Под покровом тумана - Никки Дрейден

Следящий жучок с серебристыми крыльями жужжит над ухом, и я подавляю желание отмахнуться от него рукой. По всей видимости, заклятия на него накладывал какой-то бесталанный маг разума, первогодок и недоучка. Жучок больше времени пялится на меня, чем помогает искать грузы с оружием. За первые несколько недель в порту мне немногое удалось найти, но теперь не проходит и дня, чтобы мне не попался ящик с украшенными самоцветами боевыми молотами, доспехами из резной кости или отравленными кинжалами. В Равнике растет напряжение... я уверен, что что-то назревает, но Дом Димиров платит мне не за то, чтобы я думал. От меня требуется только одно: выполнять, что мне поручили, и не попасться. Узкие проходы лабиринтом расходятся среди высоких штабелей ящиков, и работа у меня простая: быстро подцепить крышку фомкой, приподнять совсем немного, чтобы впустить жучка, а потом он вылетает наружу, и мы идем дальше...вот только на этот раз отблеск света в ящике привлекает мое внимание.

«Виски “Южные колонны”» гласит этикетка, и без лишних раздумий я выуживаю одну бутылку. Дорогой напиток, зачарованный и выдержанный в бочках из тысячелетних деревьев, что браконьеры рубят в лесах Селезнии. Аморально? Возможно. Притягательно? Несомненно. Сами виноваты: нечего было скупиться на надежное запирающее заклинание. Жучок верещит и поторапливает меня, но слишком поздно. Я уже представляю себе груду золотых зино, которую выручу за добычу. Длинная узкая бутылка прекрасно поместится в карман плаща. Никто не заметит.

Вдруг жучок издает резкий свист, я поднимаю голову — и теперь отлично слышу звук приближающихся шагов. Я должен был услышать его уже давно. Неаккуратно, Меррет, очень неаккуратно. Поднимается, клубится туман, укрывая меня от чужих глаз, и я выгадываю несколько секунд, чтобы успеть запихнуть бутылку в солому, осторожно закрыть крышку и придать себе безразличный, ничем не подозрительный вид.

— А! Меррет! — говорит Гримбли Вотис, мой начальник. Его руки сложены на широкой груди, рога царапают ящики по обоим сторонам прохода. Наполовину человек, наполовину бык, на сто процентов деспот. — Тебя-то я и ищу.

— Что вы хотели, господин? — спрашиваю я, отводя глаза и стараясь слиться с окружением. Жаль, что я не умею становиться невидимым.

— Туман слишком густой, а наш будущий инвестор желает осмотреть гавань. Развей его.

— Может быть, Варвик этим займется? — спрашиваю я. Я немного умею работать с туманом, но за год тренировок так и не научился сосредоточиться настолько, чтобы расчистить целую гавань. Не научился концентрироваться, чтобы насылать кошмары или стирать память. Я — секретный агент Дома Димиров, но все мое оружие — фомка да дурные намерения.

^{Иллюстрация: Tianhua X}

— Варвик в отъезде. И Бендер тоже. Остался один ты, — он смеривает меня взглядом, раздувая ноздри. — К сожалению.

— Что ж, спасибо за ободряющие слова.

— А как тебе такие вот ободряющие слова...не справишься с туманом — не получишь сегодняшнюю плату?

— Будет сделано, шеф, — бурчу под нос я. Надо было брать эту чертову бутылку. С туманом мне никак не справиться. Жена и дети голодные, я здорово задолжал по счетам... Еще один день без жалования, и придется еще глубже залезать в долги. Я шагаю к дальнему краю самого глубокого из пирсов и сосредотачиваюсь на магии вокруг меня. Я тянусь, втягиваю могущество, словно вдыхаю осколки стекла, а потом выпускаю его; сила внутри меня оглушительно колотится в барабанные перепонки. Туман слабо кружится, река расчищается где-то до середины, и мы видим стремительную шхуну Симиков с украшенными спиральными узорами парусами. Шхуну сопровождают два мерфолка. Тот, что впереди, поворачивает ко мне голову, ухмыляется во все зубы, а потом кладет на корпус корабля свою перепончатую ладонь. За считанные мгновения шхуна подергивается сине-зеленой рябью и сливается с зыбкой речной водой — невидимая, если не знать, где ее искать.

Гримбли Вотис стучит копытами, и его низкий блеющий хохот легко спутать с ревом противотуманной сирены.

— Мы ничего не видели, так ведь? — говорит он, с широкой заговорщицкой ухмылкой поворачиваясь к своему инвестору. — Для тех кораблей, что ходят в наших водах, плотная завеса тумана — весьма привлекательная особенность. И, как ты скоро узнаешь, такие корабли приносят изрядную прибыль. Завтра я покажу тебе гавань. Завтра мы выпьем за начало нового партнерства!

Могучей покрытой шерстью рукой Гримбли Вотис хлопает инвестора по спине и ведет его дальше — но прежде устремляет на меня свой свирепый, тяжелый взгляд.

Я тихонько поднимаюсь по мокрым ступенькам ко входу в свое жилище, стараясь не шуршать, не наступать на скопившиеся по углам сухие листья. Доходные дома наползают друг на друга, их шпили торчат вверх, словно длинные острые клыки в исполинской пасти. Здесь не бывает солнца. Никогда. Замочная Скважина — далеко не худший район, в котором мы могли поселиться, но все же здешняя мрачная атмосфера почему-то давит на меня.

Поднявшись на девять пролетов, я осторожно заглядываю в приоткрытое окошко. Наша небольшая кухня выглядит так, будто по ней прошлось заклинание ярости: перевернутые миски, мерные ложки раскиданы по столу. Усадив ребенка на колени, Таши колдует над целебными зельями, смешивает маранту и кабаньи ягоды, чтобы продать потом на рынке. Она работает в тусклом свете единственной свечи; огонек пламени трепещет в тревожной близости от свободно сидящей мантии — зеленой мантии с вышитыми по кайме золотыми листьями. Я помню, как эта мантия была ей впору.

Повернув ручку, я захожу. Дом Димиров не имеет никакого отношения к ловушкам, усеивающим пол нашего жилища. Деревянные кубики таятся в засаде, готовые пронзить голую ногу своими острыми углами. Ксилофон из грудной клетки с прилаженными колесиками готов с ветерком прокатить до сломанной шеи. Я привычно, почти не задумываясь, обхожу все препятствия и собираюсь рассказать жене печальные новости.

— Меррет! Наконец-то! — с видимым облегчением говорит Таши. Она вручает мне малыша — ему уже почти год, но он до сих пор нелепый и бессмысленный, как новорожденный. Он почти ничего не весит, из носа как всегда свисает сопля. Через две секунды в соплях уже оказываются отвороты моей куртки.

— Папуля! — Соче, моя старшая, подлетает ко мне и врезается головой прямо в живот. Закусив губу, чтобы не вскрикнуть от боли, я изображаю на лице улыбку.

— Разве тебе не пора спать,