Он замолчал и молчал так долго, что я думал, он не будет продолжать.
— Я использовал тебя, а ты дал мне… понять, что такое быть человеком. Раньше я помогал магам из опасений, что мой народ разрушит тот мир, в который мне удалось прорваться, в котором я нашел покой и жизнь, не утекающую сквозь пальцы.
Он поднял руку к лицу и долго смотрел куда-то в сторону через растопыренные пальцы, потом продолжил:
— Мне не стать человеком, да я и не хочу этого. Человек слишком слаб, очень уязвим, он принимает жизнь как должное, но это не так. Жизнь не есть награда или наказание, она не сама собой разумеется, и это не ступень перед смертью. Жизнь — это жизнь, и человек должен сделать как можно больше, пока находится в этом мало-мальски стационарном состоянии. Отмерянный срок ничтожно мал. Когда оборачиваешься, то понимаешь, что время скользит, словно капля дождя по стеклу. Одно мгновение — наша жизнь…
— Еще есть воспоминания.
— Это опоры, за которые мы можем зацепиться… Вы, — поправился он. — И все же, в конечном счете, вы уносите все с собой в могилу.
— Так зачем все это?
— Извечный вопрос. Мы, кажется, уже задавались им с тобой, Демиан, еще до того…
— Как я попал к магам, — смягчил я то, для чего он подыскивал слова пожестче.
— Да. Ты не помнишь, нашли ли мы ответ тогда?
— Проверяешь мою память? — усмехнулся я. — Думаю, мы сошлись на том, что каждый должен выбрать то, ради чего он хочет жить, раз уж он пришел в этот мир.
— Выбрать! — короткий и презрительный смешок вырвался из груди фантома. — Все уже давно выбрано.
— Посмотри на меня, и ты поймешь, что я думаю по этому поводу. Я все еще жив, — откинувшись, я прислонился затылком к костяному шипу на спине дракона. — Теперь посплю.
Спи. Уже рассвет. Мы найдем их, и там ты будешь в безопасности.
Мрак, я в безопасности с тобой.
Спи.
— Поспи, Демиан, тебе надо отдохнуть.
— Спасибо, Энтони, — с сарказмом бросил я. — Так и сделаю, да и как можно не последовать твоему совету?
Мрак приземлился, мягко коснувшись земли и вырывая меня из тяжелой дремы. Я чувствовал на своих плечах руки Шивы, которые не давали упасть и от этого мне было спокойно. Дрема мягко утягивала меня в свой водоворот, суля отдых и негу, но тут фантом слегка потряс меня за плечи:
— Мы нашли их.
Мрак? — не открывая глаз, позвал я.
Да. Это было совсем не сложно, здесь драконы, они парят высоко, я слышу их!
Мне все равно, — признался я.
Не говори так, это неправда.
Вздохнув, я открыл глаза. Ветер, что ворошил мои волосы, был ненастоящим, рожденным легкими касаниями магов к самой сущности материи. Я ощущал тихий отзвук, будто ветер жаловался мне на нелегкую судьбу. Это ощущение было внове — воспринимать мир так, и я в который уже раз с горечью подумал о той ужасно узкой клетке, в которой жил все это время благодаря моему дракону.
Я видел, как в мою сторону идут те, кого уже не чаял увидеть. Мастер. Северный. Рынца. Горан. Сколько горя вы мне принесли, сколько боли доставили! Как и Шива, вы руководствовались своими собственными целями и понятиями о том, что хорошо для вас.
Дракон стоял боком к магам, и они не могли видеть моей покалеченной ноги. Что же, всему свое время.
Мастер постарел, но конечно не так, как стареют обычные люди. Внутри он остался таким же, каким был, но внешность его разительно изменилась.
Вернувшись из небытия, в которое меня затянула библиотека Форта, я нашел в своих волосах седые волосы. В волосах Мастера осталось лишь несколько черных прядей, которые напоминали о том, что он когда-то был темноволосым мужчиной. Его тело усохло, руки стали тонкими, на них проступили, как у старика, вены, обтянутые блеклой, покрытой старческими пигментными пятнами, кожей. И лишь глаза мага остались прежними, черными, полными глубокой и спокойной темноты.
Северный не претерпел таких изменений, хотя и для него время не прошло даром. Оно погасило его безудержную гордыню, притупило амбиции и это чувствовалось в каждом его движении. Что есть власть для мага, если править более не над кем? Маг дня прошел через это, но вряд ли это знание добавило ему радости.
Рынца, поняв в чем дело, и вовсе ухватил Горана за руку и потащил прочь — видимо, у него были дела поважнее, чем желать мне здравствовать.
Более всего поражало выбранное для последнего пристанища место: берег мертвых деревьев из сна, явившийся в ту ночь, когда Карин ударила меня отравленным ножом. Теперь я отчетливо видел гряду мертвого, будто бы высохшего леса. Местами на стволах, обмытых дождями, была заметил копоть, но пожар, скорее всего, не был причиной гибели этих деревьев. Казалось, его безжалостно уничтожило само солнце.
Прямо передо мной за неширокой, но быстрой речкой возвышались перелески, лишь недавно покрывшиеся зеленью. Между мертвым и живым лесом было небольшое вытянутое от моря плато шагов в тысячу, или полторы шириной, где были наскоро возведены два добротных деревянных дома с укрытыми плоскими сломами бурой коры крышами. Между ними были натянуты тенты и шатры, подпертые прямыми шестами. Недалеко от обрыва среди нагромождения камней у открытой, обложенной валунами кузни стоял Оружейник с небольшим молотком в руке. Он поднес ладонь козырьком ко лбу, прячась от ярких лучей, и глядел в мою сторону.
То тут, то там горели без присмотра костры, дым которых стелился по земле, а пламя мерно колыхалось, неподвластное ветру. С болью я отметил, что людей вокруг очень мало. Сердце устало сжалось, уверившись в самом худшем, потому что надежда на большее все еще жила в моем сердце. Теперь она угасла.
Я вскинулся, рискуя от головокружения свалиться со спины Мрака, когда над нами белой змеей, закрыв на мгновение солнце, скользнул дракон. Длинное тело Дневного проплыло по небу, хвост слегка качнулся, оставив в хрустальном воздухе прозрачный след. Ветер нес солоноватый запах моря. На мгновение я взглянул на мир глазами Шивы, чьи руки по-прежнему ощущал на своих плечах, и удивился тому, как глупы люди, уже не способные замечать красоту окружавшего нас мира.
Даже маги.
На лице Мастера играла радостная улыбка, когда они с Северным подошли к нам. И я поверил, что он действительно рад.
— Ты вернулся! Я знал, что ты выберешься ни смотря ни на что, — Мастер махнул руками и шагнул вперед, но Мрак повернул голову, преградив ему путь.
Мрак, — позвал я предостерегающе. — Зачем?
— Шива! — оживился Северный.
Фантом легко соскользнул вниз и крепко обнял мага дня, но мне оставалось лишь сидеть и ждать.
