Роза еле слышно фыркнула “бабник!”. Вообще-то нет. К ней, например, я приставать не собирался.
— Иллюзии не ранят, — с улыбкой возразила Нина.
— Смотря какие, — заметил я и медленно отпустил ее руку.
Перебивая стук приборов вокруг, за спиной раздались шаги — быстрые, аж гремящие по полу, будто кто-то яростно топал прямо сюда. Без особой охоты я повернул голову как раз в тот момент, когда к столу подошел, если не сказать подлетел, белобрысый с гипсом, которого я видел в общежитие — какой-то там Антон. Только при нашей первой встрече он ухмылялся, а сейчас хмурился так, словно ему повредили не только руку, но и лицо, заставив брови съехаться вместе.
— Нина, — сухо начал он, — может, ты будешь так любезна и составишь компанию моему столу?
— Нет, благодарю, — неожиданно холодно ответила она, перестав улыбаться.
— А может, ты еще подумаешь? — с нажимом произнес он.
Нина медленно, словно нехотя повернула голову в его сторону.
— Рука не болит?
Поморщившись, он бросил косой взгляд в мою сторону, развернулся и молча ушел вглубь столовой. И что это вообще было?.. Внезапно, заглушая и его шаги, и звяканье тарелок, из коридора раздался бешеный вопль сирены.
— Уже третья за сегодня, — Лёня с досадой встал с места. — Поберегли бы силы для экзамена!
— Обедайте спокойно, — Нина торопливо поднялась следом, — еще увидимся.
Вместе они поспешили к выходу вместе с кучкой любопытных студентов, побросавших ради такого события обед. Однако большинство равнодушно осталось за столами, явно уже устав от подобных звуков.
— Хочешь посмотреть на чужую магию? — я повернулся к Розе.
— Хочешь сказать — на чужую драку?
В этот момент сирена затихла.
— Там уже не на что смотреть, — добавила Роза, чуть тревожно косясь в сторону. — А вот здесь не знаю…
Проследив за ее взглядом, я снова увидел двух парней, которые нагло рассматривали меня до этого. Пялясь и теперь, оба застыли неподалеку с грязной посудой и остатками еды. Вдруг один из них, недобро хмыкнув, подхватил столовый нож с подноса товарища.
— Эй, самородок, лови!..
Нож, крутясь, метко полетел прямо в меня. В следующий миг Роза резко вскинула руку, и, замерев, он сначала завис в воздухе, будто его держали невидимой ладонью, а потом плавно приземлился передо мной.
— Сам лови! — подхватив, я отправил его обратно.
Нож со стуком врезался в край подноса, словно возвращаясь домой. Тот дернулся, стоящий на нем стакан перевернулся и забрызгал форму парня недопитым компотом. Сладкие густые капли запачкали даже рукав его приятеля. Мне даже не нужно было магии, чтобы их проучить.
За спиной мгновенно послышались шаги, и к нашему столу подошел уже знакомый мужчина в сером костюме, который по всей видимости отвечал здесь за порядок. Два идиота с подносами невольно поежились. Однако его взгляд холодно замер на мне.
— Ну а теперь давайте познакомимся, — отчеканил Ковалевский. — Фамилия. Имя. Специализация.
— Матвеев Александр, — ответил я. — Менталист.
— Менталист, — протянул он с ледяным укором, — а кидаетесь ножами как отпетый уголовник.
— Они первые начали! — воскликнула Роза.
— А я им просто вернул, — подтвердил я.
Те двое потупились как смущенные школьницы, когда холодные глаза скользнули по ним.
— Григорий Николаевич, — забормотал один из ножеметателей, — это же просто шу…
— Все четверо, — сухо перебил Ковалевский, — по предупреждению. Будет три предупреждения, — его глаза почему-то сверлили именно меня, — и получите наказание.
Он развернулся и ушел — так же быстро, как и появился. Следом удалились и те двое, бросив по недоброму взгляду в нашу сторону.
— Ну вот, — пробормотала Роза, — только приехали, и уже началось…
Все-таки отличная она девчонка, вот только нервничает много.
— А сколько ножей, — я решил переключить тему, — ты можешь поднять за раз?
Не спеша с ответом, она покосилась мне за спину, видимо, проверяя, покинул ли столовую Ковалевский. Затем ее ладонь сделала плавное волнообразное движение, и в воздух — на пару сантиметров над скатертью — поднялись все вилки, ножи и ложки, лежавшие на нашем столе.
— А если я еще принесу? — с интересом спросил я.
— Запищит, — Роза кивнула на уловитель на стене.
Приборы плавно опустились обратно и аккуратно разложились по подносам, даже не звякнув. В столовой тем временем заметно опустело — обед подходил к концу.
— Ну что, осмотримся? — предложил я, вставая с места.
— О, нет, — хмыкнула Роза, подхватывая поднос, — осматривайся один, везунчик… А мне к экзаменам готовиться надо!
После обеда Роза отправилась заниматься в компании своих книг и конспектов. Я же решил осмотреть академию и, обогнув сначала главный корпус, а потом мужское общежитие, направился вглубь громадного парка, раскинувшегося за ними. Посыпанные желтым песком тропинки уводили в разные стороны, как бы намекая, что тут легко затеряться. Среди зелени то и дело попадались мраморные статуи, скамейки и изящные беседки. В одной целовалась парочка, в другой смеялась большая компания. Повсюду стояли медного цвета фонари, на которые сверху, как гигантские глаза, были прицеплены темные воронки уловителей. От вездесущего наказания здесь, похоже, не спрятаться нигде.
Чуть поодаль обнаружились еще несколько небольших корпусов. Сразу за ними стояла внушительная, похожая на стадион круглая арена с песком на ней и ступенеобразными рядами скамеек для зрителей. Правда, осмотреть ее удалось только со стороны — вход внутрь был перекрыт.
Побродив еще немного, я обнаружил несколько спортивных площадок с турниками для занятий. Территория академии была необозримой огромной, и, казалось, за каждым поворотом ждет какой-то сюрприз. Например, большой пруд, напоминающий по форме восьмерку, с витым железным мостиком посередине.
В целом, местечко было идеальным и для учебы, и для отдыха, и для жизни. Напрягало тут лишь одно: странные фигуры, которые я замечал в разных местах — то около корпусов, то среди зелени. В черной форме, похожей на военную, явно старше студентов, они шныряли всюду по одному, ни с кем не заговаривая и не подходя, словно наблюдая со стороны. Их одновременно было видно и одновременно они терялись как тени.
За одним из зеленых поворотов вдруг раздались стук молотков, лязг пил и такой знакомый рабочий мат. Я с любопытством направился на звуки. На новом деревянном здании, орудуя инструментами и бодро перекрикиваясь, мужики возводили крышу — слаженно и дружно, как одна большая семья. Последний раз я в таком участвовал еще в детдоме. Почему бы не поучаствовать и сейчас? Все лучше, чем без дела слоняться. Да и на пару интересующих меня вопросов они точно смогут ответить.
— Помочь? — предложил я.
Самый ближний ко мне оторвался от работы.
— А ты можешь? — он скептически оглядел мою форму.
— А то, — отозвался я, — я рабочий человек.
— Ну помоги, — усмехнулся он, — если рабочий.
Скинув гимнастерку, чтобы ненароком не порвать, я закатал рукава рубашки и, взяв молоток, залез на крышу рядом с ним.
— И как вы тут оказались? — спросил я между ударами.
— Ну а кто строить-то будет? — со смешком отозвался самый молодой из работяг, парень лет двадцати на вид. — Ваши белоручки, что ли?
— Не обижают? — уточнил я.
— Обидишь нас, как же! — хохотнули мужики.
Среди зелени неподалеку, как тень, скользнула фигура в черном и тут же исчезла обратно. Перестав смеяться, мужики продолжили работу, пиля стропила и стуча молотками все усерднее.
— А это что за люди? — спросил я.
Молоток звонко ударил по гвоздю, будто пытаясь заглушить вопрос.
— Не здесь, — тихо сказал мужик по соседству, не поднимая глаз от будущей крыши. — Их боятся и ваши, и наши. Про них лучше вообще не говорить. Не здесь во всяком случае. Спроси у своих…
Похоже, я понял: на строительстве завода тоже присутствовали такие, которых боялись все. Тут, правда, они были другими, но и академия была необычной.
