Агнессе было до слёз обидно, поскольку она и раньше-то весьма жаловала алхимию, а здесь, буквально с пары-тройки первых фраз поняла, что Твинтейл с непринуждённой лёгкостью заткнёт за пояс обожаемого школьного учителя! Знаний у суккубы было в избытке и, что гораздо ценнее, наблюдалась в ней и готовность этими знаниями делиться… да только как можно что-то разобрать в этом гаме?!
Она чуть не сорвалась тогда на крик, упрашивая и уговаривая остальных помолчать, но её никто не воспринимал всерьёз — даже сама Твинтейл, что было особенно обидно! Только тепло посмотрела своими невозможными опаловыми глазами и тонко намекнула на существующие индивидуальные занятия, доступ к которым откроется после первой удачно сданной сессии.
Разумеется, Агнесса во что бы то ни стало решила сдать ту на «отлично» и более, по возможности, не пересекаться с буйствующей основной группой. Хотя, справедливости ради, уже через пару лекций это непотребное поведение сошло на нет, и поводов психовать у девушки стало чуть меньше. Ирина тогда ещё ехидно заметила, что каждый, судя по всему, получил что хотел и на этом удовлетворился — но Агнесса не поняла.
Учёба, как ни крути, всё равно занимала главенствующее положение в её мыслях. Слишком много появилось нового, слишком тяжело оказалось втягиваться и догонять остальных.
И о чём она только думала, когда считала, что обычных стараний и усидчивости ей хватит с лихвой?..
Глава 4 — Привет из прошлого
— Знаешь, нормальным людям иногда нужно спать…
— Да.
— И есть. Чаще одного раза в день.
— Да.
— А ещё нормальные люди не используют кота в качестве подушки.
— Да.
— Уф-ф-ф.
— Кот, кстати, возражает.
— Да.
Ирина тяжело вздохнула, глядя на подругу, что в какой-то немыслимой позе свернулась на соседнем кресле в рекреационной, действительно умостив голову на обширный рыжий бок Свиста. Кот смотрел на княжну с невыразимо страдальческим видом, но был, судя по всему, слишком ленив, чтобы предпринять активные действия по спасению себя.
Глаза у Агнессы, воспалённые и покрасневшие, лихорадочно блестели — вероятно, слишком часто тёрла их, чтобы прогнать сонливость, и теперь они активно слезились.
— Знаешь, это и вполовину не так весело, как я себе представляла, — со вздохом заключила Виленская. — Серьёзно, ты падаешь слишком быстро и слишком низко, Баллирано!
— Да, — последовал неизменный и уже порядком поднадоевший ответ.
— Я говорю о твоей фотографии, между прочим! Как чуяла — нельзя было оставлять тебя одну! Обрядилась чёрт знает во что, выглядишь как последняя деревенщина!
— Да-а-у-у? — немного другие интонации превратили ответ в вопрос, который следом превратился в протяжный зевок.
— Ты вообще этот выпуск видела?!
«Да» не прозвучало, и между девушками повисла долгая напряжённая пауза. Княжне даже стало немного неловко, но в этот момент Агнесса подняла на неё взгляд — в первый раз с тех пор, как та пришла сюда.
— Госпожа Виленская… — очень вежливо и сдержанно начала было она, но осеклась, когда Ирина с ликующим возгласом сунула ей буквально под нос свёрнутую вчетверо газету.
— На, полюбуйся!
Агнесса невольно отстранилась, потому что «любоваться» с такого расстояния она могла разве что кончиком своего носа и невнятной мешаниной цветных пятен перед ним, и уже спокойно смогла рассмотреть так возмутившую Виленскую фотографию.
Причин возмущения она, правда, не поняла. На скромный взгляд Агнессы фото получилось просто великолепное, хотя и несколько фривольное, на её вкус. Квентин велел ей положить плавую руку на талию, а левую, с кольцом, согнул так, чтобы она пальцами касалась шеи. Вообще говоря, он ей здорово помог, быстро смекнув, что неопытная и растерянная девушка едва ли сможет с первого же раза изобразить художественную модель. Много шутил, отвлекал её разными вопросами, вспомнил даже пару эпизодов из историй, которые она рассказывала, когда ещё посещала «Клуб Кутил». Агнессе очень понравился и сам процесс запечатления образа, и результат — к тому же, она ведь выбрала свой лучший наряд для съёмки! — так что претензии Ирины, с её точки зрения, были безосновательны и даже немного обидны.
— По-моему вышло неплохо, — осторожно заметила Агнесса, отведя в сторону княжескую руку с зажатой в ней газетой, а затем пересела нормально, убирая голову с кота, который издал точно такой же скорбный «уф-ф-ф», как обычно.
— «Неплохо»?! Да это же кошмар! — вскричала с неподдельным отчаянием Ирина. — Всё, мне надоели твои отговорки! Мы сейчас же идём к этому горе-журналисту!
С этими словами девчонка решительно соскочила с кресла, воинственно скручивая газету в трубочку.
Агнесса растерялась:
— Подожди, а он тут при чём?
— Пускай платит! А после этого мы идём к портному! Сил моих нет больше — на тебя! Смотреть! В этом! Тряпье!
Ирина гвоздила словами, рубила ими с плеча, припечатывала! — просто обычного «кричать» было совершенно недостаточно для описания подобного градуса экспрессии.
«Вот это характер!» — в сонном голосе Мельхиора скользнули уважительные нотки.
Агнесса, мысленно отмахнувшись от него, попыталась всё же воззвать к разуму княжны:
— Квентин сказал, что заплатит — хотя, по-моему, это совершенно излишне, — после того, как продаст тираж…
— Да? — ехидно сощурилась Ирина. — А ты удосужилась поинтересоваться, как быстро у него всё расхватали? И что он подумывает о дополнительной печати?
Девушка стушевалась, опуская взгляд на раскрытые страницы «Выдающихся демонологов всех времён». Нет, разумеется, она не интересовалась. У неё хватало иных забот, да и разве можно было предположить, что все триста с лишним экземпляров разберут за трое суток?
Агнесса вздохнула:
— Хорошо… я закончила чтение — и, между прочим, если бы меня не отвлекали, сделала бы это гораздо быстрее! — с этими словами она выразительно посмотрела на княжну, которая, судя по виду, ни капли не раскаивалась в содеянном. — Так что можем сходить…
— Не просто можем, но и пойдём! Сейчас же! И потом к портному, сразу, прямым ходом! — Виленская захлопала в ладоши с выражением детской радости и предвкушения на личике, что тут же примирило Агнессу с нежеланными тратами.
В конце концов, ей действительно нужна была какая-нибудь ещё одежда, поскольку здесь всё довольно быстро приходило в негодность: у пары блузок оказались прожжены рукава после алхимии и ур-магии, на одну из юбок посадила пятно, которое не выводилось никакими усилиями… Да и, по правде говоря, в глубине души Агнессе было неприятно сравнивать себя с остальными студентками, щеголявшими роскошными нарядами. И если раньше она не задумывалась над этим — потому что весь её мир сводился к Нижнему Лондону, где мало кто следил даже за опрятностью своих одежд, не то, что за красотой, — то теперь, оказавшись среди представителей высшего сословия, ощущала себя форменной серой мышкой.
Прежде ей намного проще удавалось «забивать» эти мысли, руководствуясь тем, что получаемой на занятиях и за внеклассную активность маны едва хватало на питание и стирку! Но вот у неё образовался даже некоторый излишек… Так почему бы не потратить его на что-то полезное и, если повезёт, красивое?
***
В «типографии», как громко называл это небольшое подсобное помещение между прачечной и кухней Квентин, было довольно душно и пахло печатной краской.
Сам парень восседал на огромном кресле, похищенном, видимо, из мужской рекреации. Массивное, обитое коричневой кожей, оно больше напоминало уменьшенный в горизонтальной плоскости диван и никак не желало помещаться за обычным дощатым столом.
На столе лежали аккуратно сложенные стопки копий газеты и ноги Квентина.
— Где мана, Уолтер? — с порога затребовала Ирина, нисколько не смущённая такой вальяжной позой парня и явным недовольством на его лице при виде вторженок.
— И вам добрый вечер, мисс Виленская. Мисс Баллирано, — кивнул он им обеим, явно нехотя вспоминая о правилах приличия и всё-таки опуская ноги на пол — но вставать не спешил. — Я же говорил, что выплата гонорара будет после продажи тиража…
