Мужчины во все глаза смотрели на свою королеву. И она им нравилась!
- А давайте, споём! - предложила девушка. - Запоминайте слова!
Через полчаса над многовековым лесом мира Рион разносилось разудалое:
Маруся от счастья слёзы льёт!
Как гусли, душа её поёт!
Скрашивая монотонность дороги песнями и разговорами, отряд потихоньку продвигался к намеченной цели. Рыцари заинтересовались: все ли песни в Гелуронии такие интересные? Пришлось на ходу сочинять легенду о придворном музыканте, который сам пел, и принцессу научил. И бла-бла-бла...
"Спалиться на песнях! Расслабилась!" - костерила себя попаданка. Но будь, что будет, музыканта в себе не задушишь. Сидеть тихо, как премудрый пескарь? Да лучше умереть во второй раз!
Оказывается, в этом мире мало песен, да и те длинючие и тягучие, как наши древние баллады. Поэтому незамысловатые песенки из другого мира породили такой интерес.
Тем более, это единственное, что она умеет. "Да уж, мне не изобрести бумагу или порох. Разве что картофелечистку, да и то с трудом. Пользоваться - пользовалась, а как она там устроена - не вникала. Буду делать то, что умею. Нести в массы творчество другого мира. Однако песни подбирать надо или переделывать. А то спою про самолёты и пароходы, ага, земля в иллюминаторе.
С "Марусей" вот хорошо получилось, как раз для рыцарей. Только дозировать надо, а то испытают культурный шок!" - размышляла девушка. Ну, а что? Не петь теперь, что ли?
Лес тянулся и тянулся, и не собирался заканчиваться. Поэтому ночевать предстояло под открытым небом. Тэйла не переживала. От самого главного ужаса, комаров, Кузя обещал уберечь. Другие неудобства не так уж и страшны. Не пугайте русскую женщину ночёвкой в лесу!
Король приглядывался к девушке. Странно, по его сведениям, принцесса была не в меру капризной и избалованной. Обожала балы и украшения, тиранила окружающих. Пределы дворца покидала только для конной прогулки. Да, в седле она держалась великолепно, а вот остальное поведение до такой степени неожиданно, что король терялся в догадках. Он ждал женских истерик, а она песни поёт!
Не могли же шпионы так ошибиться? Девушка была для него загадкой. И он её разгадает. В любом случае, такая Тэйла ему нравится. Если капризную принцессу он планировал скинуть на попечение королевы-матери и забыть, как страшный сон, то такую, какой была девушка весь сегодняшний день, хочется оберегать и никому не отдавать. Уж, тем более, королеве-матери!
Обнаружив подходящую полянку, с протекающим неподалёку весёлым ручейком, скомандовали привал. Тэйла радостно ступила на землю. Всё-таки для одного дня многовато, столько времени провести в седле. С удовольствием разминая ноги, она вдруг услышала странный звук: то ли стон, то ли всхлип.
- Ваше Величество, - обратился к ней король, но Тэйла приставила пальчик к губам и спросила:
- Тихо. Слышите? Кто-то плачет.
На поляне все затихли, и опять послышался всхлип.
- Ребёнок плачет! - определила Тэйла, и вдруг увидела семафорящего ей из-за толстого дерева лешего. Он подзывал к себе и взмахом руки указывал в ту сторону, откуда слышались звуки.
- Туда надо идти, - сказала девушка и двинулась в нужном направлении.
- Ваше Величество! - схватил королеву за руку Данион. - Сами сходим, останьтесь на поляне.
Ох уж, эти мужчины, думают, сидеть в ожидании легче? Ну, уж, нет! Не на ту напали!
- Там ребёнок! Вас он испугается, а я внушаю доверие. И не спорьте! - твёрдо сказала Тэйла.
Ну и что, что король! Один раз дашь слабину и до конца жизни будешь на пяльцах вышивать!
- Вместе пойдём, - не стал спорить страшный и ужасный. (Йес!) "Пока доедем, воспитаю себе мужа", - довольно подумала королева.
Вместе, это значит и маркиз Тиан, и мэтр Бирон и два разудалых рыцаря - Джордан и Стэн. Ну, хоть остальные остались обустраивать лагерь.
- Я тропинку кинул, - сообщили кусты.
- Можешь не прятаться, отменили старые законы. Что у тебя в лесу происходит? - вполголоса спросила Тэйла, шагая за Его Величеством.
- Так, дитё... - печально протянул леший, не спеша появляться.
По проведённой хозяином леса тропинке добрались очень быстро. Тэйла вдруг врезалась в спину резко остановившегося короля. Обойдя царственного супруга, застывшего непробиваемой статуей самому себе, девушка и сама замерла от увиденной картины.
На небольшой полянке к дереву был крепко-накрепко привязан мальчишка лет восьми. Он был просто обмотан верёвками!
Первым отмер Джордан. Бывалый рыцарь тихо выругался, достал из-за голенища нож и пошёл к дереву, намереваясь разрезать путы.
Кузя удивлённо пискнул, а Тэйла, вспомнив свой аргумент, что именно она вызывает доверие, а не мужик с ножиком, бросилась к ребёнку.
- Не бойся нас! Мы хорошие! - стала объяснять бедняжке девушка. - Джордан верёвки разрежет.
У мальчика были светлые волосы, симпатичное зарёванное личико и большие голубые глаза, в которых читались одновременно и надежда, и обречённость.
"И у кого только рука поднялась на такое зверство?" - гневно подумала добросердечная женщина, в жизни не обидевшая ни одного ребёнка. Хотя в детском саду, за двадцать с лишним лет, попадались разные дети, но привязать к дереву!?
Джордан подхватил мальчишку и передал его мэтру Бирону. Маг накинул обезболивающее заклинание и начал восстанавливать кровообращение. Как хорошо жить в мире, где работает магия! Пострадавшего быстро и безболезненно приводили в норму.
Тэйла посмотрела на Даниона и обомлела! Король гневно сжимал кулаки, а в синих глазах отражались все кары небесные! "Так вот за что он получил своё прозвище! - поняла девушка. - В гневе он действительно страшен!"
Желая успокоить, неосознанно, королева погладила разъярённого мужчину по руке, Данион вздохнул полной грудью и... разжал кулаки.
Джордан подхватил мальчишку на руки, хоть тот и пытался объяснить, что может сам, и спасатели по той же тропинке отправились к месту привала.
Там их ждали удобные одеяла, весело потрескивающий костёр и вкуснейшая похлёбка рыцаря-повара Жокара.
Устроившись поудобней, Тэйла усадила ребёнка рядом с собой и сказала:
- Меня зовут Тэйла, а тебя?
- Берт, - тихо ответил мальчик.
- Сначала поужинаем, разговоры потом, - распорядилась королева.
Спорить с ней, разумеется, никто не стал. Это Тэйла постоянно забывала о своём новом и непривычном статусе, а окружающие помнили об этом всегда.
