— За свободу! — повторила толпа.
— За равенство!
— За равенство!
— За братство!
— За братство!
Луиза на автомате скандировала вместе со всеми, судорожно соображая, куда угодила. Да это уже не просто митинг! Это почти готовая революция! Ну а если это экзальтированное сборище сейчас двинется захватывать Дом Правительства? Нет, ничего против независимости Лохбурга от Королевства воровка не имела. При умелой организации — это просто великолепная идея. Только вот фраза про уничтожение предательства в зародыше пугала. Это что же, получается, кто не с нами, тот против нас? Никакого нейтралитета? Или бесись вместе со всеми или отдыхай на ближайшем кладбище? То, что ребята учитывают ошибки прошлого, конечно, замечательно, но и то, что затея это весьма кровавая, сомнений не оставляло.
Резко почувствовав себя не в своей тарелке, Чертовка огляделась и, решив что с нее воплей хватит, стала пробираться в сторону улицы Благих намерений. В конце концов, то, что здесь творится, совершенное не ее дело. Лучшее, что она может сейчас сделать — это осторожно отсюда выбраться и окружным путем, дабы не встречаться с полицией, добраться до дома. Однако не тут-то было.
Вампир-вождь, должно быть решивший, что для совершенства его речи не хватает интервью с женщиной из народа, соскочил с бортика, приблизился к воровке и, обронив дежурно-вежливое «вы ведь не откажетесь ответить на пару вопросов, милая леди?» повел ее к фонтану. Ответ его явно не интересовал. Впрочем, отказ с ее стороны все равно выглядел бы подозрительно, так что ничего другого, кроме как устроиться на бортике рядом с оратором, не оставалось.
— Как вас зовут, любезная? — для начала поинтересовался вампир.
— Луиза, — обреченно ответила Чертовка, искренне надеясь, что долго ее мучить не будут и что полицейским на краю площади ее не видно.
— Очень приятно. Вы человек?
— Да, — честно ответила воровка и тут же мысленно себя за это обругала. Не могла оборотнем, к примеру, назваться! Что человек может делать на их митинге?! Нужно было как-то исправлять положение, чем она тут же и занялась, — Но у меня брат оборотень! И вообще их в семье много было!
— А почему вы пришли сюда?
— Потому… потому что… — запнулась девушка, судорожно соображая, что бы такое соврать.
— Потому что вы все правильно говорили! Так действительно жить больше нельзя! Пора покончить с неоправданной ненавистью людей к нечисти! Знали бы вы, как мучительно умирал на костре мой дедушка-оборотень! — патетично надрывалась она. Ее дедушка действительно был оборотнем. Правда, умер он вовсе не на костре, а от старости, в окружении любящих детей и внуков. Впрочем, посвящать в это митингующих было вовсе не обязательно.
Вампир подарил Луизе отеческую улыбку, что с его внешностью желторотого юнца выглядело чрезвычайно странно, и снова повернулся к толпе.
И начался новый словесный понос. На этот раз вождь обращал внимание народа на то, что раз даже среди людей есть их сторонники, то игра определенно стоит свеч.
Девушка же постояла какое-то время на бортике и, придя к выводу, что за очередным монологом о ней вспомнят не скоро, хотела было слезть и незаметно удалиться, но беглый взгляд на край площади заставил кровь застыть в жилах.
На площадь прибывали полицейские. Их было много, чуть ли не целая армия, и, казалось, были они повсюду. И хоть пришли они не по ее душу, ей это грозило такими же неприятностями, как и остальным. Не скажешь же, что проходила мимо и оказалась в гуще толпы случайно! Не поверят.
«Вот уж вляпалась, так вляпалась!» — мысленно посетовала Чертовка и подергала разглагольствующего вампира за рукав, кивая в сторону полиции.
Тот, надо отдать ему должное, зря времени терять не стал: тут же оценил ситуацию и, на удивление кратко попрощавшись, да посоветовав подопечным какими путями лучше всего уходить, спрыгнул с бортика и затерялся в толпе. Причем затерялся вместе с Луизой, которую зачем-то схватил за руку и настойчиво потащил за собой.
— э-э-э… господин… не знаю, честно говоря, как вас зовут, но это сейчас и не важно… Так вот, куда вы меня тащите? — несколько опешив, осведомилась девушка, следуя за деятельным вождем нечисти.
— Меня зовут Людвиг Вэрбе, раз уж вы прослушали. И у меня к вам есть дело, — ответил вампир, ловко маневрируя среди нечистых и, в отличие от Луизы, как-то умудряясь, не натыкаться на них.
— Дело? Ну, вы нашли время, конечно! Никаких дел, отпустите меня немедленно! — тут же запротестовала воровка, с ужасом осознавая, что развязка ее приключения отдаляется на неопределенный срок.
— Ну, зачем же так скоропалительно отказываться? Вы даже не знаете, что я хочу вам сказать, — воззвал к разуму Людвиг, даже не думая ее отпускать.
— И знать не хочу! Хватит с меня того, что здесь повсюду полиция и домой я сегодня, похоже, не попаду, — Чертовка резко остановилась и, выдернув руку, кинула оценивающий взгляд на улицу Благих намерений. Идти туда сразу же расхотелось. От обилия полицейских униформ с той стороны просто-таки рябило в глазах, и воровка перевела взгляд на Литературный переулок, где была та же самая ситуация.
— Могу предложить более привлекательный вариант, — раздался рядом с ухом голос давешнего деятельного оратора. — Но с условием того, что мы поговорим.
— Ну ладно, ладно. Ведите меня, куда вели, — обреченно согласилась девушка, смиряясь с мыслью о том, что спокойный остаток вечера ей не грозит.
Вампир себя ждать не заставил и уже через несколько минут галантно открыл перед дамой дверь книжного магазина.
— Проходите внутрь и не беспокойтесь о полиции.
Луиза с некоторым даже облегчением зашла внутрь и огляделась. Магазин как магазин, она даже не раз здесь бывала. Но кто бы мог подумать, что по совместительству он еще и служит убежищем для вампира? Впрочем, она-то была только в торговом зале, а был еще второй этаж, на котором, похоже, и жил хозяин.
— Ваш магазин?
— Мой, — согласился Людвиг, зажигая масляную лампу. — Сам, правда, за прилавком не стою: дневной свет — штука для меня неприятная. Вот что, идемте-ка в подсобку, там есть черный ход, который очень удобно выходит на бульвар Его Величества. Вам, возможно, придется срочно уходить, так что говорить будем там.
— Как скажете, — равнодушно произнесла Луиза и через несколько секунд устроилась в удивительно удобном кресле в задней комнате. Она вся была завалена одинаковыми книгами, журналами, газетами, коробками, в которых, должно быть, тоже были книги, и особого уюта в себе не несла. Впрочем, это не имело никакого значения, она ведь не в гости сюда пришла.
