«Псевдо-разумный артефакт», — подал голос Прежний. — «Ничего удивительного. Когда бог творит, то вкладывает в творение часть себя. Тем божественные артефакты и отличаются от обычных».
Арон посмотрел на жезл в своей руке, в который все еще продолжал вливаться Первородный Свет. Значит, в этом предмете жила не только божественная Сила Солнечного, но и часть его разума? Эмоций? Самой сути?
«Чем это может грозить?» — спросил он Прежнего.
«Да чем угодно. Вспомни хоть о проклятии сферы Ангун. А ведь при жизни Ангун была всего лишь смертной дочерью Младшего бога».
«Жезл дался мне в руки слишком легко. И за ним не пришли ни Песчаники, ни ядовитые змеи, как в воспоминании Кирка. У тебя есть предположения, почему так?»
«Сейчас мне куда интересней, почему жезлу потребовалась подпитка энергией», — отозвался Прежний. — «Он же сам является источником Силы».
Это Арон помнил, и помнил, как мгновенно восполнялся его резерв, когда он магичил, держа жезл в руке.
«Источник мог перестать работать потому, что сила жезла оказалась направлена против его создателя, Солнечного бога», — медленно произнес Арон.
Поток Света из Хаоса уже не моментально впитывался в жезл, а успевал частично рассеяться в пространстве. И жажда, которую Арон ощущал внутри жезла, поутихла.
Одним движением он закрыл щель, ведущую в Хаос, потом растворился в Тенях — так, как делал Прежний в воспоминании, — и в бестелесном виде прошел сквозь созданную им стену.
Если Изнаночник проскользнул в щель Хаоса и в этот раз, то зацепиться за эррэ Арона он не мог и, теоретически, должен был остаться внутри созданного Ароном «склепа», удерживаемый в нем защитными рунами. Конечно, риск все равно был, но позволить Уррию погибнуть было риском куда большим.
Уррий стоял все там же, но за те минуты, что Арон потратил на насыщение жезла, свет почти полностью впитался в Змея, на открытых участках его тела и на лице появились кровавые язвы, а дрожь стала сильнее.
Свет убивал его… Или, как минимум, убивал его смертную оболочку.
Арон поднял жезл. Он все еще ощущал эмоции артефакта, только сейчас жажда Силы сменилась избытком энергии. Когда Арон направил жезл на Уррия, ему хватило лишь смутно очерченного приказа «Освободи его», и из жезла волной потекла Сила. Потек тот самый Первородный Свет. Встретился с той Силой, которая держала Уррия…
Вспышка оказалась столько яркой, что Арон зажмурился, а потом и вовсе закрыл глаза свободной рукой, надеясь только, что его щиты выдержат.
Видеть он не мог, ориентировался лишь на впечатления, которые получал через жезл и через свое чутье. А жезл с каждым мгновением ощущался все более живым, его эмоции — более яркими, более близкими к человеческим. Радость схватки, ярость, восторг. И — еще более сильная радость от победы.
Арон осторожно убрал руку от глаз, открыл их — света на Уррии больше не было, кровавые язвы на коже затягивались. Жезл в руке Арона тоже почти погас, волны Силы стихли.
Уррий прерывисто вздохнул и открыл глаза.
Глава 13
Сперва Уррий видел лишь пятна, одни яркие, другие блеклые. Потом пятна стали уходить, и вместо них проступили очертания домика мертвеца и самого мертвеца. Потом — очертания стоящего чуть дальше Не-злого с жезлом в руке и очертания стены, отрезавшей от дома значительную часть. Жезл и стена были новыми…
— Ты понял, кто на Тебя напал? — спросил Не-злой.
Уррий моргнул, пытаясь сосредоточиться на вопросе. В мыслях царил разброд, воспоминания выплывали отрывистыми образами. Свет. Боль. Нити…
— Это был Солнечный? Это он пытался Тебя уничтожить?
Уррий опять моргнул.
Солнечный? Они с Солнечным всегда недолюбливали друг друга…
Очередное воспоминание поднялось к поверхности разума. Более яркое, чем предыдущие, более полное.
Она летит над облаками в солнечной колеснице, которую влечет гигантский орел.
Конечно, на самом деле ее колесница никакая не колесница уже потому, что у нее нет колес, а орел — никакой не орел, а божественно-модифицированный химероид, лишь внешне похожий на орла. Но это неважно.
Она спускается ниже, под облака, ища врагов — как своих собственных, так и врагов своего отца. Она ищет их уже много лет — и иногда ее охота оказывается удачной. Вот как сегодня.
Некоторые враги прячутся за щитами, которые создали сами, других закрывает божественная защита. Сегодня на одном из врагов защита спадает. Это старый враг, чудовище, заслуживающее многократной смерти. Он ступил в чужие владения, став для нее видимым. И ей не нужна ничья помощь, чтобы справиться с ним. Не нужна помощь никаких выскочек. Возможно, старый враг останется видим лишь ненадолго, но она успевает — и наносит ему удар…
— Не Солнечный, — медленно произнес Уррий. — Его дочь, Гита. Это она пыталась Меня убить.
Чужое воспоминание еще продолжало жить на поверхности Его сознания, и, пока оно не рассыпалось, Уррий создал вокруг него кокон из собственных мыслей и спрятал поглубже. Он точно не знал, зачем это сделал, почему не избавился от отпечатка мыслей Гиты. Помнил лишь, что при правильно подготовленном ударе жертва не получает чужие мысли. Гита ударила неправильно, совершила ошибку, и Уррий собирался сохранить свидетельство этой ошибки.
— Гита, — протянул Не-злой, и его лицо на мгновение приняло неприязненное выражение. — Не скажу, что удивлен… Почему она напала на Тебя?
— Мы враги, и Я открылся, — Уррий покачал головой. — Я забыл многие нюансы жизни Тха-Оро. Мы не должны использовать Силу из домена других богов. Когда Я решил овладеть Мертвым Даром, Я оказался в домене Серой Госпожи и из-за этого ненадолго потерял защиту.
Уррий задумчиво посмотрел на мертвеца, все так же безучастно лежащего на кровати, и потянул за алые Нити, идущие от него. Мертвец дернулся, сел, потом неловко встал.
— Хорошо, что Я успел освоить Мертвый Дар до того, как она ударила, — сказал Уррий, позволяя мертвецу вернуться на место. — Теперь будем искать Вечного.
* * *
— Это лучше, чем карта. Куда подробней, — Не-злой долго разглядывал модель мира, обходя ее по кругу. Модель — многократно уменьшенная копия населенных людьми материков, со всеми горами и равнинами, реками и озерами, городами и лесами — располагалась на специальном возвышении в специальной комнате дворца, под куполом одной из его башен. Занимала она при этом две трети этой весьма немаленькой комнаты. К счастью, призрачные кольца тела Уррия не разрушили ту часть дворца, где модель находилась.
Уррий уже несколько раз пытался искать Вечного по слепку Мертвого Дара. Сперва там же, в домишке мертвеца. Потом в Храме Великой Матери. Не-Злой сразу предупредил, что для поиска нужна подробная карта, но Уррию казалось, Он обойдется и без нее. Не обошелся.
— Удивительная точность, — сказал между тем Не-злой. Сейчас он внимательно изучал земли империи Террун. — Посмотри сюда, — он показал Уррию на изломанные скалы в районе северо-западной границы империи. — После наводнения, случившегося меньше года назад, тут сошел огромный оползень, изменил всю береговую линию, однако модель точно отражает новые очертания. Должно быть она создана при помощи магии. Светлой магии, потому что Темной я в ней не ощущаю.
Уррий в модели вообще никакой магии не ощущал. Наверное, ее все же создавали обычные люди… Местные люди были теми еще умельцами, да… В памяти Уррия всплыли кое-какие мысли из разума заговорщиков, которых Он убил.
— Здешние аристократы планировали войну с твоей империей, — сказал Уррий Не-злому. — Хотели «отщипнуть от нее кусок». Я видел это в их разумах, когда пытался спасти Ниссу. Кажется, они даже припасли для этого особое оружие, но Я не смотрел, какое. Тогда Мне это было неинтересно, Я их просто убил.
— Войну, значит, — пробормотал Не-злой. Удивленным он не выглядел.
Уррий тоже обошел модель мира несколько раз, решая, с какого места начать. Модель мира, по словам Не-злого, должна была послужить для Его магии поиска подобием и компаса, и якоря, направляя и удерживая.
