Шерая, судя по звуку, слишком сильно сжала руль. Гилберт поспешил ответить, тем самым спасая Пайпер от резкого вмешательства мага:
— Конечно, понимаю. Я не такой уж и идиот.
— Ну-у…
Шерая сильнее сжала руль, и Гилберт услышал, как заскрипела кожа. Впрочем, он ограничился только притворно-непонимающим взглядом, направленным на Пайпер. Гилберту нужно было всего несколько мгновений, чтобы показать своей советнице, что он не воспринимает слова Пайпер в штыки и ей не нужно из-за этого угрожать.
— Места идиота занято, — всё же сказал Гилберт, ладонью подперев щёку. Шераю это немного успокоило, и она даже вспомнила, что просто сидеть на водительском месте недостаточно для того, чтобы добраться до места назначения.
— Дай угадаю: Кит?
— Кит, — подтвердил Гилберт.
— Дядя Джон говорил, что Кит уже на пути к становлению жертвой заказного убийства.
— Буду честным, иногда даже мне хочется прибить Кита. Но до убийства никто из коалиции не дойдёт хотя бы потому, что он — ученик Джонатана. Скверные черты характера и неуместные шутки ему прощаются.
— Это у Кита-то скверный характер?
«Это намёк?» — с запозданием подумал Гилберт, бросив на Пайпер быстрый взгляд. Игнорируя неровности на дороге, она лбом прислонилась к холодному окну и смотрела на проносящиеся мимо дома и магазинчики, украшенные к приближающемуся празднику. Днём огни не были такими яркими, а украшения казались лишь блеклыми копиями настоящих, но этого хватало, чтобы Пайпер неотрывно смотрела на них. От одного фонаря к другому, от одной витрины к другой, и так — без конца.
«Во имя Лайне, — с ужасом подумал Гилберт, резко повернувшись к своему окну и обезумевшими глазами впившись в витрину небольшого книжного магазинчика, мимо которого они проезжали. — Я идиот!»
— Вы Рождество празднуете? — неожиданно спросила Пайпер, и Гилберт вдруг ощутил сильное желание провалиться сквозь землю. В зеркале заднего вида он заметил, как Шерая заинтересованно подняла бровь, и понял: она не собирается приходить ему на помощь.
— В этот раз немного не до него, — осторожно ответил Гилберт, смяв края своего пальто. — Сама понимаешь, бал у фей…
— А если без бала?
— Сигридцы никак не связаны с этим праздником. Но если кто-то из тех, кто живёт под моей защитой, хочет отпраздновать что-нибудь земное… Я не запрещаю. Но в этот раз до Рождества вряд ли дойдёт.
— Бал у фей, — повторила Пайпер, скептически хмыкнув. — Не скажу, что я совсем его не жду, но… Не знаю, — она оторвала лоб от стекла и затылком прислонилась к подголовнику. — Было бы неплохо сделать что-нибудь нормальное и вполне земное. Папа отлично готовил глинтвейн.
— Что?..
— Это алкогольный напиток, — пояснила Шерая, не дав Пайпер даже рта открыть.
— Ты боишься, что я могу выпить?
— Я боюсь, что ты опять попытаешься показать себя чрезвычайно умным, хотя даже не знаешь, а чём речь, а потом перероешь всю библиотеку, пытаясь найти ответ на свой вопрос, — лаконично исправила Шерая, останавливая машину на светофоре. — Хочешь попробовать глинтвейн?
Гилберт не понимал, когда они свернули не туда. Хотелось как можно скорее вернуть разговор в привычное русло, но вопрос Шераи и тема, поднятая Пайпер, заинтересовали Гилберта сильнее, чем он от себя ожидал. Если верить их словам, то это было чем-то действительно нормальным и стопроцентно земным — тем, что Гилберт изучал вот уже два века. И даже странно, что он до сих пор не познакомился с этим традиционным земным напитком.
— Хочу, чтобы бал прошёл без скандалов, — всё-таки сказал Гилберт, хотя не был уверен, что от него вообще чего-то ожидали.
— А что может произойти? — непонимающе произнесла Пайпер. — Недостаточно красивая одежда?
— В том числе. Ты просто не знаешь королеву. Она любит, когда всё проходит идеально, а если уж речь идёт о наследниках Сердца… Молись богам, чтобы Данталион опять чего-нибудь не учинил. И не позволяй Джулиану брать тебя на «слабо». Тогда, думаю, всё пройдёт хорошо.
— Судя по твоим словам, мне нужна охрана, чтобы провести время у фей без приключений.
Не то чтобы Гилберт не собирался поднимать этот вопрос, но может, не так рано, а, например, накануне бала. Прямо перед тем, как Шерая откроет портал. Это казалось Гилберту немного нечестным по отношению к Пайпер, но последние события показали, что иногда лучше быть нечестным.
— Согласно правилам, ты можешь привести кого-нибудь для своей защиты, — на самом деле, в приглашении формулировка была несколько другой, но шестое чувство подсказывало Гилберту, что Пайпер его даже не открывала. — Помимо Шераи, которая всегда получает официальное приглашение, я беру с собой кого-нибудь из рыцарей. Неподалёку ещё постоянно крутятся Марселин или Стефан, но они тоже получают официальные приглашения и вовсе не обязаны быть рядом со мной каждую минуту.
— Иными словами, у вас там свой крутой кружок?
Гилберт бы назвал это иначе, но Пайпер угадала основную мысль. Стефан не причислял себя к подданным Гилберта и никогда не говорил, что стремится принести ему клятву, но он был старым другом их семьи и всегда был готов помочь. Пожалуй, именно присутствие Стефана на подобного рода мероприятиях помогало Гилберту в первые годы после Вторжения.
Марселин — другой разговор. Её сделка с Гилбертом и Шераей была до того неформальной, что ни договора, как у искателей, ни чар, нанесённых с помощью крови, не существовало. Марселин помогала им после Вторжения так же, как они помогали ей после трагедии, перевернувшей всю её жизнь с ног на голову. Но помимо этого Марселин была самой сильной целительницей и самым молодым магом коалиции — последней из всех, на кого Геирисандра обратила свой взор. Было крайне глупо и эгоистично приписывать Марселин к конкретному королю или королеве и рассчитывать на то, что она всегда будет следить за Гилбертом. Марселин сама нуждалась в наблюдателе, ибо она — тот ещё ребёнок.
— Данталион приходит либо со своим советником, либо с кем-то из провинившихся вампиров.
— Я даже не знаю, что звучит более странно: то, что у Данталиона есть советник, или то, что подобное мероприятие он расценивает как наказание для провинившегося.
— Это Данталион, — пояснил Гилберт, пожав плечами. — У него всё очень странное. Только не говори ему, что я так сказал, — поспешно пробормотал юноша, покосившись на Пайпер.
— И всё-таки, у вас там есть свой крутой кружок?
Гилберт устало вздохнул и, решив, что терять больше нечего, утвердительно закивал головой.
— Хорошо, — продолжила Пайпер, — к вам я и примкну. Не то чтобы я не доверяла дяде Джону, но его наверняка кто-нибудь попытается увести в сторонку для разговора, да?
— А Эйс?
— Не знаю, стоит ли Эйсу вообще там появляться, — Пайпер собрала руки на груди и нахмурилась. — Он едва привык к новому телу, а тут… бал у фей.
— Говоришь так, будто это что-то плохое.
— А ты вспомни, как его описал Данталион.
Гилберт ненавидел, когда Данталион брался описывать что-либо. В глазах вампира абсолютно любое мероприятие или празднество, имевшее для фей или эльфов хоть какой-то вес, для него было поводом придумать несколько сотен шуток, часть из которых будут озвучены именно Гилберту. Обычно в обществе возвышенных сигридцев, проживших не одну сотню лет, Гилберт чувствовал себя ребёнком, хотя о долголетии великанов было известно всем. Но когда рядом появлялся Данталион, Гилберт вдруг ощущал себя непомерно терпеливым и мудрыми, всеми силами пытался сохранить спокойствие и хотя бы капельку приблизиться к снисходительности других сигридцев, когда-либо общавшихся с Данталионом.
То, что Данталион устроил вчера, было очередным испытанием, которое Гилберт с треском провалил. Джулиан бы на его месте нашёл, что сказать вампиру.
— Думаю, ему будет полезно пообщаться с наследниками Сердца фей, — неожиданно подала голос Шерая. Всё своё внимание она сосредоточила на дороге, но Гилберту показалось, что для этого она прикладывает неимоверные усилия. — Как-никак, он теперь тоже часть сигридского мира.
