— Примем бой, — решился наконец, Тельзаро, — пятьдесят против тридцати наших — расклад вполне выигрышный.
Гройв довольно крякнул и бросился отдавать команды закончившим, наконец, возню солдатам. Ройвис, после недолгого колебания, тоже кивнул. Тридцать пеших против пятидесяти конных на равнине продержатся недолго, но вот в лесу, да из луков, да из засады — численное превоходство ровандисцев истает за считаные минуты.
— Откуда они узнали, что мы здесь? — Недомевающе пробормотал под нос Дойвего. Брови побратима превратились в одну темную черту, на лице играли желваки — рыцарю не терпелось вернуть полученный на Ландышевом лугу должок.
— Это если узнали. — Откликнулся Тельзаро.
Ройвис озадаченно помотал головой. С одной стороны — а что еще могли забыть полсотни гвардейцев в лесной чаще? Вот только знать им о местоположении крохотного лагеря и впрямь неоткуда. И это если забыть, что у ровандисцев сейчас хватает и куда более серьезных забот, чем вылавливать по лесам кучки беглецов. Вот только красно-белые кавалергарды, нагло игнорируя все вышеприведенные аргументы, направлялись в лесную чащобу, безошибочно определив местопложение затерянного отряда. Слишком уж оно подозрительно выглядит для обычного совпадения.
Навстречу врагу пробирались тихо — впереди находилась небольшая ложбинка, на склонах которой решили встретить непонятных кавалеристов. Рядом с Ройвисом, Леорой и Дойвего неслышной тенью кралась Вета. Девушка, узнав о приближении ровандисцев, уперлась не на шутку, потребовав, чтобы ее взяли с собой. Откуда взялась такая кровожадность, трое рыцарей взять в толк не смогли, но против участия мистиссы не возражал никто — за прошедшие несколько дней она сделала достаточно, чтобы ненависть тиорцев к ее соотечественникам больше не висела над ней злобной тенью.
Два десятка лучников рассыпались по кустам и затаились. Несколько самых ловких сумели залезть на деревья, растворившись в зеленых, едва тронутых желтизной кронах — несмотря на наступление осени, лес переливался в солнечных лучах, словно исполинский изумруд.
— Вот сюда, — шепотом велела Леора Вете, пристроив ее за стволом раскидистого кедра. Та в ответ лишь кивнула. Девушка выглядела бледной, но в глазах колом стояло все упрямство мира.
Луков у тройки рыцарей не было, так что до поры до времени они спрятались рядом с Ветой, благо места за толстенным стволом хватило для всех. До тех пор, пока не засвистят первые стрелы, от них толку не будет. Это потом надо будет спешить занять оборону на краю ложбины. Неглубокая, шагов в двадцать в ширину и с пологими склонами, непреодолимым препятствием для кавалеристов она станет, только если к стене травы и кустов добавится еще одна — стальная.
Потянулось тоскливое, изматывающее душу ожидание. Ройвис оглядел сотоварищей — прищуренные глаза Леоры излучали тяжелую, злую ненависть. Она же родом из Тиорты, вдруг вспомнилось рыцарю. Если для него и для Дойвего ровандисцы — всего лишь очередной противник, то для воительницы они — те, кто прошелся мечом и огнем по ее родным землям. Оправившийся от раны, Дойвего успел вернуть не только неплохую физическую форму, но и обычную для него смешливость. Теперь он со всевозможным тщанием корчил Вете веселые рожицы, пытаясь развеселить напряженную, словно струна, девушку. Интересно, видела ли она раньше бой кроме как на гравюрах в книгах? Что она успела увидеть на Ландышевом — и увидела ли вообще?
Раздавшийся впереди шорох словно мокрой тряпкой стер из головы Ройвиса все посторонние мысли. Парень не видел, как отряд ровандисцев — их дозорные успели вернуться к основной группе — уверенно разворачивается цепью, какая больше пригодна для прочесывания местности, нежели для боя. Вот всадники выехали к ложбине, натягивая поводья и, видимо, решая — стоит ли пускать коней вниз по склону. И тут Тельзаро с пронзительным воплем «бей!» спустил тетиву.
Лес заполнился криками раненых, шелестом сорвавшихся с тетив стрел и отчаянной руганью и воплями ровандисцев. В первые же мгновения их отряд не досчитался семи человек. Еще под тремя пали кони. Выдернуть ноги из стремян и отпрыгнуть в сторону смог лишь один — еще двое оказались погребены под лошадиными тушами. Миг спутя стрелы настигли и их самих.
Рыцари вместе с лишенными луков тиорцами бросились прочь из укрытия, стараясь выстроиться так, чтобы не мешать стрелкам собирать кровавую жатву. Пока ошалевшие от такого поворота дел ровандисцы пытались развернуть коней, стрелки успели вышибить из седел еще нескольких.
— Чего встали, поганцы, вперед, вперед! — взревел давешний сотник. В руках у ветерана хищно щерился лезвием тяжелый боевой топор. Отряд бросился вниз по склону ложбины. Следом за ним бросилось и большинство лучников — ровандисцы скрылись за деревьями, спасаясь от обстрела.
В несколько прыжков спустившись на дно ложбины, Ройвис бросился вверх по склону. Рядом неслись Леора и Дойвего. Сейчас главное — не дать ровандисцам сообразить, что к чему. Вскачь по лесу они далеко не уйдут, если не хотят собрать бестолковыми лбами все окрестные ветки, а вот спешиться, если в мозгах осталось какое-то разумение, могут запросто: в чаще у пехотинца всегда будет преимущество перед конным.
Ройвис еще успел удивиться, зачем кавалеристы вообще сунулись в густой лес, не слезая с коней, когда враги, наконец, обнаружились.
«Пожар в срамном притоне, да и только» — мелькнула ехидная мысль, когда меж деревьев показались затянутое в белые с красным доспехи кавалеристы. На Ландышевом лугу эти ребята показали себя во всей красе — сомкнувшись колено к колену, они, словно таран, ломали любую оборону. Даже при самых головоломных перестроениях и маневрах их строй оставался подобен несокрушимой крепости. Вот только в лесу вбитые намертво навыки сыграли с кавалеристами Ровандис злую шутку: в отличие от чистого поля, здесь не было места, чтобы легко выставить сплошую стену строя. Плотный частокол древесных стволов слишком уж мешал превратившимся в неорганизованную толпу ровандисцам восстановить порядок. Впрочем, самые умные уже спрыгивали с седел. Где-то за красно-белой толпой раздавались злобные крики: командир всадников приказывал отступить и перегруппироваться.
Ройвис ушел от богатырского замаха вылетевшего на него кавалериста и ткнул тому мечом под подбородок. Лезвие легко проскочило между глухим шлемом и нагрудником, накинутая поверх доспеха туника мгновенно окрасилась кровью.
Рядом азартно рубились Дойвего и Леора. Эти двое были прекрасно сработанной парой, способной действовать, как единое целое. Впрочем, здесь от этой самой сработанности не было никакого проку — бестолково мечущаяся толпа, многие из которых даже не потрудились надеть шлемы, была не тем противником, против которого требуются ухищрения или мастерство. Больше это напоминало бойню.
