Стивен Дональдсон - Проклятие лорда Фаула

Кеан и его Дозор опустились на одно колено перед Заветом и склонили головы. Морэм и Протхолл стояли прямо, словно чувствуя на себе испытующий взгляд повелителя их жизни. Когда первое удивление прошло, Гибкая присоединилась к воинам. Только Кавинант и Стражи Крови не проявляли никакого благоговения. Воины Тьювора были все время настороже, а Кавинант устало оперся о стену, пытаясь справиться с подступающей дурнотой.

Но Завет все же не остался им незамеченным. Надежда восстала против головокружения. Он боком подошел к ларцу.

— Биринайр знал… о том, что вам здесь придется обнаружить? Значит, потому…

— Потому он и побежал сюда? — голос Морэма звучал рассеянно, все в нем, кроме голоса, было сосредоточено на Завете, который Протхолл держал, словно могущественный талисман.

— Может быть, это и так. Он знал старые карты. Без сомнения они были даны нам в Первом Завете с тем, чтобы в свое время мы смогли бы найти дорогу сюда. Возможно, что его сердце видело то, чего не могли видеть наши глаза.

Кавинант промолчал, потом спросил, стоя все так же боком:

— Почему ты дал юр-вайлам возможность бежать?

На этот раз Лорды, казалось, обратили на него внимание. Бросив пронизывающий взгляд, Протхолл положил Завет на место. Когда крышка закрылась, Морэм строго ответил:

— Ненужные смерти, Неверящий. Мы пришли сюда не для того, чтобы убивать юр-вайлов. Лишние убийства мы презираем и можем повредить ими себе больше, чем риском оставить в живых несколько юр-вайлов. Мы сражаемся от необходимости, а не в ярости или вожделении. Нельзя компрометировать клятву Мира.

Но это не давало ответа на вопрос Кавинанта. С усилием он помог надежде одержать верх.

— Все равно. Этот Второй Завет — он удваивает вашу силу. Вы могли бы отправить меня назад.

Лицо Морэма смягчилось от необходимости уверения и утешения против невозможности требования. Но его ответ был отрицательным. — Ах, мой друг, вы забываете, мы еще не овладели Первым Заветом — хотя изучением его занимались уже несколько поколений. Лучшим представителям лосраата пока не удалось распутать главные тайны. Сейчас мы ничего не сможем сделать с этим новым Заветом. Может быть, если мы останемся в живых после этого похода, то в последующие годы узнаем что-то из Второго.

Он замолчал. На лице его отразилось желание доказать свою мысль, но он ничего не сказал до тех пор, пока Протхолл не вздохнул:

— Расскажи ему все. Теперь мы можем позволить себе это.

— Хорошо, — поспешно сказал Морэм. — Наше обладание Вторым Заветом в такое время опасно. Из Первого совершенно ясно, что Высокий Лорд Кевин готовил Семь в строгом порядке. Его намерение было таким, чтобы Второй Завет оставался сокрытым до тех пор, пока не будет завершено изучение Первого. Очевидно, некоторые части его Учения несут великие беды для тех, кто сначала не овладел определенными аспектами. Итак, он создал свои Заветы и защитил их силами, которые нельзя разрушить до тех пор, пока не закончено овладение предыдущими частями Учения. До тех пор, пока мы не проникнем в тайны Первого, для нас будет слишком большим риском пытаться использовать Второй.

Он выпрямился и вздохнул.

— Мы не жалеем. Несмотря на всю опасность, это открытие, возможно, является величайшим событием нашего времени. Но все же, оно не может сделать нас счастливыми.

Протхолл тихо добавил:

— Мы никого не обвиняем и ничего не подвергаем сомнению. Откуда кому-то могло быть известно, что мы здесь найдем? Но судьба Страны теперь втройне зависит от нас. Если мы хотим нанести поражение Лорду Фаулу, мы должны овладеть силами, для которых еще не готовы. Поэтому мы черпаем надежду и страх из одного и того же источника. Не пойми нас превратно — мы с радостью принимаем этот риск. Овладение Учением Кевина — цель нашей жизни. Но мы должны четко уяснить себе, что существует риск. Я вижу надежду для Страны, но гораздо меньше — для себя.

— И даже это видение призрачно, — твердо сказал Морэм. — Возможно, что Лорд Фаул завел нас сюда, чтобы нас предали силы, контролировать которые мы не можем.

Услышав это, Протхолл пристально посмотрел на Морэма. Потом Высокий Лорд медленно кивнул, выражая свое согласие. Но его лицо не утратило выражения облегчения, уменьшение веса его ноши, который дал ему первый взгляд на Завет. Под влиянием этого он, казалось, способен был сбросить с плеч свои годы. Теперь период Высокого Лорда Протхолла, сына Двиллиана, будет помниться долго — если отряд выживет в походе. Его решимость выражала надежду на будущее, когда он закрывал ларец со Вторым Заветом. Его движения были точными и решительными. Он отдал ларец Корику, который прикрепил его к своей обнаженной спине с помощью полос клинго и прикрыл сверху накидкой.

Но Кавинант смотрел на остатки хрупкой структуры своей собственной надежды, смятой, как игрушечный домик, и у него не было прочной основы, чтобы построить его вновь. Он был слишком слабым и уставшим, чтобы думать об этом. Он долго стоял, оперевшись на стену, опустив голову, словно пытаясь расшифровать карту на своей одежде.

Несмотря на опасность, отряд остался в туннеле на передышку для отдыха и еды. Протхолл высказал предположение, что остановка здесь была столь же непредсказуемой, как и любое другое их действие, поэтому, пока Стражи Крови стояли на посту, остальные по настоянию Высокого Лорда отдыхали. Сам он тоже лег, положив голову на сложенные руки и, казалось, сразу уснул таким спокойным безмятежным сном, что это было похоже более на подготовку к тяжелому делу, чем на отдых. Следуя его примеру, большинство членов отряда сомкнули веки, хотя сон их был судорожным и тяжелым. Однако Морэм и Гибкая остались бодрствовать. Морэм смотрел на огонь небольшого костра, словно ожидал какого-то видения, а Гибкая сидела напротив, сгорбив плечи под давящим весом горы, — неспособная к отдыху под землей, словно отсутствие открытого неба и травы оскорбляло ее кровь ранихийки. Сидя у стены, Кавинант смотрел на них, а потом ненадолго уснул, не заметив, как сжатие его пальца кольцом стало ослабевать с заходом луны. После ее захода Протхолл проснулся. Бодрый и освеженный, он разбудил отряд. После того, как все еще раз поели, он потушил костер. Вместо него он зажег один факел лиллианрилл. Огонь оплывал и опасно мерцал в густом воздухе, но Высокий Лорд предпочел его своему посоху для освещения туннеля. Вскоре отряд был уже снова в пути. Не имея возможности поступить иначе, они оставили погибших лежать на каменном полу пещеры, где был найден Завет. Это была единственная дань, которую они могли отдать Биринайру и убитым воинам.

Снова шли они в темноту, ведомые Высоким Лордом через переплетающиеся черные лабиринтоподобные коридоры в толще горы Грома. Воздух становился все плотнее, горячее и мертвее. За исключением редких подъемов, их путь главным образом вел вниз, к бездонным недрам горы, с каждой невидимой, неизмеримой лигой ближе к огромным захороненным дремлющим мрачным ямам, к ужасным костям земли. Все вперед и вперед шли они, словно околдованные темнотой, непроницаемой ночью. Они прокладывали путь в тяжком молчании, словно сдерживая рыдания. Они ничего не видели. Это действовало на них как тяжелая утрата.