"Какого черта, Джаред?" — потребовала ответа Кэми.
Джаред был так же молчалив, как и его мать. Кэми склонила голову и отступила. На пути вниз по дороге, она повернулась на звук шагов и подняла глаза на лицо Розалинды.
— Не возвращайся, — прошептала Розалинда и исчезла, хлопнув дверью Дома Ауример.
Пораженная Кэми застыла.
Как она посмела? Как посмел Джаред?
Ее собственная мать не смогла держать Кэми в отдалении от Джареда, не сможет и его. Она никому не позволит оторвать от себя часть своей души. Она не позволит прогнать себя.
Кэми пробежала обратно к началу дорожки и обогнула поместье сзади, открывая незапертые ворота, ведущие в сад. Они возвышались над ней, изображая искусно выкованных женщин с цветами, спадающими с их волос, но легко распахнулись от ее прикосновения. Она споткнулась, войдя в сад. Когда-то он был одним из тех садов, за которыми ухаживают садовники. Дуги и прямоугольники из растений все еще были различимы, но весь порядок тонул в ярком изобилии маков, георгин и васильков. Насыщенно-красные ромбики индийской сирени распускались сквозь темные суки тисового дерева, чтобы захватить в объятия свадебную осеннюю вишню.
Кэми чуть не упала, споткнувшись о пустой ствол дерева, теперь укутанный красными лентами амаранта. Она пробиралась сквозь сад до тех пор, пока не оказалась позади здания. Вообще-то, Кэми и не пришлось вычислять, какая из комнат принадлежала Джареду. Она точно это знала, потому что там были задернуты занавески и она чувствовала, как он злится за ними.
Кэми прошагала сквозь пену маргариток к полуразвалившейся стене, которая, вероятно, когда-то была частью крепости, но сейчас представляла собой нагромождение камней, усеянное остроконечными желтыми цветами. Она нагнулась, тщательно осматривая дикий садовый беспорядок у ее ног, и выбрала камушек. Огромный камушек. Кэми отвела руку назад, тщательно прицелилась и бросила его.
"Камушек" разбил оба стекла и пролетел сквозь занавеску.
Раздался скрип распахнутой настежь старой оконной рамы и в проеме появились голова и плечи Джареда.
— Внимай, — сказал он сухо, — что за камушек в его окне?
Кэми прокричала ему в ответ: — Оно — восток, и в нем Джульетта — дура.
Джаред бросил цитировать Шекспира и потребовал: — И что, по-твоему, ты делаешь?
— Бросаю камушек. Эм…и я заплачу за окно, — защищаясь, сказала Кэми.
Джаред исчез, и Кэми уже приготовилась снова кричать, когда он появился с зажатым в кулаке камушком.
— Это — не камушек! Это — булыжник.
— Возможно, твое поведение вселило в меня некоторые негативные чувства, побудившие выбрать слегка большеватый камушек, — признала Кэми.
Взгляд Джареда стал немного мягче. Но не его голос.
— Я тебе жизнь спас, а ты мне окно разбила!
— Ты дал мне от ворот поворот, словно я какой-то там страховой агент, — сказала Кэми, — а меня это не устраивает. Спускайся. Нам надо поговорить.
Джаред снова на нее посмотрел, а затем вместо этого перевел взгляд на землю под окном.
— Ладно, — сказал он внезапно, — Я спущусь, — он опять посмотрел на нее и на его лице появилась тень веселья, но еще не совсем улыбка, — Не сломай еще что-нибудь, пока я до тебя доберусь, — сказал он и в его тоне прозвучало что-то такое, больше похожее на голос в ее голове.
На секунду у Кэми промелькнула мысль, что все может быть нормально. Но в тот момент, когда Джаред вышел через заднюю дверь, она поняла, что все неправильно. Он встал перед ней, сжав руки в кулаки. Он был действительно высоким, слишком высоким, а его плечи были намного больше, чем просто широкими. Она занервничала, просто смотря на него, ощутив, как все ее мышцы сжались от явного физического дискомфорта. Вот он, здесь, ее самый давний и самый близкий друг, а она не может сдержать желание, чтобы он не существовал.
— Видишь? — тихо сказал Джаред. — Тебе не стоило приходить.
— Это неправда, — сказала Кэми. Их глаза встретились и они оба вздрогнули. Кэми уставилась в пространство повыше плеча Джареда и сглотнула ком, вставший в горле. — Просто все это странно, — слабо прошептала она.
— Нет. Серьезно? — горько рассмеялся Джаред.
— Я имею в виду, что это странно только сейчас. Все, что нам требуется, — привыкнуть, — сказала Кэми, стараясь говорить как можно убедительнее. После стольких лет разговоров с ним она знала, что в таких ситуациях, как эта, Джаред слишком сильно путается в чувствах для того, чтобы действовать. Что означало, что она должна контролировать свои собственные эмоции и придумать план того, как вытащить их. — Нам нужно разбираться с этим понемногу за раз, — заявила она, отворачиваясь от него, и отошла к одной стороне полуразрушенной стены.
— Кэми? — спросил Джаред, захваченный врасплох.
— Вставай по другую сторону стены, — сказала она, всматриваясь сквозь щель в стене до тех пор, пока не увидела проблеск выцветшего голубого хлопка, который был футболкой Джареда, — Нагнись, ты до нелепости высокий.
Она видела, как он двигается, его волосы блеснули, когда он опустился на траву. Она тоже села, ощущая, как нерешительно он потянулся к ее сознанию. Кэми потянулась в ответ.
Его голос звучал знакомо и успокаивающе.
"Просто ты — миниатюрная. Наверно, поэтому такая командирша".
— Знаешь, комплекс Наполеона совершенно неверно истолкован, — сказала Кэми. — Наполеон, вообще-то, был среднего роста. Просто у него были высокие охранники, постоянно стоящие за спиной. А еще, наверно, нам стоит говорить вслух, это часть первой стадии моего плана.
Она не была рада тому, что пришлось сказать ему это, не тогда, когда он впервые мысленно заговорил с ней впервые после случая с колодцем. Кэми прислонилась щекой к раскрошившейся, нагретой солнцем каменной стене.
— Так…что с тобой, Кэми? — спросил Джаред с ощутимым напряжением. Разница была едва уловимой, но сейчас его голос был угрюмым, а не грубым, словно он не привык разговаривать на такие темы вслух.
Губы Кэми, прислоненные к камню, изогнулись. — Я типа взбесилась.
— Ага, — сказал Джаред. — Я не…Я ненавижу… — он остановился.
— Такие разговоры для нас прямо классика, — сказала Кэми, — На ум сразу приходят Пирам и Фисба.
Джаред снова заговорил, все еще беспомощно, но с меньшим желанием что-либо ударить.
— Может быть, если бы я знал кто это.
— Ты же читаешь, разве нет? — засомневалась Кэми.
— Я тебе не врал, — сказал Джаред и его голос снова зазвучал яростно, — Я читаю. Просто это не читал.
— Пирам и Фисба — персонажи римского мифа, которым приходилось разговаривать через стену. Правда, потом там было недоразумение со съедением одного из них львом.
