Да. Вера… как и тогда, вера — это все, что нам оставалось.
В этот самый момент где-то на периферии зрения полыхнула яркая синяя вспышка, следом донесся оглушительный рев сразу на несколько десятков голосов, но я все-таки поняла, что хотел сказать Норр. Мы оба с Ником поняли. Даже, наверное, Ланка что-то такое ощутила и, решительно отбросив мечи, крепко обняла нас за плечи. После чего мы с магом сцепили руки. Уже привычно объединили души. А потом без колебаний открыли ту самую дверь, которую при любых других обстоятельствах постарались бы не открывать.
Практически сразу вокруг нас вдруг стало жарко. Потом, наоборот, холодно. Мои волосы рванул порыв сильного ветра, после чего все так же неожиданно стихло. При этом разноцветного водоворота вокруг нас не появилось. Да и мощного выброса, как на тренировках, тоже не произошло. Ни разрушений, ни вспышек света: как и обещал Норр, обычная магия в этих местах не работала, и даже первородные стихии не смогли ничего поделать с заклятием древних ведьм. Заклинания попросту не сплетались. Рунные знаки тут же утрачивали силу. Даже вербальные конструкции наотрез отказывались работать, словно силу из них кто-то стремительно вытягивал.
Однако я все же чувствовала, что магия во мне по-прежнему осталась. Ощущала ее в виде легкой щекотки на коже. Мимолетного ощущения холодка в заиндевевших волосах. И крохотным теплым комочком, спрятанным где-то глубоко внутри, который наглядно доказывал, что все это мне не приснилось.
— Ниэль, давай, — велел Ник, открыв глаза и глянув на стоящие неподалеку дома, между которыми показались первые уродливые фигуры. — Они уже здесь! Заметили нас. Сейчас побегут.
— Смотрите-ка, — неприятно удивилась Ланка, когда сгустившийся воздух вновь разрезал утробный рев. — Опять горты! И зомби! И те лохматые шестиногие уроды, прямо как тот, которому я в прошлый раз челюсть так не успела доломать. А еще измы… фу! Терпеть не могу этих тварей!
Я же тем временем обратилась к притаившейся внутри меня магии и потянулась мыслью сразу ко всем четырем стихиям. Давайте, родные, помогайте, объединяйтесь, как тогда, в Рино. А еще лучше дайте нам сразу свет… тот самый волшебный, воистину божественный свет, который нежить на дух не переносит…
— Ланка! — прикрикнул маг, когда обожающая драки ведьмачка кровожадно уставилась на подступающую нежить.
— Да молюсь, молюсь я, — проворчала она, неохотно отводя глаза. — Прямо уж и помечтать нельзя.
Я мысленно улыбнулась. Стихии, улыбнувшись следом, откликнулись, и вот тогда вокруг нас полыхнуло.
На этот раз свет оказался настолько ярким, что на мгновение я чуть было не решила, что меня опять вышвырнуло из тела и утащило в преддверие царства теней. Да и ощущения, которые меня посетили, очень уж напоминали те, что были в Рино. Слишком ярко. Слишком мощно. Пожалуй, только бешеный вой нежити и рука Ника наглядно доказывали, что мы все еще здесь и все еще в своих телах.
«Прозрения» я, разумеется, снова лишилась — при такой концентрации света оно попросту отключилось. Однако замена ему быстро нашлась, и как только глаза немного привыкли, я почувствовала, как на мои плечи легли холодные ладони, а знакомый голос тихо произнес:
— Смотри.
Это и впрямь было почти как в Рино — меня снова куда-то унесло и позволило взглянуть на горы с высоты птичьего полета.
Весь Норн был затоплен светом. Теплым, лучащимся, на удивление ярким и смертельно опасным для обитателей скверны. Свет был повсюду: в домах, в подвалах и даже внутри стен. Разойдясь во все стороны благодатной волной, он в мгновение ока вымел с близлежащих улиц успевшую просочиться туда нежить, вычистил дворы, сжег недавно образованные порталы и широким морем разлился по всей округе, заживляя нанесенные скверной раны. А заодно напитывая ее божественной благодатью так же, как сделал это разбуженный нами алтарь в полуразрушенном храме.
Внутрь горы свет тоже проник, заглянув в каждый уголок и ненавязчиво обласкав всех, кто там находился. Кого-то исцелив, кому-то подарив новую надежду… а потом бесшумно прошел дальше, сверкающим морем растекшись по узким коридорам и до краев наполнив гору, словно пустой бокал. Более того, с каждым мгновением его становилось все больше. Еще минута-другая, и не только гора — весь Норн вспыхнет, словно освященный молитвой храм…
— Надо увести его вниз, в подземелья, пока тут все не пропиталось насквозь, — обронил Ник, и я быстро кивнула. — Вряд ли мронам понравится, что мы создали из их города новую святыню. Да и внизу помощь не помещает.
Само собой. Там же еще кипит бой, и нам нужно постараться его закончить.
В Норне после этого стало намного комфортнее, дома перестали сверкать на солнце и источать болезненно яркий свет, да и скала за нашей спиной больше не походила на зажженную во тьме свечу: повинуясь нашему общему приказу, свет ушел, оставив после себя горы пепла, начисто обглоданные кости и стремительно затягивающиеся шрамы на месте недавних порталов. А затем устремился вниз, в подземелья, и неудержимой волной помчался прочь, безжалостно вычищая их от нежити.
— К барьеру только не подпускайте, — снова посоветовал Норр и удовлетворенно кивнул, когда мы с Ником направили сразу две волны света в обход проклятой долины. — Молодцы. Бой идет по всему периметру, поэтому пройдитесь по краю. Вычистите там все, насколько дотянетесь. Но не распыляйтесь на мелочи и не трогайте защиту — для встречи с тем, что под ней, вы пока не готовы.
Мы молча повиновались.
Это было так странно — ощущать себя в двух местах одновременно. Мы стояли в Норне, но при этом прекрасно видели, что творится глубоко под землей. Спокойно наблюдали, как одна за другой осыпаются прахом застигнутые врасплох твари. Как с облегчением отступают и прячут глаза от излишне ярких вспышек израненные химеры. Как очищается от грязи и пыли воздух в тесных коридорах. И как две гигантские волны, вырвавшись из каменных тисков на свободу, уже и на земле, и под землей, клещами охватывают Лазоревую долину, сияющим на солнце ножом отрезая ее от остального мира.
Так. И что теперь? Вокруг долины, насколько я могла видеть, действительно стало чисто, однако нежить в горах наверняка осталась. Где-нибудь глубоко под землей, куда мы не дотянулись, или за дальними скалами. А если даже ее и немного, то рано или поздно новые твари все равно подтянутся. И химерам вновь придется сражаться, пытаясь уберечь барьер от разрушения.
Вопрос второй: куда нам девать лишний свет? Это ведь не свечка, одним щелчком не погасишь. В Рино нам, если помните, помог алтарь. В пещере зомби излишки забрали на себя темные артефакты. А что использовать в качестве резервуара тут?
— Я знаю, что делать, — хмыкнул Ник. — Заодно и долину от тварей прикроем, и свет не нужно будет гасить. Когда придет время, он сам угаснет, но чует мое сердце, это будет еще очень и очень не скоро… Прикрой меня, Ниэль.
Признаться, я не сразу поняла, что именно он придумал, поэтому, когда оба потока обошли долину и ринулись друг к другу, стремясь замкнуть гигантское кольцо, снова встревожилась. Однако Линнель действительно знал, что делал, и вместо того, чтобы их остановить, он, напротив, подтолкнул обе волны друг к другу, а как только они схлестнулись, попросту их закольцевал. Причем не только на земле, но и сверху, и даже внизу, умудрившись в считанные минуты создать из кольца сперва обычный купол, а затем сотворил из него… прямо поверх барьера… полноценную сферу, внутри которой и замкнул божественный свет, словно обычный магический поток. А вернее, щит. Намного более надежный и долговечный, нежели созданный ведьмами барьер.
— Отличная идея, — усмехнулся Норр, когда маг шумно выдохнул и, тряхнув головой, открыл глаза. Свет в его ладонях тут же погас, да и вокруг меня светопреставление быстро закончилось. — Но все же я предпочел бы, чтобы вы не использовали уловки, а освоили работу с этим видом энергии как положено.
— Как положено — это, по-твоему, как? — устало отер блестящее от пота лицо Ник. Но ответить призраку помешала повисшая на его шее Ланка.
