Явиться пред очи Велебы она бы и не посмела, и надеялась найти Малко или кого-то из его дружины.
Робко приблизившись к ратникам, несущим службу у широкого красного крыльца с резными балясинами, Стояна спросила:
— Мне бы князя Малко повидать. Или кого из ближних его.
— На ристалище он, и дружина его там же, — страж мотнул головой, указывая направление.
На огороженной крепкими жердями площадке с вытоптанной травой Малко с товарищами забавлялся верховой стрельбой. Глазевшая на потеху ребятня встречала каждый выстрел звонкими одобрительными выкриками. Стояна остановилась поодаль, укрывшись в тени навеса и с интересом наблюдая за состязанием. Хороша была дружина у молодого князя, а сам Малко их всех лучше — и глазом остёр, и с луком сноровист управляться, и наездник умелый.
Но вот закончилась стрельба. Дружинники, передав лошадей конюхам, стали покидать ристалище. Стояна поспешила навстречу Малко.
— Князь, Малко Велебич! Дозволь словом перемолвиться!
— Недосуг ему с тобой, сорока, трещать, — оттер Стояну от князя дюжий дружинник. — Не видишь — уморился князь. Ишь, повадились поперек дороги кидаться. Мнишь на смотрины попасть — пусть отец за тебя перед князем Велебой хлопочет.
— На какие смотрины? — опешила Стояна, глядя, как княжич, обсуждая с товарищами потеху, уходит все дальше.
— Какие… — усмехнулся дружинник. — Невестины, знамо дело.
Повергнув Стояну в неловкость, дружинник поворотился и пошел вслед за князем.
— Вовсе девки стыд потеряли.
— Не про смотрины я, светлый князь! — в отчаянии воскликнула Стояна. — С Белоречья я, Стояна! Иль запамятовал, как подвес Велизаров от меня получил?
— С Белоречья? — оглянувшись, немало удивился княжич, видя пригожую девицу. — Никак гонец?
Стояна кивнула и потупилась под его пристальным взглядом.
— Прости, не признал сразу, — виновато развел руками Малко. — Девичий наряд тебе поболее к лицу, нежели порты мужицкие.
Щеки Стояны заалели.
— За добрые слова благодарствую. Только мне бы другие услышать хотелось.
— Какие? — подходя и с легкой улыбкой оглядывая Стояну, спросил Малко.
— Когда светлый князь подмогу в Белоречье отправит? — подняла на него очи Стояна. — Вернулись ли выглядчики, какие вести принесли?
Улыбка княжича пропала, глаза посерьезнели.
— Дерзка девка, — усмехнулся стоявший обок Малко дружинник. — Сам Велеба пред ней ответ, вишь, держать должон.
— Вернулись, — глядя на Стояну, ответил Малко. — Всё по твои словам — гавраны городище держат, княгиня им потакает. А что батюшка мой решит — мне не ведомо. Жди.
И ушел в терем вместе с дружиною.
С того дня стала замечать Додола, что зачастил младший княжич появляться возле пральни. Мимо едет с товарищами — непременно коня придержит, двор осмотрит, на Стояне взгляд остановит. Раз ехал, спешился и, подойдя к столбам, на которые веревки навязаны, принялся их простукивать.
— Додюшка! — окликнул прачку, а сам на Стояну поглядывает. — Подпоры-то подгнили, того гляди поваляться. Сменить надобно.
— Так то дело плотницкое, — растерялась Додола на нежданную хозяйственность молодого князя. — Тебе ли о том печалиться, князь?
— А кому? Белье попортишь, коли веревки оборвутся али столбы упадут, — проворчал Малко, недовольный тем, что Стояна удостоила его лишь коротким поклоном и снова взялась за рубель.
Через несколько дней на двор навезли осмоленных бревен. Додола, глядя на суетящихся под строгим надзором Малко плотников, не знала, горевать ли из-за перерытого двора или радоваться обновленным опорам. Стояна, присматривая за печью и заливая в колоды согретую воду, исподтишка поглядывала на княжича. Но не о Малко думала Стояна. Вспоминала она Ерша, как помогал он батюшке обновлять накат на лесной землянке, как ловко валил деревья, как подносила она ему ковш с родниковой водой жажду утолить.
Слезы навернулись на глаза и Стояна поспешила в избу, укрыться от сторонних глаз.
— Хозяюшка, дай водицы попить, — послышался голос Малко у порога.
Зачерпнув воды из бадьи, Стояна подала ему ковш. Княжич пил медленно, рассматривая девушку. Сделав несколько глотков, вернул посудину.
— Никак плакала? Обидел кто?
— Дым, — коротко ответила Стояна.
Малко повел бровью и вышел к плотникам. Вечером Додола, вернувшись из княжьего терема с корзиной грязной одежды, подозвала Стояну и, внимательно на неё глядя, сказала.
— Велено тебе теперь вместе со мной в княжий терем являться — мытое относить и грязное забирать.
— Кем велено?
— Княгиней.
Княгиня пристально оглядела Стояну холоднымвзглядом. Та стояла, смиренносложа руки и опустив глаза на корзины с грязным бельем. На одной из рубах виднелись пятна подсохшей крови.
— Баска, — коротко оценила княгиня Стояну и, звякнув серебряными подвесками на убрусе, отвернулась, обратив всё внимание к Додоле. — Рубахи, что в той корзине, в щелоке отмочи как следует. Негоже мужицкой юшке княжью одёжу пятнать.
— Никак, сызнова молодой князь в кулачной потехе бился? — заохала Додола.
Стояна, удивленная услышанным, украдкой взглянула на княгиню, на сурово сведенные её брови и досадливо сжатые губы. Смягченная сочувствием прачки, княгиня посетовала.
— Уж сколько сказывала, что невместно княжьему отпрыску с посадскими удалью меряться. Да материнское слово для него вроде птичьего щебета, втуне пропадает. Всё радение моё о его здравии и продолжении рода к тщете сводит.
Княгиня вздохнула и вдруг заметила направленный на неё взгляд Стояны.
— Глаза долу, — нахмурившись, приказала княгиня. — Не для твоих ушей сказанное.
Покидая княжий двор, Стояна остановилась, поставила тяжелую корзину на землю, чтобы удобнее её перехватить и оглянулась на терем. Княгиня смотрела на неё в открытое оконце. Подхватив ношу, Стояна догнала Додолу и спросила:
— Неужто княжич и впрямь на кулаках бьется?
— А чего б ему не биться, — усмехнулась прачка. — Молод, силен, удал. Пока Драгомил не вернется, Малко в первых бойцах ходит. Вот и наверстывает, славусебе добывает. То для молодца первое дело.
— О чем же княгине тогда печалиться? Добрая слава всякому впору.
— Не о том печалится, что бьется, а о том — с кем. Добро бы с боярскими сынами, или с гридями своими. Те поберегли бы княжье тело. На посад княжич наведывается. Среди тамошних такие богатыри есть, что на борового хозяина безоружно ходят. И хребет ему ломают. Вот чего княгиня страшится.
Княжич появился в пральне на другой день и прямиком направился к развешивающей бельё Стояне.
— Здрав буди, гонец, — подмигнул правым глазом. Левый заплывший глаз, утонувший в лиловом отеке, был почти не виден. — Как опоры?
— Стоят, — пожала плечами Стояна. — Чего им сделается. А с тобой что сталось, князь? Лошадь лягнула?
— Нет, не лошадь, — самодовольно усмехнулся Малко. — Сбыня-кузнец кулак приложил. Первый силач на посаде. Одначе, супротив меня не выстоял.
Стояна лишь снова пожала плечами, продолжая набрасывать белье на веревки.
— На куну с ним забивались. Гляди, краса-девица, какой для тебя гостинец купил.
Малко бережно вынул из-за пазухи тряпицу, развернул
