Взгляд Амары стал более острым, словно она оценивала каждый дюйм Клео с куда большим вниманием, чем вчера вечером.
- Это так замечательно, что вы наведались к нам! – промолвила Клео, меняя тему. – Мой отец приглашал вашу семью к нам прежде.
- Оранос очень красив, но отец всегда считал, что у этой красоты нет значения. Но я не согласна с этим!
Клео переглянулась с Люцией, которая была слишком встревожена откровенностью отца Амары. Клео молчала и надеялась на то, что сможет растянуть уголки губ в подобии улыбки.
- Вы должны были заметить, что жизнь здесь очень отличается от лимерийской, Люция, - промолвила Амара, протянув руку и сорвав розу, стараясь избежать её шипов.
- Нельзя придумать разницу больше, - согласилась Люция.
- Лёд и снег, все эти острые скалы… Тут куда приятнее, да? Если бы я провела больше, чем полдня, в замороженном Лимеросе, я бы бросилась в море, чтобы утонуть и быть свободной от этих ужасных условий, - она рассмеялась, а после поняла, что Клео и Люция смотрели на неё слишком удивлённо. – Прошу прощения! Крешийцы высказывают свои мысли не думая! Не надо ненавидеть меня за прямоту!
- О, конечно, мы не будем, - Люция улыбнулась. – Не стоит просить прощения, прямота есть прямота… и она освежает. Разве не так, Клео?
- О, да, - кивнула принцесса. – Так освежает.
Амара считала Клео глупой.
- Я должна сказать, что удивлена, насколько вы хорошо привыкли к новой жизни. Я ожидала, что вы будете заточены в камере без еды и воды… Но то, что Дамора доверяют дочери своих врагов, очаровывает меня.
Амара может обозвать её дуррой, но другие посчитают это грубым.
Клео попыталась подыскать нормальный ответ.
- Мой отец погиб, потому что он никогда не стал бы кланяться и сдаваться королю Гаю. Такие конфликты случаются всюду, во многих царствах. И я должна быть благодарной за то, что Гай не наказывал меня за выбор моего отца и что подарил мне новую семью.
Слова обжигали горло.
- И вы приняли его? Приняли новую семью?
Семья. Это слово заставило её поёжиться.
- Это лучшее, что я могу.
- Клео очень хорошо вошла в нашу семью, она мне как сестра сейчас, - сказала Люция.
Тогда как горло Клео буквально горело от этой лжи, её сердце немного посветлело от того, что Люция назвала её сестрой. То, что Люция была готова защитить её, не обращая на свои предыдущие заявления, доказало, что принцесса Амара своим вмешательством поможет им сдружиться против общего врага.
- Как прекрасно, Люция! – промолвила Амара, и её взгляд сдвинулся немного в сторону. – О, Клео, какое прекрасное кольцо! Где ты его взяла?
Клео удержалась, чтобы спрятать аметист.
- Спасибо. Оно принадлежало моей матери.
- Это очень красиво, - в голосе Амары вновь почувствовался сильный акцент. – Почти магически красиво… Тебе очень повезло, что у тебя есть такая вещица!
Желудок Клео скрутился в узел.
Она теперь носила каждый день это кольцо, боясь его спрятать, чтобы не потерять. Казалось, что не будет ничего особенного в этом, что кольцо выделяется не больше её бирюзового ожерелья или золотого браслета, но Амара заметила его и специально назвала волшебным.
Принц Ашур спрашивал Клео о Родичах. А теперь Амара говорила ей, что это царство куда более значительное, вопреки убеждениям её отца.
- Если вы просите нас, принцесса Амара, -начала Люция, сжимая руку Клео, - то мы должны будем оставить вас… Нам надо идти на занятия, наш учитель очень расстроится, если мы опоздаем.
- Вы посещаете здесь занятия вместе? – удивилась Амара, изогнув бровь.
- О, да! – моментально повторила ложь Люции Клео. – Сегодня вышивка… Очень полезное умение, а наш наставник так строг!..
Клео не ходила ни на какой предмет, потом замок был атакован… Она тогда думала, что её образование – пустая трата времени, ведь можно проводить это время с друзьями, а теперь мысль о старых классах наполняла её слишком горькими воспоминаниями о счастливом времени.
Когда это закончится и она вернёт себе трон, то будет посещать всё, что сможет, и узнает все, что сможет.
Кроме вышивки.
- Тогда лучше вам поторопиться… До встречи! – промолвила Амара. – Увидимся позже!
- Да, надеюсь, очень скоро! – Клео сладко улыбнулась.
- Я считаю, что она очень неприятна, - промолвила Люция, когда они уже были далеко от Амары. – Ей повезло, что я не сожгла её волосы!
- Ты могла бы сделать это? – заинтригованная откровенностью Люции, спросила Клео.
- Если бы я хотела, то да, - Люция посмотрела на неё с намёком на улыбку. – Это так странно для меня!
- Что?
- Быть рядом с тобой так спокойно… я думала, это лишь иллюзия, а теперь знаю, что правда!
- Разве ты не видишь? – Клео сжала руку Люции. – Мы должны быть друзьями! Несмотря ни на что, это правильно, поверь! Верь в меня, и я помогу тебе!
- Может быть, - Люция немного нахмурилась.
Кольцо Клео едва-едва светилось от близости с волшебницей. Она подавила улыбку.
Может быть, она твёрдо и уверенно шла в правильном направлении.
Глава 5
Магнус
Оранос
По просьбе короля, Магнус выбрал охранников, что должны были проводить крешийских принца и принцессу в большую виллу в часе путешествия в направлении северо-востока от дворца.
Ему хотелось схватиться за шанс покинуть город и очистить свой разум. Поездка казалась безопасной, они находились в окружении стражников Крешии и Лимероса, в том числе Кроноса, капитана дворцовой стражи, что редко находился так далеко от короля. То, что Кронос был с ними, означало, что король был заинтересован в безопасности Магнуса, когда он находился за пределами города.
Наконец-то они добрались до виллы.
- Тут красиво, - промолвила принцесса Амара, когда они с братом покинули карету.
- Да, - согласился принц Ашур, скользя взглядом по пышным зелёным холмам, расположенным вокруг виллы. – Более чем. Это очень щедро со стороны короля, отдавать нам такое красивое место.
- Он будет рад, что вам понравилось, - отозвался Магнус.
Его отец не любил крешийцев, но до сих пор Магнус не считал, что они причиняют большие неудобства, они что-то вроде паразитов, которых невозможно прихлопнуть. И его отец отказался делать что-то большее, чем раздавить вредителей, опасаясь, что они предупредят отца и приведут войну издалека.
Это было необычным для короля Гая, он обычно ничего не боялся. Тем не менее, с тех пор, когда он почти что погиб во время свадьбы, король всё больше и больше боялся своей смертности.
