— Войдите, майор! Вижу, вы собираетесь сообщить мне все то же?
— К сожалению, сэр. Он просто не оставляет следов. Мы нашли подвал, который кто-то использовал, но они исчезли задолго до того, как мы на него напали. На данный момент прочесано шестьдесят процентов города. С разумной степенью уверенности мы можем сказать, что он не проскользнул назад в прочесанные кварталы.
— Разумная степень уверенности? Дамон, мне не нужна разумная степень уверенности. Мне нужна полная, мать вашу, уверенность!
— А мне вместо шестидесяти местных полицейских-резервистов нужен мой батальон военной полиции космопехоты.
— А что я мог сделать? Их отозвали. — Бэкхарт нахмурился. — По моим расчетам, с имеющимися у нас силами прочесывание займет еще дней семь-восемь, майор. Этого времени у нас нет.
— Теперь вероятность обнаружения растет быстрее, сэр. У него остается меньше места для маневра. Компьютеры дают почти стопроцентную гарантию, что мы найдем его в течение пяти дней. Статистика против него. Я запретил своим людям использовать коммуникаторы стандартной сети. Он мог перехватывать наши сообщения.
— Не только мог, но и перехватывал. Он псих, но не дурак. Ладно. Продолжайте.
Бэкхарт откинулся в кресле. «Томас, — подумал он, — надо отдать тебе должное. Когда надо, тебе нет равных. А что, черт возьми, со Штормом? Он должен был бы уже что-нибудь сделать. Он знает Мак-Кленнона, как никто другой. Он лучший из всех, кто у меня есть».
Или этот паразит тоже замешан? Такая возможность не приходила ему в голову. Маус — превосходный агент. В его преданности никто не сомневался.
Но прежде всего Шторм был предан своей цели — истреблению сангарийцев, мести за свою семью. Придерживался в этом вопросе линии Бюро он только по привычке, не по другим мотивам. А с Мак-Кленноном они стали очень близкими друзьями. Они столько заданий выполняли вместе…
Они могли все это подстроить вместе с этой сейнерской сукой.
— Адмирал, начальник; Генштаба по инстелу, передача с «Ассирийца».
— О Боже! Опять?
— Он чем-то раздражен.
— Он всегда раздражен. Давайте его сюда.
Секундой спустя:
— Доброе утро, сэр.
— Вы нашли наконец того парня?
— Нет, сэр. Но мы близко. Компьютеры говорят, что мы можем схватить его в любой момент.
— У меня тоже есть компьютеры, Бэкхарт. И куда больше источников информации для них. Мне известно, что на Звездном Рубеже капитан сангарийских рейдеров узнает новости уже послезавтра. Мы не знаем, что сделают эти люди. Может быть, взбесятся. Я отменил приказ эсминцам перехватить курьера. Но это безнадежно. Они вернутся на Карсон и на Сьерру. «Хитти» идет к Черному Миру. Два резервных эсминца класса «Завоеватель» идут к Двадцать первому пикету, на случай, если они прорвутся через Двадцать третий. Что беспокоит меня больше сангарийцев — это что собирается делать Грабер, когда у него будут развязаны руки. Я бы считал, что он направится на Верфи. По доложенной мне информации, если он доберется туда раньше вас, то мы проиграли. Вряд ли есть способ их оттуда выковырять, и точно нет возможности подобраться на достаточное расстояние и использовать сверхновую бомбу. Для вас это не новость. Повторяю это просто на случай, если вы совсем потеряли связь с действительностью. Ваша преданность своим людям достойна всяческих похвал, но…
— Я осознаю проблему, сэр. Моим намерением было вычислить наиболее вероятный квадрант местонахождения сейнеров и отправить туда фон Драхова, пока сам охочусь за моим парнем. Это даст нам несколько лишних дней в дополнение к той форе, которую нам дает расстояние от Звездного Рубежа до Верфей.
— Вы имеете дело, с упрямцем, Бэкхарт. Вам еще не удалось разыскать его, не говоря уже о том, чтобы заставить его говорить. Вы, кажется, его знаете. Сколько еще он продержится после того, как вы его захватите?
— Не знаю, сэр.
Бэкхарту было нелегко это признать. Это был вопрос, о котором он старался не думать. У него не было оборудования для психозондирования. Он даже не подумал о том, что оно может понадобиться.
— Почему он это делает?
— Вы имеете в виду мотивы? Не знаю. Он сорвался после неудачного психопрограммирования. Можно назвать это наведенной шизофренией. Он сам не уверен в том, что делает и почему. Половину времени он даже не знает, кто он.
— Полагаю, вы все еще настаиваете на том, чтобы он не пострадал?
— Да, сэр. Я считаю, что он не несет ответственности за свои поступки. Я не хочу, чтобы он был наказан за техническую ошибку, которую сделали люди, готовившие его к заданию.
— Хорошо, Бэкхарт. Вот решение Верховного Командования: готовьтесь удовлетворить его требования. Если вы не отыщете этого парня до полудня вторника по времени Луны-Командной, вы дадите ему то, что он хочет.
— Сэр!..
— Таково решение. Мы бы предпочли получить и Звездный Рубеж, и сейнеров, если бы могли, но Звездный Рубеж — наверняка. Мы не хотим рисковать таким прорывом в технологиях.
— Сэр…
— Это не тема для дебатов, Бэкхарт. Мне эта политика тоже кажется бесхребетной, но будет так, как сказано. Если вам удастся схватить его до истечения срока, мы пересмотрим наше решение. Но только если вы его возьмете.
Бэкхарт попробовал привести несколько доводов. Они не произвели впечатления.
Позиция Верховного Командования была понятна. На карту было поставлено само существование человечества. И все же…
— Дайте мне майора Дамона, — приказал он, когда начальник Генштаба дал отбой. — Дамон? Приказ Верховного. Мы найдем его до полудня вторника по их времени. Иначе он получит то, что хочет. Сделай все, что можешь.
Бэкхарт откинулся назад и закрыл глаза. Он чувствовал себя старым и усталым. Адмирал снова и снова продумывал одно и то же. Должен быть какой-то способ выкурить Томаса. Надо только взглянуть на дело под нужным углом.
Но, Боже, как же найти этот чертов угол!
Глава девятнадцатая:
3050 н. э
Основное действие
Маус очнулся первым. В метре от себя он увидел Мак-Кленнона. На лице Томаса была печать гробовой серьезности.
Маус застонал:.
— Боже! Голова раскалывается. Что за чертовщина случилась?
— Я стрелял в тебя. Парализатором.
— Зачем? — Шторм попытался сесть. И не смог. Руки и ноги были связаны. — А, черт, Томми, какого дьявола? Брось, освободи меня.
— Не могу.
— Да что с тобой, приятель? Я четыре месяца пыхтел, все устраивал, чтобы мы могли выбраться. Я не мог оставить тебя одного… Мы выполнили задание, Мойше. Томми. Выполнили на десять тысяч процентов… Черт! Голова. Дай мне аспирину. — Таблетки уже были у Мак-Кленнона в руках. На грязном полу между ним и Маусом стоял пластиковый стаканчик.
