Мне пришлось дважды повторить вопрос, прежде чем он понял, что я к нему обращаюсь.
— Что?
— Я говорю — вот на этой лодке мы сможем идти по реке ночью. Вы сумеете опознать ориентиры по локатору?
— По чему?
Некоторое время потребовалось, чтобы объяснить связавшемуся с нами бедолаге, что такое локатор. Но тут опять вылезла особенность местной физиологии… Или психологии. Как с телевизором и прибором ночного видения. Бусола не мог разобрать, что показывает изображение на экране (хотя, по мне, картинка была весьма четкая). Нет, он видел светящиеся пятна. Не то что мои гвардейцы во время битвы за Крунир, когда они вообще ничего не могли разглядеть на полноцветном плазменном экране. Черно-белое (тут конкретно — зеленое) изображение Бусола различал. В этом он признавался. Но смысла этих перепутанных пятен он уловить не мог. Хоть стой, хоть сядь… Лапа тараканья! Да что ж они все здесь какие-то… «испытывающие затруднения в области зрительного восприятия», если выражаться в духе эвфемизмов родины мисс Кент?
— Ладно! — пришлось мне махнуть рукой в конце концов. — Придется обойтись прожектором… Но вы хоть берег-то находу при такой вот видимости опознаете? На скорости в десять раз выше, чем у обычной весельной лодки? Давайте проверим на всякий случай!
Бусола неуверенно кивнул. Еще бы ему быть уверенным, ха! После всего увиденного! Я его вполне понимал. Потому просто нажал стартер.
Ё-моё! Даже в звукоизолированной кабине звук оказался весьма ощутимым. А каким ревом снаружи огласились окрестности Терета!.. Уж точно никогда здесь не слышанным. Надо будет, пожалуй, озаботиться переговорными устройствами. Вон на подлокотнике кресла и разъем для этого есть соответствующий… А пока ладно — так обойдемся…
На малом газу, подымая тучи мокрого снега пополам с грязью, я сполз с берега, развернулся и понесся, прибавив газу, вдоль по реке, выходя на стрежень.
Машина шла как утюг по маслу — практически без сопротивления. Стрелка указателя скорости на размеченном до ста двадцати километров циферблате быстро покатилась вправо. Стоящий возле кресла Бусола судорожно вцепился в заголовник. Ну ничего. Надеюсь, ему еще понравится…
Ну, надежды оправдались…
Бусола пришел в полный восторг. Особенно после того, как на полном ходу попытался высунуться через верхний люк наружу… Когда его вбило встречным потоком обратно в рубку, глаза у него стали совсем ошалелые. Он даже приплясывать начал от возбуждения и все время, пока мы рассекали по водной глади, не желал садиться, а стоял, ухватившись за кресло, и только крутил шеей, время от времени хватаясь за голову, оставшуюся без шапки.
Он просто не мог поверить, что за каких-то полчаса мы спокойно можем совершить дневной перегон обычной барки, а за час — беговой лодки. Пришлось это ему продемонстрировать, сперва спустившись вниз по реке, а потом поднявшись на столько же выше Терета вверх по течению.
Я тоже остался доволен катером. Максимальная скорость у него была сто двадцать. Но на этом режиме все же трясло. А вот сотню на восьмидесяти процентах мощности он держал легко и без всякого напряжения. Локатор прекрасно отслеживал обстановку по всем окрестностям. В принципе, можно было смело идти ночью и без проводника — если бы я еще знал маршрут… На борту, кроме прочих удобств, обнаружился даже буфет. С микроволновкой. Так что мы слегка перекусили по ходу испытаний. Ну, и не только: выпивка в буфете тоже имелась…
Пашка и мисс Кент просто наслаждались происходящим. Тем более что я дал обоим порулить и они отвели душу по полной программе. По-моему, мы распугали все и вся, что еще не успело улететь зимовать на юг в прибрежных зарослях и в протоках многочисленных островов выше и ниже города. Я даже не ожидал, что их — обитателей плавней — так много тут осталось. Даже некоторое опасение появилось — не попал бы кто в винты. Но, кажется, обошлось.
В одной протоке мы вообще наскочили на караван каких-то лайб, плетущихся вдоль берега. По счастью, за рулем сидел я и успел быстро среагировать. Но разинутый рот и вытаращенные глаза кормщика на головной барке, когда мы проносились мимо, — малость поумерили мой пыл и заставили подумать о том, что пора бы и обратно в гостиницу оглобли поворачивать. Не фиг людей пугать. Еще успеется…
Возвращение в город напоминало триумф.
Понятное дело! Носящаяся вниз-вверх по реке с сумасшедшей скоростью блестящая блямба привлекла внимание всего Терета. Потому встречать нас на пристань вывалило никак не меньше половины населения.
Немаленькая в общем толпа. И чего я перед тем, как начать выпендриваться, об этом не подумал, спрашивается? Гигант мысли. И титан духа. Особа, приближенная к императору… Королевский магистр, ептыть твою…
Но делать нечего — пришлось швартоваться.
На удивление, ревущее чудище, выползающее на берег, никого не напугало. Зрители махали руками и что-то радостно вопили. Вполне возможно, потому, что видели нас через стекла рубки. А уж когда с Бусолой во главе мы сошли на землю, то в воздух вообще полетели шапки. Уж не знаю, что взбрело на ум жителям вольного города. Вполне возможно, все решили, будто магистр Бусола где-то надыбал волшебный корабль и вскорости у Терета появится целый флот таких монстров. И забьет всех конкурентов по маковку в землю…
Ну я не стал никого разочаровывать. Даже не дематериализовал плавсредство, как сперва хотел, а оставил его на берегу. Поставив караул из городских гвардейцев — их тоже набежало немало, побросавших прочесывать переулки.
— И когда мы отправимся в путь? — поинтересовался Бусола на прощание.
По нему-то видно было, что он готов — хоть сейчас. Но вот про себя бы я такого не сказал. Потому договорились, что, если ничего не изменится, — хотел бы я сам знать, что имею в виду; или нет, лучше не надо! — то выедем завтра поутру. На чем и расстались. Бусола отправился к себе в Торговую палату, а мы — в гостиницу.
Точнее — это Элизабет с Пашкой я отправил туда. Сам же, вспомнив про желание пообщаться с работорговцем, продавшим мне Элли, ухватил первый подвернувшийся патруль и двинул на рынок.
В общем, как оказалось, зря. Ну не то чтобы совсем зря… И даже никаких детективных подробностей в данном походе не возникло. Ну типа — купец не исчез таинственно, не отстреливался из лучевого ружья, когда мы пришли его брать. И даже не юлил глазами, разговаривая со мной.
Одним словом, мои криминалистические подозрения никак не подтвердились. Честный торговец, конечно, признался, что купил странную рабыню не совсем законным путем у не совсем законных продавцов прямо здесь, в Терете. Но поскольку данное действие не было под запретом — причем не только здесь, но и везде на просторах Дворанны, — то он и не опасался в нем признаться. Мелкие разбойники, бароны (которые тоже разбойники) и даже купцы иногда не чурались ловить и продавать в рабство тех, кто побезответней. В данном случае — чокнутую чернокожую девку, неизвестно откуда взявшуюся. Купец, конечно, навел сперва справки, попытавшись выяснить, кто она такая. Но поскольку — еще бы! — никто судьбой странной рабыни не озаботился, он имел полное право поступать с ней так, как заблагорассудится… Очень так обстоятельно и доброжелательно поступил, по здешним меркам, кстати говоря…
