— За империю!!!
— За республику!!!
— За императора!!!
— Долой монархию!!!
Через мгновение райхенцы схлестнулись посреди дымящихся обломков разрушенных зданий. Над полем боя, пропахшим гарью, кровью и порохом, повис дикий рев, в котором уже не осталось ничего человеческого.
Люди убивали друг друга штыками, прикладами, шпагами, саблями, а то и просто камнями и руками…
На меня выскочил кричащий что-то солдат с трехцветной повязкой на плече. Я наотмашь ударил его шпагой. Патроны давно закончились, и я швырнул бесполезный револьвер в другого противника, разбив ему лицо.
Офицер со шпагой в руке напал на меня. Мы обменялись парой ударов, а потом, выбежавший из-за угла, солдат заколол его штыком.
На обломки баррикады забрался волшебник. Он обрушил на четверых рабочих стену здания. Потом ударил по людям Серрано, убив двоих из них. Кто-то из наших волшебников метнул в него стрелу, но не смог пробить щиты.
К волшебнику на баррикаду ловко запрыгнула Шеала. Волшебник ударил магией по ней, но девушка отбив удар, насквозь проткнула его рапирой. Я увидел пробежавшие по клину красные искры. Ученица направила удар по рапире, пробив тем самым защиту волшебника.
Рядом запела волынка. Горцы вырвались на площадь. Через минуты мы тоже прорвались к Сенату смяв последний заслон.
Дойдя до последнего предела, солдаты и ополченцы с обеих сторон уже не кричали лозунги, а просто матерились и орали.
Защитники Сената дрались отчаянно, тщетно пытаясь нас остановить. Падали бойцы, кончались патроны, но мы все неистово рвались вперед. И вот, наконец, ступени перед входом. Белый мрамор залит кровью и засыпан обломками. Между рухнувших колонн засели десятки стрелков.
— Ну, мужики! Вперед! На штурм!!! — скомандовал Харальд.
— Убьем тварей!!! — громогласным ревом отозвались наши бойцы.
Первым на ступени Сената заскочил горец. Он метнул небольшой топорик в солдата с трехцветным республиканским флагом и сам рухнул с простреленной головой.
Упавшее знамя подхватил другой мятежник. Его сразу убили. Знамя схватила девушка, но защищать её уже было некому. Студентку сдернули с обломка колонны и, прежде чем я успел бы что-то сделать, размозжили голову прикладом винтовки.
Некоторые уцелевшие защитники уже бежали напуганные яростью наших солдат и ополченцев. Другие бросали оружие, пытаясь сдаться. Не выжили ни те, ни другие. Разъяренные люди никого не щадили.
В Сенат первыми ворвались я Тирион, Генри, несколько рабочих и Харальд с двумя бойцами. Через десяток другой секунд с другой стороны заскочил Ней Ластер со своими ополченцами. В короткой схватке мы убили последних защитников республики. Снаружи бой тоже затих.
— Все? — недоверчиво спросил Тирион.
По лестнице к нам спускались выжившие после обстрела сенаторы во главе с Адамом Гайером.
— Сударь Маэл Лебовский. Вы победили, и мы сдаемся на милость императора.
Я медленно оглядел холл Сената. Везде лежали тела студентов, солдат, наших бойцов. Мрамор был залит не успевшей свернуться кровью.
— И ради чего все это было?!
— Я не хотел крови, — поджав губы, ответил Адам Гайер. — Но я не снимаю с себя ответственности и готов ответить перед судом.
— Вас казнят!
— Если так решит суд, — спокойно кивнул сенатор.
— И это все? — зло спросил Ней Ластер. — Тысячи людей погибли только ради того, чтобы эта свинья сказала, что она не хотела крови?!!
— Его будут судить, — твердо ответил я.
— Я проиграл, и вы должны достойно и с честью обращаться с побежденным противником.
— На что ты надеялся перед последним штурмом?
— Я хотел сложить оружие, но мне не дали это сделать фанатики, — с презрением ответил Адам Гайер. — Эти глупцы хотели до конца сражаться за бредовую идею равенства и братства.
— Так ведь ты сука и дал им эту идею!!! — заорал я. — Чем ты **** думал, когда кричал «Долой монархию!» толпе студентов?! Ты думал что они будут благоразумны?! Чем ты думал, когда провоцировал толпу на бунт?!!!
— Так значит, его будут судить, а потом сошлют в колонию?!
Я посмотрел на Нея Ластера. А ведь он прав. Левингстона Аврелий приказал бы казнить, в этом нет никаких сомнений. Маэрханта… может быть решился, но вряд ли. Да и играл герцог по правилам, почти…
А вот эта тварь очень влиятельна. Может быть император и казнит его, но проблем от этого будет много.
— Харальд, — ровным тоном произнес я. — Мне кажется, у нас с тобой есть срочное дело на улице.
— Что? Какое еще срочное дело? — Харальд недоуменно посмотрел на меня, потом на рабочих. — Ах, это дело! Пошли.
— Мне кажется, у всех нас есть срочное дело на улице. Верно, товарищи солдаты и офицеры? И мы ведь ничего не видели?
Все дружно закивали головой. Самые догадливые уже выходили на улицу. Рабочие медленно обступали сенаторов.
— Лебовский! Ты не можешь так сделать!!!
— Это убить тебя я не могу. И приказать убить тебя не могу. Не имею права без приказа императора, — с усмешкой сказал я. — А вот показать тебе что бывает, когда идиоты вроде тебя выпускают на волю стихию пострашнее демонов — толпу людей, очень даже могу. Мы с императором хотели все решить мирно, путем политических интриг. Но вы же решили сыграть по-крупному. Вот и принимай свой выигрыш — толпу людей, которые ничего не знают о чести, правилах политической борьбы, но очень хорошо умеют мстить за погибших друзей.
Я повернулся и вышел из Сената, закрыв за собой изрешеченную осколками и пулями дверь. Пройдя по площади, я зачем-то повернулся и увидел, что над зданием уже развеваются новые флаги. Красное полотнище отрядов профсоюзов, полковые знамена горцев и Райхенского гарнизона, мое собственное знамя и стяг Императорской гвардии. Но выше всех, на краю уцелевшей части купола полоскался на ветру в лучах восходящего солнце флаг Райхенской империи.
Всего за сутки с лишним боев в Райхене погибло шесть с половиной тысяч человек. Более пятнадцати тысяч было ранено, из них чуть меньше трех тысяч стали инвалидами. Больше число убитых объяснялось крайним ожесточением людей и морозом на улице. Многие раненные просто замерзли ночью, прежде чем им успели оказать помощь.
Расследование мятежа шло две недели. Каждый взятый в плен мятежник предстал перед судом. Но вскоре Аврелий помиловал всех рядовых революционеров, заявив что, только отказавшись от мести, можно остановить цепь насилия. Этот указ сразу сравнили с знаменитым указом императора Антония «О прекращении кровопролития», остановившим гражданскую войну.
Аврелий конфисковал все имущество практически всех лидеров Сената, Ассамблеи и Союза промышленников. Немалая часть этих денег ушла на компенсации пострадавшим. За счет казны было восстановлено все поврежденное жилье. Были выплачены разовые компенсации всем пострадавшим в битве, назначены выплаты семьям погибших и инвалидам. Без деления на наших и не наших. Семьи погибших защитников Сената получили столько же сколько и семьи солдат погибших во время его штурма.
