шаг, ее речь тоже ускорилась.
— Клера! — Нона твердо стояла на своем.
Клера повернулась с невинным лицом и виноватым телом:
— Да?
— Что с настоятельницей?
— Ох. — Клера опустила фонарь, оставив лицо в тени. — Она во дворце.
— Делает что? — хором спросили Чайник и Нона. Часть Ноны боялась, что Настоятельница Стекло будет охотиться за ней для Церкви. Она отогнала эту мысль. Настоятельница послала Чайник помочь ей бежать.
— Ее привезла инквизиция, — сказала Клера. — Сегодня ночью состоится суд.
— Мы должны спасти ее. — Нона надвинулась на Клеру, стиснув зубы.
— Неужели я должна повторять все, что говорила о поисках Зоул? — Клера опустила голову. — Слушай, я знаю, что это плохо, но, я уверена, старушка выкрутится, и ты не сможешь пробиться сквозь охрану Шерзал, как не смогла пробиться сквозь Тетрагод. Она собрала целую армию! Армию!
— Чтобы держать перевал против Скифроула, — сказала Чайник.
— Мы должны пойти за ней, — сказала Нона.
Клера сделала вид, что закашлялась:
— Зоул...
— Настоятельница не Зоул! — крикнула Нона. — Она просто старая женщина. Ей, должно быть, пятьдесят! Мы должны пойти за ней. Скажи ей, Чайник! — Она повернулась к монахине.
Чайник, смертельно бледная там, где тени отхлынули, нахмурилась и ничего не сказала.
— Что? — Нона широко раскрыла глаза. — Это настоятельница, Чайник!
— Я знаю. — Чайник прислонилась к скале, снимая вес с раненой ноги, и зашипела от облегчения. — Но она произнесла длинную речь о том, что мы не должны сражаться с инквизицией, что, если мы начнем сражаться с ними, где же это остановится? Она сказала, что это не остановится, и что Церковь и монастырь будут разорваны. И... Предок будет плакать, видя это.
— Это просто... слова, — беспомощно сказала Нона. — Мы должны что-то сделать.
— Даже если бы мы могли, Нона, настоятельница не поблагодарила бы нас за это. Она бы снова отдала себя в руки Церкви при первой же возможности. — Чайник покачала головой, словно представляя себе осуждение настоятельницы Стекло. — Мы должны идти. Это то, что она хотела бы для нас. Мы сохраним ее в наших сердцах. — Она высказала последнюю мысль, словно утешая Нона, словно та была еще ребенком.
— Наши... сердца? — Краешек понимания проник в сознание Ноны. Она протянула руки — одну назад, туда, откуда они пришли, к Тетрагоду, другую вперед, к дворцу Шерзал и Великому Перевалу.
— Нам нужно двигаться. — Клера переминалась с ноги на ногу.
— Нона? — Чайник заковыляла вперед, тени закружились.
— Вот почему ритм изменился, пока мы путешествовали. — Нона растопырила пальцы. — Я уловила больше от одного и меньше от другого...
— О чем ты говоришь? — заинтересовалась Клера, вопреки самой себе.
— Сердца, — сказала Нона. — Есть два корабль-сердца, а не одно. Первое позади нас, второе — впереди. — Она посмотрела на Чайник. — Это наше корабль-сердце, из Сладкого Милосердия. Я в этом уверена!
— Насколько уверена? — Чайник положила руку на плечо Ноны.
— Не имеет значения, насколько она уверена! — Клера вскинула руки, ударилась одной о камень и выругалась. — Ты не получишь его обратно с раненой монахиней и больной послушницей!
— Я знаю, что оно там. — Нона проигнорировала Клеру.
— Отведи нас во дворец, Клера. — Чайник подошла к девушке. — Мы не можем уйти.
— Этого не будет. — Клера попятилась.
— Если мы вернем корабль-сердце, настоятельница простит все твои преступления, Клера. — Пока Чайник говорила, тени вокруг них сгустились, оттесняя свет фонаря к его источнику.
— Но ты его не вернешь, — сказала Клера, указывая на бедро монахини. — В лучшем случае ты умрешь. Если тебя схватят, они узнают от тебя мое имя и поймут, кто помог тебе, даже если тебя быстро убьют.
— Подведи меня поближе к корабль-сердцу. — Нона вспомнила ужасную силу сердца, видимую и ощущаемую через Гессу. — Если я дотронусь до него, никто меня не остановит.
Чайник нахмурилась, чуть было не заговорила, но сдержалась и сказала другое:
— Мы должны вернуть его. Любой ценой.
Клера попыталась отскочить, но Чайник оказалась слишком быстрой и схватила ее за руку.
— Пожалуйста, Клера. — Нона не сводила глаз с лица подруги. Когда Нона разделяла разум Чайник, она почувствовала силу принуждения, которое использовала Зоул. Увидев, как работает воля Зоул, Нона стала понимать, как лучше использовать свое собственное прикосновение к марджал-эмпатии. — Мы должны это сделать. — Вина Ноны за то, что она манипулировала своей подругой, лежала в тени их дела и воспоминаний о предательстве в другой пещере, много лет назад. Она позволила силе своей убежденности течь через трещины в личности Клеры, трещины, которые она давно знала. Честолюбие, гордость и потребность в вызове.
— Я не знаю, где находится корабль-сердце... — Клера начала слабеть. — И с ним может быть Йишт. Я не хочу с ней встречаться.
— Ты нужна нам, Клера, — сказала Нона. — Тебе не надоело быть орудием в руках этих людей? Я хочу, чтобы ты вернулась.
Клера нахмурилась:
— Шерзал, вероятно, хранит его в своей сокровищнице.
— И ты знаешь, где это? — спросила Чайник.
Мрачное лицо Клеры прояснилось:
— Конечно!
• • •
ПРИДАВ КЛЕРЕ КАКОЕ-ТО подобие уверенности, Нона обнаружила, что ее собственная ослабела, когда они приблизились к дворцу. Она не
