Нивин чуть было не застонал. Его разбитая и опрокинутая конница стала откатываться в сторону. И это было не отступление, а самое настоящее бегство. Легкая конница полукровок ринулась в погоню за эльфийскими всадниками. Тех еще было в два раза больше, но вряд ли теперь нашлась бы сила, способная собрать их вновь, чтобы бросить в контратаку.
Между тем тяжелая кавалерия полукровок стягивалась к черным знаменам, спешно выстраивая новый боевой порядок. Вознеслись к небу звуки сигнального рога. Тяжелая конница полукровок неспешно двинулась вперед, обходя избиваемый левый фланг эльфов по широкой дуге.
Это был конец. Сейчас тяжелая конница полукровок обрушится на их тыл, и битва плавно перетечет в избиение.
Эльфийские лучники начали спешное перестроение, разворачиваясь лицом к новой опасности, но то был жест отчаяния. Будь холм, вершину которого они занимали, повыше, склоны круче, а позиция прикрыта хотя бы парой рядов копейщиков, – они могли бы сдержать тяжелую конницу. Теперь же оставалось просто исполнить свой долг, забрав с собой как можно больше врагов.
– Сражение проиграно. Вы должны… уходить, господин. – Слова, что произнес Кингеар, давно так и просились на уста.
Несмотря на гвалт идущей неподалеку схватки, громовая поступь тяжелой конницы отдавалась в ушах тысячекратно усиленным рокотом морского прибоя. Слыша этот сотрясавший землю гул, Нивин испытал детское желание зажать уши, закрыть глаза, свернуться в комочек и спрятаться, лишь бы не видеть и не слышать приближения этой смертоносной волны.
Внезапно на Нивина снизошло какое-то ледяное спокойствие. Окинув взглядом построение лучников, он посмотрел на свою личную охрану – две сотни гвардейцев Дома ночной рыси.
Личная охрана всех высоких лордов, в подражание императорской охране, набиралась из одного, реже двух или трех одноименных с названием отрядов домов. Вооружение и снаряжение этих отрядов, также в подражание гвардии императора, было отлично от обычного снаряжения младших. Гвардия Ночной рыси, младший Дом рыси – злые языки утверждали, что своим названием этот дом обязан тем, что основателем его был бастард первого высокого лорда Ночной рыси, – слыли лучшими эльфийскими наездниками.
– Мессир, – повернулся к Алимиру Нивин, – помогите лучникам укрепиться на позиции. Делайте что хотите, но конница полукровок не должна прорваться в наш тыл.
– Но на это нужно время! – почти прокричал Алимир.
– Время у вас будет! – осадил его высокий лорд, подавая сигнал своей охране следовать за ним.
– Может, вам все же не стоит… – начал было ларгон, но, заметив недовольный взгляд Нивина, смолк, а затем тихо добавил: – Мы все погибнем.
– Ты что же, боишься?! – вскинулся Нивин.
– Просто констатирую факт, – равнодушно заметил старый вояка.
Глава 23 Да придет спаситель!
За стенами шатра стоял привычный шум военного лагеря. Мои солдаты неспешно обживали бывшую стоянку эльфов – точнее, то, что от нее осталось. Сам я расположился в шатре, еще недавно принадлежавшем высокому лорду Нивину. К слову сказать, в отличие от другого неплохо мне знакомого, а ныне также покойного, высокого лорда Уриэля, Нивин обладал чувством вкуса, а главное – меры. Его походные покои были обставлены богато, но просто и без излишеств. Небольшой стол, легкое изящное кресло, спальные меха, стойка для оружия и доспехов да сундук с казной – для высокого лорда весьма и весьма скромно. У Уриэля, к примеру, в обозе были такие несомненно нужные в походе вещи, как скульптуры, драгоценные вазы и массивная позолоченная арфа. Про трех любовниц я уж не говорю.
О происшедшем два дня тому назад сражении теперь напоминала лишь выжженная и вытоптанная трава на поле битвы, усеявшие его обломки оружия, пик и щитов да два свеженасыпанных кургана. В одном лежали мои воины, в другом – пепел эльфов.
В вопросе погребения эльфы тщательно придерживаются традиции предавать тело умершего огню. По их поверьям, только вместе с тянущимся вверх пламенем к звездам отлетает бессмертная душа, чтобы вновь переродиться в эльфа. Правда, в другом времени и мире.
Я не мелочен и не воюю с мертвыми. Павших эльфов сожгли согласно всем правилам ушастых. Разве что пепел эльфийских воинов не вернется в родовые усыпальницы, а будет покоиться в погребальном кургане.
– Наибольшие потери понес третий легион и тяжелые крылья конницы. – В сухом бесстрастном голосе Рунка сложно было уловить хоть тень эмоции. Орк по привычке стоял навытяжку. В этот раз, правда, без доспехов. – Наши потери пока уточняются, но, по примерным подсчетам, это около четырех тысяч убитых и до девяти тысяч раненых. – Он слегка потер свою левую руку с тугой повязкой на предплечье. Ему тоже досталась часть эльфийской стали. – Треть раненых в течение десяти дней может встать в строй.
В этом было что-то зловещее. Сотни и сотни людей, полукровок, орков и эльфов, со своими именами, судьбами и жизнью, в одночасье превратились лишь в бездушные цифры. А сколько еще их будет?
– Потери эльфов? – спросил я, гоня прочь мрачные мысли.
– В битве и при бегстве, по самым скромным подсчетам, эльфы потеряли около восьми тысяч только убитыми. Еще у нас примерно столько же пленных, в основном раненых. Уйти удалось только части эльфийской конницы. Высокий лорд Нивин погиб. Его тело… – Мне показалось или Рунка слегка передернуло? – …Найдено и опознано.
Бросив быстрый настороженный взгляд в сторону девушки, Рунк смолк. Эйвилин сидела в глубине шатра, на груде спальных мехов, чуть в стороне от моего кресла, и делала вид, что читает очередную книгу по магии.
Да уж, высокому лорду Нивину не повезло вдвойне. Во-первых, Эйвилин добралась до него раньше клинков моих воинов. Откуда же ему было знать, что Эйвилин с небольшой охраной сорвалась вслед за тяжелыми крыльями моей конницы. Во-вторых, Нивин попал в руки Эйвилин еще живым… это уже потом его собирали по кусочкам. Так что теперь Совет Пяти можно смело переименовывать в Совет Четырех. Хотя, зная Эйвилин, можно называть их сразу Советом Мертвецов.
Проклятье, даже я начинаю ее побаиваться. Что за демоны поселились в ее душе?
Это потом, когда мы остались одни, она позволила себе расплакаться, уткнувшись мне в грудь. А тогда, над телом мертвого лорда, ее глаза горели каким-то мрачным торжеством. И это было жутко.
Легенда о слабеньком маге из младшего дома трещала по всем швам. Думаю, по крайней мере, Эстельнаэр и Лорар догадываются о том, кто прячется за этой маской. А уж слухи, что теперь ходят по лагерю… «Древняя ведьма, демон из бездны», – тихо перешептывались легионеры.
– Целители в чем-нибудь нуждаются? И что там у нас вообще с припасами?
– Все хорошо, – успокоил меня Рунк. – Вчера вечером пришли свежие обозы. И если позволите, сир… Раз уж мы застряли на землях Восходящего солнца, то нам необходимо перенести основной лагерь западнее. По реке проще будет наладить снабжение.
– Хорошая мысль, – признал я. – Узнай у Алраля, есть ли рядом на берегу Нимискара уцелевшие поселения. Городки, рыбацкие поселки. Эльфы не могли истребить всех.
– Будет исполнено, сир.
– Можешь идти, Рунк. И загляни к целителям. – Я взглядом показал орку на перевязанную руку. – Тяжелораненые уже идут на поправку. – «…Либо отошли в мир иной», – добавил я про себя. – В любом случае целители вполне могут тобой заняться.
Коротко поклонившись, орк ушел.
Едва полог шатра упал за спиной орка, Эйвилин отложила книгу и поднялась с ложа. Тихо встав рядом, она нежно обняла меня сзади за плечи. Я откинул голову назад и расслабился, наслаждаясь краткой минутой покоя.
– Что ты намерен делать дальше?
– Пока не знаю. Займусь наведением порядка на землях Восходящего солнца, раз уж имел глупость в них залезть. Налажу жизнь уцелевших жителей – теперь они мои подданные. Разгоню разбойников и мародеров.
– А как же война? Ты не нанесешь ответного удара Совету?
– Всему свое время. Сейчас мне выгодна любая передышка. Мне нужны новости о том, что творится в землях империи и у людей.
Эйвилин разорвала объятия и прошлась вдоль стены шатра, задумчиво проведя ладонью по грубой ткани.
– Думаешь, империя обречена? – спросила она наконец.
– Империи больше нет, Эйвилин. Есть кучка разрозненных старших домов со своими землями, армиями и интересами.
– Ты не думал, что все еще можно исправить? У тебя есть сила! А у меня есть права на престол!
– Старшие дома никогда не примут меня даже в качестве консорта, не говоря уже о большем. – Я недовольно передернул плечами.
– Ты сам говоришь, что сейчас главная угроза исходит от людей. Когда они сокрушат этот самозваный Совет, остановить их сможешь только ты. И высоким лордам придется принять мое решение. Подумай! Ты сможешь получить власть над империей.
Встав с кресла, я подошел к разгорячившейся девушке и, осторожно обняв за талию, притянул к себе.
