— Наверное, есть на то причины…
— Его причины замешаны на жалости и чувстве вины!
— Да не сказал бы… — задумчиво протянул Эммануил. — У Волтивера за спиной достаточно опыта, чтобы не размениваться по таким пустякам….
— Зачем ты мне вообще обо всем этом говоришь?! — разозлилась я, лишаясь последней опоры.
— Просто кидаю еще один камушек на чашу твоей жизни. Может быть, это заставит тебя задуматься…
* * *
…Спустя всего полчаса после этого разговора в дверь нетерпеливо постучали. Я поспешила открыть и с удивлением увидела на пороге Волтивера. Позади него полыхал провал телепорта.
— Что — опять?… — обреченно спросила я.
Оборотень хмуро кивнул.
— Но почему же так скоро?! — с отчаянием выдохнула я, поспешно обуваясь.
В коридор выскочил услышавший разговор Хранитель, встревожено глянул на нас. Сердце вдруг кольнуло нехорошее предчувствие.
— Эммануил, мы скоро вернемся, — быстро сказала я, останавливая его в дверях. — Подожди здесь, ладно?
— Еще чего не хватало! — ангел непонимающе и оттого еще более обиженно сверкнул глазами. — Я тебя одну никуда не отпущу!
— Я не одна, ты же видишь! Пожалуйста, Эммануил!
— Далия, хватит, а! Что ты как маленькая?! — разозленный Хранитель попросту схватил меня на руки, сжав так, чтобы я не могла брыкаться, и без колебаний шагнул в телепорт вслед за Волтивером.
…Архип не мог оставить людей без охраны, хотя и прекрасно знал, что толку от этого чуть. Поэтому в поселке по-прежнему дежурило две группы, на этот раз, правда, состоящие из едва вступивших в Боевой Отряд магов. Село далеко не маленькое, угадать, где именно произойдет убийство — нереально. А поставить телепорт, не зная точного расположения предметов в точке выхода — значит впаяться во что-нибудь на молекулярном уровне… Поэтому придется бежать до места на своих двоих, бесполезно тратя бесценное время…
Центральная же Сфера, настраивающаяся на вложенный в него «образец», безукоризненно выбирала точку выхода, позволяя избегать плачевных последствий. Да и перемещаться телепортом внутри самого Таолиня было не в пример легче — его жители привыкли быть осторожными и не попадать под сомнительные заклятия.
А посему прибыть первыми должны были именно мы, и взять на себя основной удар — тоже. В общем-то, на это как всегда и рассчитывал командир…
…Мы вышли из телепорта, вблизи Центральной Сферы и, уже не мешкая, поспешили внутрь. Предчувствие беды все усиливалось, не давая мне даже сил высказаться по поводу выходки Эммануила.
Наконец, «образец» был вложен в матрицу, и Сфера замерцала рамкой телепорта. Я, тяжело вздохнув, встала, загораживая собой вход и вытянутой рукой резко останавливая Хранителя:
— Эммануил, останься, пожалуйста!..
— Нет! — тряхнул головой ангел.
— Эммануил, я тебя очень прошу, у меня плохое предчувствие! — попросила я, почти физически ощущая вползающий в душу страх.
— Оставайся, — скользнув по мне взглядом, сказал ангелу Волтивер. — Предчувствия магов слишком часто сбываются, чтобы им не верить.
— Я все уже сказал!! — вдруг рявкнул Хранитель и бесцеремонно отодвинув меня в сторону, зло шагнул в телепорт первым.
…Качнулся призрачный маятник, увлекая за собой сделанный выбор, заструилась, рассыпаясь темным песком, причудливая вязь дорог — жадно вспенилось время, принимая долгожданную плату, заставляя сердце судорожно сжаться от безысходности…
Я очутилась на месте всего лишь на пару секунд позже, чем Эммануил. И снова безвозвратно опоздала…
Она была повсюду — разрушительная тающая магия, расплескавшаяся тлеющими каплями…
Демон всего лишь поставил заклятие, реагирующее на появление в его зоне любого живого существа человекообразной расы. Он знал, что мы придем. Придем в любом случае, раньше или позже — не имеет значения. И попросту решил, даже не отмахнуться, а слегка проучить столь навязчиво преследующих его магов, еще раз показать свое неизменное превосходство.
«Воздушная ветвь»… Заклинание-ловушка, действующее на поражение, самостоятельно настраивалось на любого представителя человекообразной расы, оказавшего в зоне его действия и почти безукоризненно било в цель. Никаких умений — только четко сформулированное намерение и огромное количество свободной Силы… Поговаривают, что архимаги вполне способны отбить «ветвь», в доли секунды перенаправляя ее на другой объект. Вот только архимагов среди нас не было…
— Нет! — с отчаянием крикнула я, бросаясь к разметавшемуся на полу Эммануилу. — Я же говорила тебе!.. Ну почему ты такой упрямый?!..
— Потому что не у тебя одной бывают предчувствия, — слабо улыбнувшись, выдохнул Хранитель. — И я тоже им верю…
Внешне с ним не произошло никаких изменений — не было ни глубоких ран, ни порезов, ни каких-либо других физических повреждений. Но я прекрасно знала, что заклятие действует изнутри: медленно, неумолимо опаляя нестерпимым жаром легкие, заставляя сердце судорожно сжиматься от боли, отдающейся в каждой клеточке тела, подводя несчастную жертву к последней черте.
Эммануил стремительно бледнел, дыхание участилось, на лбу выступила испарина.
— Волтивер… — я стремительно подняла глаза на что-то сосредоточенно выплетающего магией оборотня. Сорвавшаяся с его пальцев темно-зеленая искристая сеть мгновенно опутала ангела и, вздрогнув, втянулась в кожу, заставив Хранителя облегченно вздохнуть. Я пригляделась — «заклятие онемения» — попросту блокирующее болевые ощущения в выбранной области.
— Это единственное, что можно сделать, — тихо сказал оборотень.
— Боже мой… Эммануил…нет… — я судорожно схватила его за руку, чувствуя как тает последняя надежда. — Ну, пожалуйста…
— Далия, ну что ты расстраиваешься… — едва слышно прошептал ангел. — Это же… всего лишь…тело… как ты не поймешь…Волтивер… ну хоть ты…скажи… ей…
Последнее слово Эммануил произнес одними губами, побелевшими как снег. Последний хриплый вздох и синие глаза медленно угасли, отпуская душу, на неестественно горячих ладонях четко проступили алые, будто выписанные кровью, ветви — отличительной знак данного заклятия, о котором с таким восхищением рассказывал мне однажды Мирас…
Неподалеку на кровати лежала молодая женщина, так и не успевшая проснуться. Тусклый ночник отбрасывал мягкие длинные тени, смазывая действительность. Магические следы ограничивались все той же комнатой…
— Господи… — прошептала я, уже не пытаясь скрыть горячих слез, без остановки бегущих щекам. — Ну за что мне все это?…
