И то ли Сила решила, что хватит уже отдыхать на наследниках Константина Петровича, то ли генетика мамы кесаря сыграла свою роль, а, возможно, и то и другое сразу, но уже к двадцати годам Александр Петрович достиг седьмого магического уровня. Старик Романов, ставший свидетелем выдающихся успехов правнука, ушёл из этого мира счастливым.
Магическим способностям Александра Петровича позавидовал бы любой, но только не все о них знали – кесарь всю жизнь тщательно скрывал свою истинную силу. И ещё, несмотря на уже не юный возраст, он так и не женился. Сначала было не до того, а теперь, когда он всерьёз собрался возродить в России монархию и стать императором, Романов разумно оставил место супруги свободным для возможного в будущем династического брака.
Поскольку родители кесаря предпочитали жить на юге, в своём Геленджикском поместье, то в большом родовом дворце проживал лишь Александр Петрович в окружении охраны и прислуги. Впрочем, проживанием это можно было назвать с большой натяжкой. Кесарь постоянно жил в своей резиденции в Новгородском Кремле, а в родовое имение приезжал лишь два раза в неделю – зарядиться энергией от источника. В эти дни Романов даже ночевал в храме – для этого там стояла специальная кровать.
Александр Петрович открыл глаза и убрал руки от артефакта, ещё немного постоял, а затем вышел из храма. На улице кесаря ожидала охрана и руководитель его администрации с переноской‑холодильником в руках.
– Здравствуйте, Родион Степанович! – сказал Романов. – Привезли?
– И Вам здравия, Александр Петрович! – ответил Глебов. – Привёз!
– Тогда подождите буквально полчасика.
Кесарь принял от руководителя администрации переноску и вернулся с ней в храм. Подойдя к артефакту, Романов достал из переноски контейнер с кровью, надорвал его край и вылил содержимое в стоящую на артефакте чашу из чёрного агата. После этого Романов принялся делать довольно сложные пассы ладонями над чашей и что‑то пробормотал себе под нос. Тут же по всей поверхности артефакта вспыхнуло пламя.
Несмотря на то что руки Александра Петровича оказались в огне, он продолжил делать всё те же движения ладонями и негромко проговаривать заклинания. Через некоторое время кровь в чаше закипела. После этого кесарь убрал от неё руки, ухмыльнулся и удовлетворённо выдохнул.
Глава 22
Я уже три недели занимался с Егором Андреевичем и за это время уяснил две вещи – приятную и не очень: я оказался довольно способным учеником, но шансов, научиться в ближайшее время прокладывать ледовую дорогу, у меня не было. Как я ни старался, но это было слишком сложное заклятие для новичка.
Мы занимались каждый день по несколько часов, и мне казалось, что Гурьев был от этого не в восторге. Его можно было понять, у преподавателя явно были какие‑то другие планы на лето. Но планы, может, и были, а вот вариантов не было – заниматься со мной его, скорее всего, попросил не только Иван Иванович, но ещё и Анна Алексеевна. И я даже затруднялся сказать, кому больше не стоило отказывать.
С разрешения ректора раз в три дня Егор Андреевич водил меня к источнику – подзаряжаться энергией и проверять, не поднялся ли мой магический уровень. Обычным студентам такое не дозволялось, но у меня был особый случай. По словам наставника, эти визиты и частые подпитки чистой энергией непосредственно от источника Силы обеспечили отличную динамику роста моих магических способностей.
Во время занятий мы налегали исключительно на магию воды, так как передо мной стояла вполне конкретная задача – в максимально короткие сроки научиться запускать водяной смерч и прокладывать ледовую дорогу. В основном мы занимались на арене, где я изучал и практиковал базовые навыки магии воды и учился работать с различными заклятиями, использующими лёд и не требующими большого пространства. Там же я тренировал водяной смерч.
А вот пытаться проложить на арене или ещё где‑либо на территории академии ледовую дорогу было бы не самой лучшей затеей, поэтому раз в три дня мы с Егором Андреевичем ездили на полигон КФБ, где могли уже развернуться по полной программе. Правда, развернуться у меня не получалось – если смерч я запускал уже довольно неплохой, то с дорогой всё было просто ужасно.
Объяснялись мои успехи с одним заклятием и неудачи с другим довольно просто – смерч и дорога были заклятиями разными не только по уровню, но и по принципу действия. Водяной смерч требовал значительных усилий, отменной концентрации и большого расхода энергии, но он имел неоспоримое преимущество – его не нужно было поддерживать. Достаточно было запустить смерч и правильно задать ему направление, дальше он всё делал сам – двигался, куда направили, и уничтожал всё на своём пути.
Чем больше и мощнее получался смерч – тем дальше он уходил и больше разрушал. Главное – удачно его запустить. А после этого можно было хоть падать на землю без сил. С дорогой всё было иначе. Она требовала совершенно иного подхода – колоссального постоянного расхода энергии и уже практически запредельной концентрации. Ну и, конечно же, далеко не десятого магического уровня.
Но мы с Гурьевым всё равно не сдавались. Я стоял на арене и пытался выстроить на расстоянии десяти метров от меня ледяную стену. Выходило не очень: то стена почти сразу разваливалась, то получалась крепкая, но всего в двух метрах от меня. После очередной установки рыхлой конструкции на нужном расстоянии наставник сказал:
– Неплохо. Довольно неплохо. Я бы даже сказал, отлично для десятого уровня. Она, конечно, не простоит и двух минут, но на девятом ты уже сможешь поставить такую, как положено.
– Стену может быть, – вздохнул я. – Но не ледовую дорогу.
Накануне мы ходили к источнику, и я лишний раз удостоверился, что магический уровень у меня пока ещё десятый. Да и с чего ему было расти? С трёх недель занятий? Это был бы перебор. При таким раскладе, я уже через три года дорос бы до первого, а так не бывает.
– Возможно, ты её и до третьего уровня не сможешь поставить, – «поддержал» меня морально Гурьев.
– И что теперь делать? – воскликнул я.
– Заниматься, – спокойно ответил наставник. – Ты же у нас уникальный. Мало ли, вдруг чудо случится.
Мне показалось, что последние две фразы он сказал с досадой или обидой. Видимо, сильно надоело ему со мной возиться.
– А если так и не научишься дорогу прокладывать, то всё равно не зря занимаемся. Магию воды ты уже хорошо освоил, да и уровень лишним никогда не бывает, – добавил Гурьев.
– Думаете, получится поднять его хотя бы в ближайшие полгода или год?
– Не знаю. Десять лет назад я бы не поверил, что мальчишка или девчонка после инициации может получить десятый уровень, раньше для этого два‑три года заниматься приходилось. А теперь, такие как ты, уже не редкость. Так что, почему бы и нет?
– То есть, полагаете, что шанс есть?
– Моё дело в данном случае не полагать, а тебя тренировать, – ответил наставник. – Но на сегодня хватит. Уже больше трёх часов занимаемся.
– Но я могу ещё, у меня силы есть.
– У меня времени нет, – отрезал Гурьев.
– Я могу один позаниматься, – предложил я. – Просто скажите, что отрабатывать.
– Перенапрягаться не стоит. В этом нет ничего хорошего. До завтра!
Егор Андреевич покинул арену, а я вспомнил, что мы с Милой собирались в этот день вместе пообедать. Если бы я задержался на тренировке, вышла бы очень неприятная накладка. Дело в том, что у нас был запланирован не просто обед – у младшей сестры Милы был день рождения, и мы собирались его отметить.
Изначально Мила планировала поехать в этот день домой, чтобы отметить праздник с семьёй, но после неприятной истории с её тайной поездкой в Сочи, моя девушка наотрез отказывалась куда‑либо ехать без меня. Я же не мог бросить занятия даже на день. Да и, если честно, к возвращению в Санкт‑Петербург я пока не был готов.
Все мои многочисленные попытки отправить Милу одну закончились неудачей. В итоге мы решили отметить день рождения её сестры в Новгороде, в одном из лучших ресторанов столицы. В конце концов, теперь я мог себе это позволить. И разу уж Мила осталась в такой важный для неё день со мной, я решил сделать всё, от меня зависящее, чтобы она об этом не пожалела. На вечер у нас был запланирован поход в театр, и на ночь тоже были большие планы, учитывая, что Глеб всё ещё гостил у родителей.
