- Чувствую себя жалким подопытным кроликом, - недовольно проворчал Крис, подозревая, что отвертеться от столь решительно настроенной девушки ему не удастся.
- Да чувствуй себя хоть великим и могучим удавом! - пожала плечами Аталь. - Я же не даю тебе советы, как правильно махать клинками? Тебе, значит, на стрелы кидаться - плёвое дело, а мне и пары-тройки неприятных снов посмотреть нельзя? Спать он будет отдельно, ага... А я... а я тогда пойду учиться оружному бою!
- Всё! Вот теперь я точно испугался. Приятных тебе кошмаров, - тёмный нахально повернулся к девушке спиной и замер.
Возмущённая целительница немного посверлила взглядом плечо Кристарна, но, как и весь остальной дроу, просверливалось оно плохо. Недолго думая, она проскользнула на другую сторону кровати. Тёмный вздохнул и открыл глаза.
- Поставь себя на моё место. Тебя бы остановило моё нежелание, причём так слабо аргументированное, а?
- Нет, - недовольно процедил Крис, понимая, что в "да!" всё равно никто не поверит.
- Значит, можешь сказать: "спасибо!", поцеловать и мирно спать дальше. А что бы тебе было действительно спокойнее, я пообещаю не делать глупостей без твоего высочайшего одобрения. Как ты и просил. Только если прекратишь относиться ко мне как к хрустальной. Я не собираюсь разбиваться.
- О, давай не будем вспоминать про вазочки. Я ещё под впечатлением от прошлого раза, - закатил глаза тёмный, быстрым движением сгрёб девушку в охапку, и шепнул, серьёзно глядя в глаза:
- Спасибо. Я тоже постараюсь.
И поцеловал. Аталь прижалась к нему покрепче, искренне надеясь, что он поверит её обещанию. А то как-то малоприятно видеть собственную смерть в различных интерпретациях, ставшую главным кошмаром любимого. Тем более, что фантазия у него действительно оказалась богатой...
***
Утро в очередной раз подкралось незаметно, бессовестно обернувшись полуднем.
- Ранний подъём - это самое невыполнимое задание нашей миссии, - проворчал Крис и недовольно обнаружил, что разговаривает сам с собой. Наскоро придав себе проснувшийся вид, тёмный выскользнул на поиски спутников. Впрочем, особо не надеясь на их сознательность, и не сомневаясь в способностях товарищей продрыхнуть до полудня не хуже безответственного предводителя.
Побродив по бесконечному коридору и безуспешно потыкавшись во все встречающиеся по пути двери, он убедился, что без сопровождения Аталь или Оллари найти кого-либо в этом сумасшедшем, постоянно изменяющемся доме, не возможно. Заклинания поиска не действовало. Зато появилось жутковатое ощущение, будто он попал в лабиринт, а сам без малейшего понятия, где здесь выход и существует ли он вообще.
За очередной дверью обнаружилась огромная открытая площадка. Кристарн с наслаждением вдохнул ледяную свежесть горного воздуха и тут же окончательно проснулся, осознав, что безрукавка, штаны из тонкой кожи и босые ноги - совсем не подходящий наряд для прогулки на морозе. Сделал шаг назад, чтобы вернуться в тепло, как невдалеке послышался любимый голос. Припомнив, что любопытство не есть исключительно женским недостатком, тёмный стал бесшумно подбираться поближе.
... - уже закончила. Тебе осталось только вплести своё позволение.
- Значит, всё-таки уходишь, - грустно зазвенели колокольчики в голосе Оллари.
- Мам, неужели ты и впрямь рассчитывала, что я буду отсиживаться здесь, терпеливо ожидая, пока мой любимый сделает весь этот мир стерильным и безопасным?
- Нет, конечно. Но было интересно, сумеет ли он уговорить. И тебя, и себя.
Крис закатил глаза. Ох уж эти женщины!
- Ты немножечко опоздала. У меня уже лет так десять есть собственное нерушимое мнение. И я не позволю кому-нибудь чего-нибудь мне запрещать. Даже тебе. И тем более - ему.
- Ну-ну, - хмыкнула Оллари и коварно поинтересовалась: - а Кристарн что говорит по этому поводу?
- Ничего. А если б ещё и не думал - было бы просто превосходно. Но, надеюсь, мы нашли компромисс, - уклончиво ответила Аталь.
- Н-да, вообще не думающий мужчина - предел мечтаний...
- Мама! Вот лучше скажи, а чем думала ты, когда заявила, что он не сможет обо мне позаботиться, потому что в прошлый раз не получилось? Может, мне недоступны высокие цели твоих поступков, но зачем тыкать ржавым ножом в едва затянувшуюся рану? Это такой издевательский способ проверить - зажила ли?
- Милая, избавь меня от своих тошнотворных целительских сравнений, - в голосе Оллари послышались стальные нотки. - Я сказала то, что посчитала нужным. Мужчина должен уметь реально оценивать свои возможности. Признавать ошибки, не устраивая из них вселенскую трагедию, а делая выводы на будущее... И, между прочим, я ему дочь доверяю, а не пирожок с повидлом подержать, так что имею право немного поволноваться. Не так ли, Кристарн?
Дроу недовольно поморщился и вышел в поле зрения прекрасных дам, щурясь от яркого снежного света. Мать с дочерью сидели в уютных плетеных креслицах за большим гладким камнем, временно исполняющим обязанности столика, уставленного чашками, кофейником и кучей тарелочек с разнообразной едой. Аталь, укутанная в меховую накидку, вскочила к нему на встречу, солнечно улыбнулась и укоризненно оглядела его сверху до низу.
- Как прогулка? Ноги не отморозил?
- Прекрасно. Свежим воздухом подышал, горами полюбовался, много интересного о себе услышал. Словом, развлекался, как сумел, - насмешливо ответил Кристарн, и осторожно взяв в ладони лицо девушки, сочувственно погладил тёмные тени под её глазами. - Приедем в Долину - привяжу к кровати и усыплю на сутки!
- Даже не буду возражать, - пообещала Аталь. - Мам, дай ему что-то тёплое. А то не могу полноценно ругаться!
Оллари небрежно взмахнула рукой. На замёрзшем дроу появились сапоги и нечто такое же тёплое и пушистое, как и накидка Аталь. Крис тут же оттаял. Даже почувствовал аромат кофе, разлитого по чашкам, неведомым образом умудрявшегося исходить паром, а не покрыться корочкой льда.
Аталь потянула любимого в кресло, мгновенно превратив их накидки в одно тёплое гнёздышко на двоих, налила кофе. Кристарн поблагодарил, изо всех вил стараясь думать только о завтраке. Ну, или о величественной красоте гор, или о холодном, искрящемся на солнце снеге, или о запропавших спутниках... но непослушные мысли упорно не отвлекались от ощущения родного, горячего, льнущего к нему существа вот прямо рядышком, сияющего огромными синими глазищами и абсолютно, наверное, позабывшего, что неподалёку сидит мама, бесцеремонно читающая мысли. Оллари расхохоталась в ответ, нахально продемонстрировав, что он не ошибся.
- Да, ты прав. Я не могу читать её мысли, поэтому ей совершенно всё равно, что думают другие в моём присутствии...
