подняла рюмку, салютуя. Это все заняло не больше пяти секунд, но когда она опустила рюмку, Бетезда отвернулась от нее, сунула руку в руку Иена и пошла в толпу, ее золотые каблуки гневно стучали по камню. Джулиус все еще пытался понять, что увидел, когда большая ладонь опустилась на его плечо.
— Шевелись.
Жуткий приказ заставил его забыть о странной драконше. Он вздрогнул, повернулся. Конрад хмуро смотрел на него, словно бросал вызов ослушаться. Не желая получить перелом от хватки Конрада, Джулиус опустил голову и послушался, брат повел его к стене, пока они не добрались до угла тронного зала. Когда они попали туда, Конрад сжал его плечи и прижал Джулиуса к стене, а потом приказал:
— Оставайся тут.
— Я не пес, — буркнул Джулиус, заслужив убийственный взгляд. — Да, — он опустил взгляд. — Буду тут.
Конрад кивнул и отвернулся, опустил ладонь на рукоять огромного меча, пошел в толпу к Бетезде. Но, хоть было забавно смотреть, как драконы пропускают Конрада, без грозного брата Джулиус понял, что остался один. Один в большой комнате, полной самых жестоких драконов его семьи, многие смотрели на него, как на игрушку.
Он вжался в угол, две стены защищали его спину, он приподнял плечи, стараясь быть незаметным. Он рано научился сливаться с фоном в защите. Драконы использовали слабости, но если не выделяться, был шанс. Джулиус старался быть маленьким, держаться подальше, не смотреть никому в глаза. Толпа была большой, и приходилось смотреть вверх, на череп дедушки.
Учитывая события, которые обычно происходили в тронном зале его матери, он ни разу не смог просто рассмотреть, что осталось от Кетцалькоатля, наверное, потому он не замечал, как треугольная форма черепа и изогнутые передние клыки напоминали его голову. Точнее, Джулиус был похож на него, ведь Кетцалькоатль был изначальным. Как тот, кто всегда считал дедушку мифом, а не исторической фигурой, он был потрясен, увидев физическое доказательство, что он был в родстве с одним из самых сильных драконов в истории. Н он все еще не мог отогнать ощущение, что что-то изменилось. Он вглядывался, но не мог определить. Он собирался отогнать эту мысль, как паранойю, когда понял.
Череп Кетцалькоатля был с лишним клыком в пасти.
Он удивленно приподнял брови. Джулиус был на дне, не знал почти ничего о сокровищах клана, но каждого Хартстрайкера учили, что величайшее оружие клана, пять мечей — Клыков Хартстрайкера — были когда-то настоящими зубами. Только один, шестой, оставался в черепе Кетцалькоатля, наверное, в доказательство происхождения оружия, хотя Джулиус в это не верил. Если зубы стали Клыками Хартстрайкера, то Бетезда не оставила бы один висеть для украшения. Какой бы ни была причина, по которой один клык оставался в черепе, сколько Джулиус помнил, теперь их было два. Два передних торчали из пасти, словно клыки змеи.
Стараясь не привлекать внимания, Джулиус отодвинулся от стены, чтобы лучше видеть. Да, новый зуб выглядел натурально, был вонзен так же глубоко, как старый, но это не могло быть правильно. Мертвый уже тысячу лет череп не мог отрастить зуб, так что его мать или решила после веков дать отцу зуб, или один из владельцев Клыка Хартстрайкера умер, и меч вернули в череп до того, как появиться следующий воин.
Обе идеи были глупыми. Как говорила его мать, Джулиус не следил за событиями в клане, но он не пропустил бы смерть Клыка. Они были самыми большими и опасными драконами в клане, как лейтенанты под командованием Бетезды. Но, хоть он списывал идею как глупую, он вдруг понял, что не говорил с Джастином после Ямы.
Джулиус застыл, сердце колотилось. Это не могло произойти. Джастин был любимцем матери. Челси могла испортить его жизнь, но Бетезда не допустила бы его смерть… да?
Он прикусил губу, пытаясь понять, кто мог потерять Клык за последний месяц. У Конрада еще был меч, Джулиус не увидел Челси в толпе, но она точно была в порядке. Но кроме них и Джастина, Джулиус не знал, у кого были еще два Клыка.
Это было глупо. Клыки были знамениты. Джастин болтал о таком. Но, как бы Джулиус ни старался, но не мог назвать больше троих, а это было намеком, что личности двух других Клыков были еще одной тайной семьи, в которую его не посвятили. Хоть это раздражало, это означало, что зуб Кетцалькоатля мог быть от одного из тайных Клыков, и Джастин мог быть в порядке! Но если так… почему Джастина тут не было?
Джулиус взглянул на толпу, понюхал воздух, но это не изменило того, что он уже знал. Вечеринка для Свены была из Хартстрайкеров. Джулиус видел поблизости Дэвида Хартстрайкера, сенатора Нью-Мехико на шестом сроке, единственный дракон, которого выбрали в Конгресс США, он говорил с Эдмундом, официальным представителем клана в Китае, и еще трое других Хартстрайкеров, чьи имена Джулиус не знал, но они были из кладки «Е» или выше. Но, хоть такое событие требовало присутствия Рыцаря Горы, Джулиус не мог увидеть или учуять брата, и чем больше он думал об этом, тем сильнее переживал. Он хотел попытаться позвонить Джастину и задать вопрос, когда его схватили сбоку.
Джулиус удивленно вскрикнул, взмахнул руками, чтобы вернуть равновесие. Его утащили в угол.
— Прекрати пищать, — прорычал Иен, оглянувшись. — Хочешь привлечь общее внимание?
— Может, если бы ты не подкрался, шума и не было бы, — прошипел Джулиус, прижимаясь к стене и пытаясь утихомирить колотящееся сердце. — Ты не должен быть с матушкой?
— Я оставил ее хихикать с «Г», — сказал он. — Амбициозные. Это ее займет на пять минут. Мне нужно поговорить с тобой наедине.
Джулиус побледнел.
— Наедине.
— И я не рад, — сказал Иен, его ярко-зеленые глаза были встревоженными. — Но времена отчаянные. Ты говорил с Катей?
— Не сегодня, — Джулиус был растерян и встревожен. — А что? Разве она не со Свеной?
— Думаешь, я стал бы спрашивать у тебя, если бы знал это? — рявкнул Иен, снова оглянулся на Бетезду, стоящую в центре группы почти одинаковых драконш. — Матушка привязала все это к твоему имени, и я подумал, что ты уже позвонил, пытаясь извиниться или предупредить, но, похоже, ты и с этим не справился.
Джулиус опустил стыдливо взгляд. Не из-за оскорблений, а потому что даже не додумался предупредить Катю, пока ему не сказал Иен.
— Я позвоню ей сейчас.
— Поздно. Это фиаско, — Иен поднял руку, почти соединил пальцы перед носом Джулиуса. — Я был так близко, чтобы убедить Свену быть со мной, — прорычал он. — Так близко, Джулиус. И матушка стала
