассчитали, и гора просела, похоронив очень многих гномов под собой. Правда, сами гномы уверены, что к этому приложили руку эльфы. Но это они, скорее, от злости на самих себя. Как же так, мудрые коротышки построили город, который рухнул?!
– Понятно, – протянул я задумчиво. – А тебе тоже тяжело жить в городе?
– Нет, мне нормально, – покачала она головой. – Я же изгнанная. Официально. И после ритуала изгнания больше не чувствую своей связи с лесом.
– Извини, – неожиданно даже для самого себя сказал я.
– Ой, да ты-то тут при чем? – Вильколиэль махнула рукой. – Сама виновата. Думать надо было, что делаю.
– И что, вообще никаких шансов вернуться обратно?
– Ну почему же? Если я совершу какой-нибудь подвиг во имя леса и эльфов, то, возможно, мне и позволят вернуться. Но я не хочу!
– Почему?
Девушка остановилась и пристально посмотрела мне в глаза, а потом сказала:
– Потому что теперь у меня есть ты! А чувствовать единение душ намного приятнее, чем связь с лесом.
– Ты думаешь, что я у тебя есть? Уверена? – произнес я скептически.
– Да куда ты денешься! – улыбнулась девушка. А мне, глядя на ее улыбку, вдруг подумалось, что да, действительно никуда не денусь. Куда-то исчезла вся былая ненависть. Точнее, даже не ненависть, а обида. Обида на то, что она пыталась меня убить, а потом и вовсе использовала для того, чтобы выжить. Да еще и вещи мои сперла зачем-то. В общем, как я уже говорил, поживем – увидим.
Вскоре тропа действительно стала более проходимой, а потом и вовсе расширилась. Также изменился и окружавший нас лес. Деревья хоть и оставались прежних видов, но стали намного толще и выше. Так что мы вновь смогли ехать верхом. Да и солнце стало светить так, будто мы по равнине движемся, а не по лесу.
Как объяснила Вильколиэль, эта тропа раньше была дорогой, той самой, по которой гномы могли попасть в столицу империи. После катастрофы в горах ее забросили, и везде, кроме эльфийского леса, она заросла. А у эльфов она не зарастала потому, что лес ее, видите ли, помнил. Вот такой странный лес. Также девушка сказала, что тропа идет не через сам лес, а по его краю. И возможно, нам попадутся лесные патрули, которые захотят узнать, кто это тут бродит по их территории. Но бояться не надо, она с ними договорится.
Бояться мы, в принципе, и не собирались. Если учесть, что кроме гоблина, все в нашей кампании были магами, хоть мы с Кером и необученными, то бояться надо нас, а не нам. Особенно если принять во внимание, какое у нас было настроение.
В этот день на ночлег стали на большой удобной поляне, за час до заката. Собирая дрова для костра, я неожиданно поймал себя на мысли, что все это мне очень нравится. Соскучился по такой жизни. Без шума большого города, без цивилизации и постоянных разборок с аристократами. Даже мелькнула идея поехать в Заброшенные земли и там поселиться. Очень странно, что там нет никаких поселений. Я понимаю, что магия в тех местах ведет себя абсолютно непредсказуемо и для цивилизации, у которой она в основе, отказаться от ее благ сложно. Но все же.
Натаскав достаточное количество дров, я обратился с этим вопросом к Иреку, рассказав про мои рассуждения и выводы.
– А зачем? – удивился маг. – Макс, у нас слишком много свободной от разумных земли, в которой магия работает так, как и должна. Так что селиться в Заброшенных землях просто глупо.
– Но ведь вся земля кому-то да принадлежит, – не согласился я. – А там можно жить свободным.
– Очень сомневаюсь, – ответил Энакр. И, видя мое непонимание, добавил: – Возможно, что кто-то там и живет. Но совсем маленькими поселениями, в три-пять домов. Если там возникнет что-нибудь более крупное, то о свободе придется забыть. Потому что появится свой, местечковый правитель. Он почувствует власть, и жизнь у тех разумных станет такой же, как везде. А если даже и нет, в чем я очень сомневаюсь, то придет кто-нибудь другой, более сильный. И этот кто-то захочет подмять новое поселение под себя. И не потому, что оно ему нужно, а просто из принципа. Потому что может. Так что полностью свободным ты сможешь почувствовать себя только в том случае, если поселишься там один.
Я не нашел что ему возразить, ибо он был прав. Прав на все сто процентов. Даже если поселиться там группой и быть достаточно сильными, чтобы дать отпор любому, кто захочет покуситься на нашу независимость, свободой это уже не будет. Ну и хрен с ней. С чего вообще мысли такие в голову лезут.
Когда мы уже приступили к ужину, из леса недалеко от нас появились восемь фигур в плащах и с накинутыми на головы капюшонами. Возникли совершенно неожиданно, отчего мы все вскочили со своих мест и схватились за оружие. А Гира, похоже, даже начала кастовать какое-то заклинание.
– Спокойно! – остановила ее эльфийка. – Это лесной патруль. Я договорюсь.
После ее слов мы немного расслабились, но оружия из рук не выпустили. Сама же Вильколиэль направилась в их сторону. Как только она собралась что-то сказать, один из всадников снял капюшон. Это оказался эльф, который радостно улыбался Вильколиэли. Даже как-то слишком радостно. Да только девушка, увидев его улыбку, замерла и побледнела.
– Кого я вижу! – все так же улыбаясь, воскликнул эльф на своем языке. – Неужели это трижды опозоренная красавица?! Какими судьбами в нашем лесу? И поправь меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, тебе запретили здесь показываться?
– Мне запретили появляться в Великом Лесу, а не в этом! – понуро ответила ему эльфийка.
– Если ты не знаешь, то этот лес официально является нашей территорией. Официально и по нашим законам, и по законам империи. И здесь запрещено бродить всяким изгнанным дурам, – издевательским тоном парировал эльф.
– Лучше уж быть изгнанной, – гордо вскинула подбородок Вильколиэль, – чем подстилкой такого ничтожества, как ты!
– Ничтожества, значит? – прошипел эльф, сразу перестав улыбаться. – Правильно я говорю, что ты дура! Только такая дура может отказать мне! А ведь могла бы служить с нами и ни в чем не нуждаться. Стоило только согласиться стать моей.
– Стать твоей кем? Шлюхой? – сжала кулачки девушка. – Или, может быть, ты взял бы меня замуж?
– Замуж? Тебя? – Эльф схватился за живот и стал хохотать. – Очнись, Вильколиэль! Кто я – и кто ты? Или тебе напомнить, кто твоя мамаша?!
Странно, но на эти слова Вильколиэль не ответила. И вид у нее сделался такой, словно вот-вот расплачется. А этот ублюдок продолжал хохотать как припадочный.
– Замуж! – вопил он сквозь смех. – Это же надо такое придумать! Хотел бы я посмотреть на того идиота, который возьмет тебя в жены.
После этих слов я подошел к веселящемуся эльфу и со словами: «Приятно познакомиться», – пробил ему с правой в челюсть. Смеяться он сразу перестал, а остальные эльфы схватились за мечи и луки. Наша компания проделала то же самое, за исключением Гиры. Она опять начала кастовать какое-то заклинание. Воинственная какая девушка!
