что. Она была… заурядной. Непримечательной. Обычной женщиной среднего возраста.
Но именно в этом таилась ее магия. Вот почему Нив не могла принять решение вместо Дома.
Когда жизнь Джесси трещала по швам, она не забилась под кровать и не утонула в собственных слезах. Она поднялась, взяла все в свои руки и заявила: «Да пошло все. Я придумаю что-нибудь получше».
Она дала собственному страху по зубам, согласилась на случайную работу в крошечном городке и приехала сюда с высоко поднятой головой.
Внешность оказалась обманчивой, потому что Джесси не была обычной.
Она была необычной.
Внутри нее горел огонь. В первый же вечер она отправилась в бар с незнакомкой, заставив себя выйти из зоны комфорта. Противостояла самому сильному и ужасному альфе-оборотню в этих краях. Наконец, Джесси тайком выбралась на улицу, чтобы дойти до дома в одиночестве, отказавшись от чужой помощи.
Нив хихикнула. Веселая выдалась ночка.
Джесси не поспевала за Нив, пьющей бокал за бокалом, и это даже хорошо, иначе бы она умерла от алкогольного отравления. И все же она не спасовала. Просто делала все в своем темпе.
Да, Джесси справится. Ей лишь нужно снова найти сердце Дома. Без помощи других. Тогда Дом примет решение.
Два парня в углу бара допивали свои напитки. Пол неторопливо домывал посуду, прежде чем пройтись по залу и поднять стулья. Он знал, почему Нив до сих пор не ушла.
– Сто баксов, если поможешь мне, – бросила Нив, когда он проходил мимо. – Просто поможешь донести его.
Глаза Пола сузились.
– Двести. Остин Стил не поддерживает браконьерство среди своих посетителей.
– Это не браконьерство. Я предложу им прокатиться. Если один из них согласится, я отвезу его домой. Что я сделаю с ним дома, например передам очень голодному вампиру, который выиграл пари, никого не касается.
– А я вам зачем?
– У тебя же есть машина?
– Да?..
– Ты не уверен, есть она у тебя или нет?
– Да, есть.
– Что есть?
Юнец задрожал. Он сбежал из своей волчьей стаи, когда ему было всего пятнадцать. Сирота и заморыш. Самое слабое звено. Он голодал, терпел пытки, насмешки и унижения. Побег потребовал огромной смелости, потому что если бы он не добрался до границ города раньше своих преследователей – если бы он не добрался до Остина Стила, – они бы превратили его жизнь в сущий ад. Смерть стала бы благословением для бедного мальчика.
Но он успел. И когда альфа его волчьей стаи, считавший себя самым сильным и крепким, бросился на Остина Стила, то быстро поджал хвост и бросился наутек. Спесь мигом слетела с него, и он убежал прочь, скуля и хромая, не досчитавшись глаза и уха.
Никто никогда не побеждал Остина Стила.
Нив вела себя как плохой полицейский по сравнению с хорошим парнем, которого играл Остин, и изо всех сил пыталась спровоцировать Пола. Однажды он возразит ей. Или даст по голове чем-нибудь тяжелым. Или нагрубит. Все что угодно. Нив уже видела таких как он раньше, а этот малец мог многого добиться. Ему не хватало лишь чуточки уверенности. А пока что Нив будет отвлекать его, чтобы он забыл о своих страхах. Когда он не боялся, над ним не издевались. Все просто.
– Да, у меня есть машина, миссис, – ответил Пол. – Но вы сказали, что предложите им прокатиться?
– Да. В другом смысле, Пол. Ну же, ты достаточно взрослый, чтобы знать о пестиках и тычинках.
Парень покраснел. Да, он действительно был нелепым, маленьким щеночком.
Пол долго молчал, заканчивая уборку. Нив краем глаза следила за парнями в углу бара, следя, чтобы они не ушли. Но нет, они наслаждались своими напитками и ждали, пока их выгонят.
– Я не понимаю только одного, миссис, – сказал Пол, забирая бокал у Нив. Он выбросил остатки льда в раковину.
– Что, Пол? – спросила Нив, медленно поднимаясь.
– Остин Стил сказал, что не будет защищать Дом. Что он не имеет к нему никакого отношения. Что он даже помешает Дому сделать выбор.
– Ты все слышал, да? Навострил ушки?
– Он хочет проводить ее домой – защитить ее. Если Дом выберет Джесси, не значит ли это, что Остин Стил помогает Дому?
Нив рассмеялась.
– А ты сообразителен. Да, так и есть. Абсолютно. Но ему нужно приложить гораздо больше усилий, чем одна жалкая прогулка до дома.
– Насколько больше?
– Этого я не знаю. Обычно все зависит от того, насколько искренне действует человек. Если Остин Стил защищает ее ради собственной выгоды, ничего не выйдет. Если он делает это, потому что искренне заботится о ней, тогда Дом быстро признает его служение и отблагодарит его.
– Но разве это не означает, что он попадет в ловушку магии?
Нив не могла сдержать улыбки. Иногда этот малец был удивительно смышленым.
– Да, Пол. Ты абсолютно прав.
Холодный ветер с гор налетел на меня, как только я вышла из бара, случайно ударившись о дверную раму. Я пошатнулась, выпрямилась и повернула не в ту сторону.
– Упс, – прошептала я, махнув рукой курившему неподалеку парню. Он не только меня заметил, но и развернулся, очевидно собираясь что-то сказать. Я показала ему большой палец и резко отвернулась. Это всегда помогало отвлечь людей, когда ты делал что-то глупое.
Повернув в нужную сторону, я достала из сумки телефон и открыла GPS-приложение. Чтобы дойти до дома, мне нужно было повернуть всего три раза, но я нуждалась в небольшой поддержке – на всякий случай. Мне не хотелось, чтобы идеальному слуге пришлось искать меня.
– Хотела избавиться от меня?
– Кия!
Я машинально лягнулась, промахнулась, толкнула руками прочную гору мышц, снова лягнулась и ударила по ноге. В промежутке между этими действиями я выронила телефон.
– Это я, Остин. – Мужчина увернулся слишком проворно для своих размеров. Или он просто был трезвым.
Выставив руки вперед и чувствуя, как адреналин разносит алкоголь по крови, я поползла за телефоном, словно монстр Франкенштейна. Он лежал на земле под колючим сорняком с желтыми цветами.
– Я знаю, – сказала я, проверяя, цел ли экран телефона. Он не пострадал.
– Тогда зачем ты ударила меня?
– Ты меня удивил. Как Чак Норрис.
– Что? – переспросил Остин, отступив, чтобы освободить место для меня. О, это было кстати. Тротуар был слишком узким для моей «прямой» походки.
– Чак Норрис разнес в щепки таблицу Менделеева, – ответила я.
– В смысле?
– Он признает только элемент неожиданности.
В свете фонаря на лице Остина появилась кривая смущенная улыбка.
– Ты не ударялась
