— Да, лекарь принес всем нам еды. Не такой, как обычно, но мне понравилось. Мама, а где наш повар? Я хочу сладкого.
— Если наш повар потерялся, то я прикажу немедленно разыскать его, — очень серьезно ответила Арселия, — а если не найдем, то будем учиться печь сладости сами!
— Вот здорово! — загорелись на детском личике глазенки. — И на кухню можно?
— Если будешь хорошо себя вести, — кивнула мать. — А теперь беги, играй. У меня есть важные дела.
Малыш запечатлел на щеке матери торопливый поцелуй и умчался. Арселия глубоко вздохнула.
— Спасибо, — обратилась она к Ульфу. — Теперь я готова к разговору.
Ульф прикрыл дверь за Ареном и придвинул к императрице маленький столик, на котором обнаружился хлеб, пара яблок и кувшин с травяным настоем.
— Лекарь оставил вам, сказал, это поможет набраться сил. Простите, я еще не освоился тут, боюсь более роскошную трапезу не могу вам предложить.
— Этого вполне достаточно, — впервые чуть улыбнулась Арселия. — Скажите, наконец, зачем вы здесь? Вам совершенно не обязательно опекать меня, к тому же, если говорить начистоту, я не понимаю, почему вы вчера не убили нас. И где герцог Недоре? Ведь если мой муж погиб, то Хальвард Эйлерт Эйнар должен был занять его место.
Лицо Ульфа сделалось мрачным, на нем отразилась глубокая скорбь.
— Увы, мой повелитель, герцог Недоре, пал во вчерашней битве, заплатив своей жизнью за то, чтобы изгнать демонов.
— Мне жаль, — Арселия склонила голову и Ульфу показалось, что в ее глазах застыла печаль. — Вчерашний день стал днем потерь… Что происходит за этими стенами теперь?
— Сейчас я возглавляю силы Недоре и Миаты. Остатки городской стражи наводят порядок на улицах, хотя это не так просто, войска под командованием Бадра Зойры уже движутся сюда, многие военачальники сложили оружие. В городе не осталось никого из союзников вашего мужа. Императорский совет распался: кто-то погиб, кто-то удрал. Сейчас фактической властью в столице и, возможно, во всей империи, являюсь я.
Арселия молчала, ожидая продолжения, и Ульф заговорил, расхаживая по комнате вперед-назад.
— Хочу, чтобы вы знали: сложись обстоятельства иначе, я не пощадил бы ни вас, ни вашего сына. Однако вам хватило ума не ввязываться в интриги сиятельного супруга. Это делает вам честь и дает надежду на то, что теперь нам удасться найти общее решение.
— Мне нечего предложить вам, вы же знаете. Все, чем я владела до вчерашнего дня, отныне принадлежит другим.
— Вы заблуждаетесь, — он остановился. — Вы все еще венценосная императрица, а ваш сын — законный наследник престола, признанный в браке и наделенный даром стихий.
— Что значит титул? — тихо отозвалась Арселия, — это пустой звук. У меня нет ни сторонников, ни собственных сил, дабы защитить Адиля. Чего вы от меня хотите? Чтобы я подписала добровольное отречение? Извольте, велите принести перо и бумагу, я подпишу.
— Вы готовы отказаться от власти и для себя, и для наследника? — Ульф позволил себе легкое удивление.
— Да, не колеблясь. Я не желала ее, но не смогла избежать.
— И вас не волнует, что после этого вас обоих могут выкинуть отсюда или даже казнить?
— Я понимаю это, — кивнула она, — как и то, что мы и так в вашей власти и я не могу требовать от вас ничего. Лишь просить о снисхождении.
— И что, по-вашему, я буду делать после? — Ульф говорил ровно, но от Арселии не укрылась некоторая нотка любопытства в его тоне.
— При отсутствии прямого наследника Сабира, вы получите трон по праву сильного. В этом есть резон: под вашей рукой соберутся все, кого власть Сабира поставила на грань выживания. Вы возглавите разрозненные силы в империи, даже если совет будет против. Прольется кровь, но для разнообразия, это будет кровь знати, а не простолюдинов.
— Империей должен править маг, хранящий равновесие.
— Хранить равновесие может любой одаренный, венец не имеет к этому отношения.
— И вам не жаль сына?
— Очень жаль, но быстрая смерть лучше позорного существования в заточении, ведь так?
— Вы говорите жестокие слова, — Ульф отвернулся и вновь начал ходить по комнате.
— Я слишком долго прожила в этом месте, чтобы считать подобное жестокостью, — возразила Арселия. — Так что, вы выполните мою просьбу? Позволите мне и Адилю уйти достойно?
— Нет, — ответил Ульф, даже не повернувшись. — Мои планы несколько отличаются от ваших, но в одном вы правы: бумага и перо нам точно понадобятся.
Императрица с тревогой проследила, как Ульф отдал распоряжение, а один из его людей принес листы и набор для письма. Черный Волк жестом пригласил женщину к столу и указал на перо.
Могла ли она пытаться сопротивляться или спорить? Нет, ему было достаточно пригрозить причинить вред ребенку в соседней комнате, чтобы заставить ее выполнить любые условия. Так к чему излишняя гордость? Императрица вздохнула и обмакнула перо в чернила:
— Что писать?
— Приказ. От имени законного наследника Сабира, а также от вашего имени, как императрицы: вы объявите о смерти своего мужа, а также провозгласите его первородного и единственного сына — Адиля Гияса вар Сабира из рода Фаррит — сиятельным императором. Адиль будет коронован по достижении двадцати лет тут, в Дармсуде. До тех пор править будет регентский совет, главой которого вы назначите меня, Ульфа Ньорда с Зеленых островов, бывшего первого военачальника Недоре и Миаты.
Арселия замерла с поднятой рукой:
— Зачем вам это? Вы же можете получить императорский титул для себя без всяких условий.
— Затем, — резко ответил Ульф, — что я никогда не стремился к власти, тем более над империей. Эта обуза слишком велика для меня. Сейчас дела повернулись таким образом, что оставить страну на произвол судьбы будет преступлением. Но я хочу иметь гарантии, что свобода вернется ко мне. Этой гарантией будет мальчик, которому сейчас всего четыре, которого я воспитаю, как своего сына, и однажды верну ему то, что по глупости потерял его отец. Как вам такое решение?
— Вы безумны.
— Возможно.
— Он станет вечной мишенью.
— В этот раз у него будет сильный покровитель.
— Почему просто не уйти и не оставить нас самих задыхаться в своих проблемах?
— Потому что вас могут сделать оружием против меня.
— А вы не даете оружие в руки своим врагам?
— Нет, не даю. К тому же, он бы не одобрил подобную слабость.
— Кто? — замешательство отразилось на лице Арселии.
— Хальвард, герцог сумеречных земель. Не хочу, чтобы его смерть была напрасной.
— Значит, вы готовы взвалить на себя бремя власти из верности мертвому человеку?
— Он был для меня не просто человеком, он был моим другом, — ответил Ульф. — Но в целом, да, вы правы.
— Поклянитесь, что будете хранить жизнь Адиля, как свою собственную.
— О, свою я храню плохо. Но будущему императору ничего не угрожает до тех пор, пока он будет верен стране.
— Что станет со мной? Отошлете в какой-нибудь неприметный уголок?
— Я не настолько глуп: мне нужны союзники. Кроме того, мать будущего императора должна оставаться при нем. Без вашего покровительства ребенку будет очень трудно. Что ещё вас смущает?
— Ничего и все сразу, — Арселия встала. — Я составлю необходимый документ сегодня. Если ваша безумная идея сработает, то что произойдет через шестнадцать лет?
Ульф пожал плечами.
— Этого я не знаю.
— Что ж, я обещаю вам свою помощь и верность до тех пор, пока мой сын в безопасности.
— Это честная сделка, — склонился в поклоне Ульф. — А теперь позвольте откланяться, моя императрица.
Двери за ним закрылись, а Арселия еще долго стояла и безмолвно вдыхала утренний воздух. Она будет жить. И будет жить ее сын. А что принесет с собой будущее, покажет только время.
Эпилог
Тяжелые, изматывающие уличные бои продолжались еще около суток после событий на площади. Демонов удалось уничтожить далеко не сразу, вылавливать их пришлось по-одному. Потери среди людей были огромными, разрушения в городе — еще большими.
