`Уже исследовали'? — прищурилась Лесс: `Значит, я здесь, как материал для
изучения? Белая мышь? Ну, да, если не человек, значит и достоин отношения, как к
низшему существу, которое не имеет ни чувств, ни взглядов'.
— Начинайте препарировать, профессор, — разжала зубы.
— Кого? — не понял он.
— Меня. Я же теперь…
— Подследственная. Но как любой человек, — произнес с нажимом, сообразив, что
обеспокоило девушку, — должны сначала прийти в себя, а потом отвечать за
содеянное. Вы помните, что произошло?
— Вы про капитана?
— Да.
— Помню.
— Хорошо. Полковник Горловский хотел бы с вами побеседовать…
— Я готова ответить на любые вопросы.
Адам вздохнул:
— Я позову его. Не желаете позавтракать сначала? Или как ваш друг, граф Рицу,
изволите отказаться от пищи?
— Бэф здесь? — не поверила Лесс. Уставилась с тревогой на Зелинского: неправда!
Скажите, что солгали. И поняла, что надеяться не стоит. Сникла, совершенно
расстроившись — только этого и не хватало! — В каком же качестве и как?
— Взят под стражу…
Дверь бокса распахнулась, на пороге некстати появился Горловский, прерывая
беседу. Оглядел девушку и кивнул профессору: оставьте нас, Адам. Зелинский с
сожалением покосился на пациентку и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Полковник подвинул табурет к постели Лисы, уселся:
— Здравствуй, лейтенант.
— Здравствуйте, господин полковник.
— Как себя чувствуешь?
— Сносно.
— Что так сухо? Помнишь все? — посмотрел с долей осуждения.
— Помню, — не отвела взгляд. Нечего ей стыдиться.
— Н-да. Огорчила ты меня, ничего не скажешь. Поведаешь суть? А то ведь голову
сломать можно в попытке понять. Всем отделом мучаемся.
— Неправда. Наверняка уже знаете почему, за что.
Мужчина хмыкнул:
— Н-да. Часть, но без твоих показаний картинки полной не складывается. Догадки
мне и суду без надобности. Факты нужны. Поговорим?
Странная мягкость в голосе. И отношение заставляет задуматься.
Лиса, не спуская взгляда с лица полковника, настороженно кивнула.
— Начнем издалека? Гнездевский подал докладную о том, что ты дезертировала три
месяца назад без видимой причины. Из той же докладной следует, что при попытке
арестовать тебя был убит один боец, второй ранен. Капитан также получил легкое
ранение. Ты взорвала мину и ушла в горы. Так?
— Нет.
— А как?
— Я получила задание найти и уничтожить графа Рицу. Он попал в обвал. Добивать
раненного приказа не было. Мы выбирались вместе. В квадрате эвакуации попали под
обстрел своих. Дальше не помню.
— От кого приказ получила на Рицу?
— От Гнездевского. Но якобы от вас.
— Та-ак, — крякнул Горловский. — Где была три месяца после происшествия в
горах?
— Не помню, — упрямо поджала губы.
— А как здесь оказалась?
— Приехала.
— С Рицу?
Лесс прищурилась. Сердце сдавило от нехорошего предчувствия: похоже, не она, а
Бэф подопытный! Правильно, она же зеркало видела, стала обычным человеком, а
Бэфросиаст… Как он попал в руки СВОН?!
— Да, ты не смущайся. Каждый выживает, как может. Знакомый у тебя, странностей
за ним не замечала?
— Поясните.
Полковник замялся, подумал, вздохнул:
— Общее впечатление о нем, как о человеке.
— Не чета Гнездевскому, — бросила без раздумий Лесс.
— Вот как? А в чем не чета? Сильней капитана? Слух острее? Может, выносливость
уникальная? Или способности какие-нибудь экстраординарные?
— Вы намекаете на то, что он вампир? Нет. Я уже докладывала капитану
Гнездевскому, что ничего подозрительного в графе Рицу не обнаружила. Обычный
дворянин.
— Что значит — обычный дворянин? Но не человек, следовательно?
— Мужчина. Немного изнеженный, как любой представитель его сословия. Капризный,
в меру инфантильный, очень культурный, воспитанный человек. Привычный к комфорту
и изысканным вещам. Эпатаж, надменность. Повышенное самомнение, — выпалила,
мысленно извиняясь перед Бэфросиастом.
— Хобби?
— Большой ценитель живописи, классической музыки. Могу составить подробный
отчет. Тогда не успела, на задание выслали.
— Вот, вот, составь… А скажи, ты за Рицу по собственному почину следила или…
а?
— Гнездевский просил. В личном порядке. Почти приказном.
— Как это понимать? Чем мотивировал?
— Личными обстоятельствами. Граф имел взаимоотношения с его женой. Подозревался
в… не знаю, как сказать… То, что он вампир, со слов капитана, и тогда
показалось мне несколько вызывающим заявлением.
— Почему?
— Потому что данная живность до сих пор не изучена наукой и не признанна
реально существующим классом существ. Так и меня можно причислить к отряду ведьм
или вас к подклассу оборотней. Странностей у каждого хватает. Все — вампиры?
— Н-да. Согласен, — улыбнулся полковник. — Мне лично тоже мистика вот где
сидит, — хлопнул себя по кадыку, — в реальности бы разобраться. Значит, ты
утверждаешь, что граф самый обычный представитель дворянского сословья?
— Да.
— И ничего странного…
— Ничего.
— Ага?… Ну, оставим сферу вымыслов и домыслов, вернемся к фактам. Как ты
познакомилась с Валеевым?
— Кто такой Валеев?
— Игнат Валеев. Студент академии национальной экономики. В его доме был убит
Гнездевский.
— Я не спрашивала фамилию Игната. Познакомилась случайно. Гуляла от скуки. Они
с друзьями на лавочке сидели во дворе, песни пели. Заинтересовалась, подошла.
Навязчивый и, по-моему, не вполне адекватный юноша.
— Что ж ты к нему домой пошла?
— Замучил угрозами, что лишит себя жизни, если не увидит мои небесные черты, —
криво усмехнулась Алиса.
