послужить на благо народа и всякое такое...
— Это точно он, — подал голос один из инквизиторов позади Теолрина. — Нужно немедленно отправиться его ловить.
Теолрин только собрался выдохнуть, когда краем глаза приметил, как старший инквизитор вскидывает руку, останавливая говорившего.
— Мы должны быть уверены на все сто, что это именно он, а не просто накидавшийся еретик, — процедил инквизитор. Затем приблизился и потряс Теолрина за плечо. — Вспоминай все, что можешь. Он был один? Вооружен? Во что одет, что говорил?
Теолрин чуть повернул корпус против часовой стрелки, чтобы инквизитору было сложнее найти сходство между листовкой и человеком, который в нее указал. В любом случае, ему оставалось разве что надеяться, что это изображение не сильно напоминает неповторимый оригинал. В самом деле, Теолрину хотелось бы верить в то, что он не выглядит так ущербно, как на этом рисунке. В любом случае, даже если признать, что черты лица здесь изображены достоверно, он за последние дни оброс густой щетиной... Да и выглядел в новой одежде вполне прилично — а не как обычно.
— Один. — Теолрин решительно кивнул. — Без оружия. Одет... Даже не помню, кажется, в какую-то рвань.
Убрав руку с его плеча, инквизитор одобрительно кивнул, но продолжал сверлить его взглядом.
«Нужно добавить деталей, — решил Теолрин. — Что-то такое, что докажет мою правоту». Только с деталями нужно быть осторожным, примерно как с добавлением соли в блюдо. Недосолишь или пересолишь — и ничего хорошего ждать не придется.
— Он... — Словно вспомнив что-то, Теолрин щелкнул пальцами. — Ах да, точно. Он пытался рассказать мне про... то ли про какой-то светильник, то ли про фонарь, то ли... А, точно! Про какой-то факел.
Словно сработало именно так, как Теолрин и предполагал — старшего инквизитора как будто ужалили в самое болезненное место.
— Что он говорил про Факела? — Чувствовалось, что тот едва себя сдерживает, чтобы не начать допрос с пристрастием прямо здесь. — Что он говорил?!
«А теперь время включить дурака».
— Про факел? — Теолрин пожал плечами. — Оно мне надо было, слушать эти пьяные бредни. Я оборвал его, сказав, что денег все равно не дам, и предложил найти кого более сердобольного и доверчивого.
— А потом?
— Потом... потом мы поехали сюда. — Теолрин снова пожал плечами, как бы намекая, что ему нечего добавить к сказанному.
Повисла пауза — тягучая и нервная. Теолрину казалось, что он чувствует, как пот стекает не только по его лбу, но и по подмышкам и даже по спине. Был ли он достаточно убедителен? Или же кто-то из этих инквизиторов все же почувствовал подвох? Может, тот, что до этого разглядывал Джейл? Что, если он сейчас подойдет поближе и сравнит ее с листовкой...
— Это наш шанс. — Старший инквизитор развернулся лицом к своим подопечным. — Пойдем к Гильдии.
— А если это не он? — прогундел один из инквизиторов. — Если это просто какой-то двинутый...
— Приметы которого в точности соответствуют приметам того, кого все наши ищут? И который явно знал Факела? Не будь идиотом — таких совпадений не бывает.
— Хорошо, командир, — отозвался возражавший. — Но, может, хотя бы половина из нас останется здесь? Нам ведь дали приказ следить за Зас...
— В жопу приказ, — гаркнул старший инквизитор. — Ты хоть имеешь представление о том, насколько этот человек, — он махнул рукой на листовку, — может быть опасен? Его разыскивают даже... — Инквизитор замялся, видимо, вспомнив, что окружен теми, кого не следует посвящать в столь секретные вещи. — Неважно. Застава никуда не денется. Эй, ты. — Он повернулся к сержанту, наблюдавшему за происходящим с приподнятыми бровями. — Пока мы не вернемся, никого не пускать и не выпускать, ясно?
— Конечно, — кивнул сержант, — но ведь тогда тут...
— Мне плевать, — оборвал его инквизитор. — Считай, это прямой приказ от Магистра Ковена. — Он развернулся и, поправив меч у поясеа, торопливо зашагал обратно. — За мной, — добавил он, и его подчиненные поспешили следом.
Теолрин начал было чувствовать облегчение — но затем понял, что не все так гладко. Никого не впускать и не выпускать... Демоны, это может выйти им боком. Хотя нет.
Это однозначно выйдет им боком.
Разве что...
— Эй, а что насчет нас? — решился Теолрин на последнюю авантюру, крикнув в спину уходящим инквизиторам, один из которых уже звал отряд с соседней части Заставы. Старший инквизитор, чуть замедлив шаг, повернул голову. — Мы-то хоть можем уехать? Вы ведь убедились, что мы не какие-то там... проходимцы.
Инквизитор нетерпеливо махнул рукой и что-то сказал — однако звук его потонул в звоне пересыпаемого из ящика в ящик стекла и ржании уставших стоять на одном месте лошадей. Когда инквизитор не стал повторять сказанное и продолжить двигаться в направлении ворот, Теолрин обернулся к сержанту.
— По-моему, — осторожно заметил Теолрин, отойдя от столба с листовками, — это было «да».
Сержант с усталым видом плюхнулся обратно в кресло.
— Заносчивые говнюки, — пробормотал он, уставившись куда-то в невидимую точку. Потом поднял взгляд на Теолрина. — А?
— Говорю, их старший дал добро, чтобы мы проехали, не дожидаясь их возвращения. Так что... — Теолрин сделал два шага к столу и потянулся к грамоте. — С вашего позволения?
Сержант покачал головой, но спорить не стал и влепил на грамоту печать. Теолрин выдохнул, а затем, обернувшись, увидел, как то же самое делает Джейл.
Однако, окончательно он выдохнул только тогда, когда их повозка выкатилась за пределы Заставы и, подскакивая на ухабах, начала путь по дороге, теряющейся в вечерних сумерках, опустившихся на Кельментанию.
Возможно, тех самых сумерках, в которых, если верить нововестникам, суждено возродиться новому миру. Лучшему миру.
Впрочем, в этом Теолрин пока что был не уверен.
В данный момент он был уверен только в том, что им нужно уносить ноги. Как можно быстрее. Как можно дальше — от Ковена, от Летающих, от площади, где казнили его мать.
От своего прошлого.
Клэйв всегда считал себя сильным человеком. Смелым человеком. Твердым. Волевым.
