— …В этом ты прав, — сказала Фреми.
Мора хотела сказать, что проиграли они из-за Фреми, но Ханс внезапно рассмеялся.
— Ньяхихи, мы в ужасной передряге. И это весело, нья. Я шел на территорию Воющих Демонов именно ради такого.
Мора, конечно, разозлилась.
— Что здесь смешного, Ханс? — спросила она резким тоном.
— Нья? А тебе не смешно? Разве не ценно, что мы еще можем прийти в себя? Если ты не веселишься, ты проиграла.
Мора хотела обхватить руками голову. Она не понимала его.
— А вообще, что вы хотели с Адлетом сделать? Если подумать, твои беспорядочные атаки много раз заставляли Тгунея открыться, ты могла добить его. Тогда что пошло не так?
— Да… Ад-кун выглядел так, словно уверен в победе, — сказала Ролония.
— Но Тгуней все же выжил после его атаки, — ответила Мора, склонив голову.
Ханс начал объяснять.
— Похоже, Адлет задумывал что-то мощное. Потому он и отошел от Тгунея. Но я и не думал, что все закончится так, нья.
— В любом случае, пусть Адлет сам расскажет, когда проснется.
— Когда он проснется? — спросила Фреми у Моры.
Связавшись с духом Гор, Мора проверяла состояние Адлета.
— Скорее всего, через пару часов. Он невероятно живучий.
— …Он скучный, — внезапно сказала Фреми, но остальные не поняли, что она хотела этим сказать, и просто посмотрели на нее. — Он уже третий раз на пороге смерти. Интересно, сколько еще нам придется тревожиться, пока он не угомонится, — сказала Фреми и вздохнула.
— Если бы ты не сказала, мы бы и не поняли, что ты волнуешься за него, нья.
— Такой идиот, как он, не поймет, даже если я скажу ему. К тому же, я вообще не хочу говорить.
Пока она исцеляла Адлета, Мора вспоминала, что еще вчера была готова убить его.
В то время он верила, что Адлет — седьмой. Сейчас она в этом сомневалась. Тем не менее, тогда она не могла принять то, что он — не враг.
А все из-за того, что Адлет взял Фреми в заложницы.
Использование заложницы как щит Мора не могла простить. Конечно, такое могло помочь победить. Но Мора считала, что есть вещи, которые делать не следует. И когда Адлет порезал горлом Фреми мечом, это выглядело так, словно его тело объединилось с Тгунеем.
Сейчас же все изменилось. Мора была уверена, что Адлет был надежнее все.
— Пусть Адлет сначала проснется. А потом и поговорим. Я уверена, что у него уже есть план, как нам прорваться.
Ролония кивнула. Ханс пожал плечами, а Фреми, хотя Мора не могла понять по ее лицу ее мысли, просто смотрела на Адлета.
* * *
Почему?
Пока от Адлета ускользало сознание, он мог думать только об этом.
В месте, что было ни сном и ни реальностью, Адлет сражался с Тгунеем.
Он выхватил дымовую бомбу и надеялся, что тот откроется, но Тгуней не отреагировал на дым. Адлет метал ядовитые дротики, но они не были эффективными. Он бросил бомбы в лицо Тгунея, но не помогло и это. Потом Адлет прыгнул в воздух и вытянул меч, намереваясь вонзить его со всей силы. Но Тгуней легко отбил его тело. Наконец, Адлет вонзил в его Гвоздь Святых. Но и козырь Адлета не сработал.
«Почему?» — думал Адлет. Ни один Кьема не мог выжить после Гвоздя Святых. Они не должны были. И если гвоздь не сработал, то и другие оружия Адлета была бесполезными, победить Тгунея он не сможет.
«Эй, Адлет, — сказал Тгуней, говоря так, словно они были друзьями. — Ты серьезно хочешь меня убить?»
Закричав, Адлет подпрыгнул.
Он был в пещере, рядом с ним слабо светился цветок. Он вскоре понял, что это был Вечный Цветок, а тело его покрыто бинтами. Так он понял, что он был внутри горы Вечного Цветка, а его товарищи смогли сбежать.
— Ад-кун, ты проснулся?
Ролония тоже была в пещере и держала в руках мокрую тряпку.
— Все живы?
— Мы в порядке. Все семеро здесь.
Услышав это, Адлет схватил меч с земли и поднялся на ноги. Он не знал, кто ее принес, но железная коробка с его секретными оружиями стояла в пещере. Он принялся копаться в ящике и пополнять оружием свои кисеты на поясе.
— В чем дело?
— Я сражусь с Тгунеем еще раз.
— Стой! Ты ранен.
— Разве я не все время ранен?
Сон, что Адлет до этого видел, еще кипел в его сознании.
«Если я не смогу сражаться, не смогу и победить», — эта мысль обжигала его тело, мешая ему стоять спокойно. И Адлет направился к выходу из пещеры, но на его пути возникла Фреми.
— Что ты делаешь, Адлет? — Фреми спокойно смотрела на Адлета. И это привело его в чувство. — Если ты настолько глуп, что хочешь идти и сражаться, то лучше умри.
— Верно. Плохая идея. Прости, — сказал Адлет, пряча меч в ножны. Ролония с облегчением выдохнула.
Адлет улыбался; он должен был улыбаться, когда ему было больно.
— Все заняты тем, что едят, залечивают ран или чинят оружие и броню. Ты бы лучше занялся тем же.
И, словно вся эта ситуация ей надоела, Фреми вздохнула.
— И думать будешь позже. Ты явно не в себе, потому вряд ли сможешь придумать что-то хорошее.
— …Ухх, — Адлет не нашелся с ответом.
— Ты слишком проблемный для сильнейшего в мире.
Фреми обошла Адлета и прошла глубже в пещеру. Потом она сняла плащ и верхние слои одежды.
— Фреми, что ты делаешь?!
— Я буду мыться. Я давно не мылась, — сказала Фреми, но одна ее рука все еще держала ружье, пока она умело снимала остатки одежды.
Адлет тут же вышел из пещеры.
Первым, кого он заметил, выйдя наружу, был Ханс, что ел в стороне от входа в пещеру. Его щеки были в еде, он жевал жареное мясо и макал сухой хлеб в воду.
— Так ты проснулся, нья. Как себя чувствуешь?
— Я в порядке. Сил хватит, чтобы идти и убивать Тгунея.
— Хватит так глупо шутить, лучше что-нибудь съешь, нья.
Ханс поделился мясом с Адлетом. Мясо было очень мягким, в меру жирным и без сильного запаха дыма. На упаковке была марка, которую он уже видел.
— Ханс, это та еда, которую несла Нашетания?
— Нья. Эта Нашетания бросила свои вещи и сбежала. Но еда неплоха, нья.
— …Ты бы осторожнее ел пищу врага.
— Нет тех глупцов, что отравят мою еду, — сказал Ханс, впиваясь в мясо.
Пока Адлет приходил в себя, из пещеры вышла Ролония.
— Яд не станет проблемой. У меня есть всевозможные противоядия от Тоулы-сан… то есть, Святой Медицины. И я тоже немного умею выводить яды.
— …Прости, но мне не интересно. Самый сильный человек в мире осторожен, — сказав это, Адлет вытащил немного еды из одного из кисетов. Это был куб со сторонами по четыре сантиметра.
— Нья, что это? Это вкусно?
— Я зову это Едой Сильнейшего.
— Как обычно, твое понимание крутости смешит, нья.
— Она состоит из пшеничной муки, выдержки из органов некоторых животных, порошка двадцати лекарственных растений, и все это смешано с говяжьим жиром. Так как я самый сильный человек в мире, я ем одну такую в день.
