– Надо же, а ты живая! – удивился череп, вдруг резко заинтересовавшись моей персоной. – Я живых тут давно, очень давно не видел! И зачем пожаловала? – проявил он любопытство.
– Нам тут надо одну улицу отыскать, – честно ответила я, решив спросить правильное направление. Поди, давно здесь обитает, должен все улицы знать. – А на ней дом. Точнее, то, что осталось от дома.
Но костяшка быстро прервала мои расспросы, грубо и оглушительно расхохотавшись.
– В чем дело? – удивилась я. – Вроде ничего смешного я не сказала!
– Ищи! – сквозь смех надменно выдал череп. – Здесь полно улиц, только от них ничего, как видишь, не осталось. Так что желаю удачи!
– Мне нужно, и я найду! – обидевшись, фыркнула я, едва удержавшись от того, чтобы не показать язык насмешнику.
– Все равно не имеет смысла! – ответил череп.
– Это еще почему? – удивилась я.
– А ты все равно умрешь! – заявил он. – Здесь нет живых и не будет. – С этими словами он попросту растаял в воздухе.
– Да уж, очень оптимистично сказано, – скептически прокомментировала я. – Подумаешь, не было! Уже есть! Вопреки всем устоявшимся правилам.
Мы двинулись дальше по дороге. За нами в пыли потянулась цепочка наших следов. Вдруг в моем кармане, где лежала карта, я ощутила сильную пульсацию. Брезгливо вытащив карту двумя пальцами, я развернула ее. Метка нужного мне дома пульсировала, окрасившись красным цветом.
– Мы на правильном пути! – повернула я голову к Робину. И застыла.
Из ближайших развалин, стоя на широко расставленных лапах, красными огнями глаз на меня смотрел черный волк. Из раскрытой пасти капала тягучая слюна. Ударяясь о землю, она с шипением впитывалась в песок. Кстати, черным этот волк был лишь в тех местах, где оставалась шерсть. Основную же часть его тела составляли потемневшие от времени кости, с которых клочьями свисала шкура.
Робин проследил за моим взглядом:
– Это что еще за зверь? Бывший зверь! – поправился он спустя секунду.
– Это оборотень, – прошептала я, механически отвечая на заданный вопрос. – Мертвый оборотень! С чем нас с тобой и поздравляю.
«Неприятности, – подытожил мой внутренний голос. – Причем крупные!»
Тем временем из развалин появился еще один подобный зверь, а за ним еще несколько. Через пару минут я насчитала девять особей!
«Особо крупные!» – возмущенно поправился внутренний голос.
Пребывая в шоке, я твердо решила, что от страха у меня в глазах двоится. Так мне было легче смириться с увиденным. Хотя в таком случае их должно быть четное количество, кажется…
Пока я разбиралась в сложном мыслительном процессе, ближний волк бросился на нас. Первый его прыжок я пропустила, зато на втором выпустила пульсар, который оставил нечисть без лапы и значительно притормозил его скорость. Не допрыгнув, волк упал трехлапым. Я облегченно перевела дух и приготовила сразу несколько огненных шаров, но тут увидела нечто, заставившее меня побледнеть еще больше. Оторванную конечность не разорвало и не испепелило. Нет! Она осталась абсолютно цела и, более того, подтянулась к лежащему зверю и встала на положенное место.
Я пальнула сразу всем, что было в моих руках. Удары кого-то разломили пополам, кого-то лишили конечностей, кого-то головы, раскидав ошметки в радиусе нескольких метров. Я же с ужасом ждала продолжения. И оно не замедлило себя показать: половинки, конечности, головы и прочие запчасти притянулись! Я мгновенно запустила в зверей новым огнем, а затем рванула подальше от стаи коварной и неправильной нечисти, бросив на выдохе Робину:
– Бежим!
За гранью безнадежности,
За пеленой отчаянья
Сумей найти возможности,
Используя случайности.
Я неслась по дороге, в голове в такт шагам подпрыгивали беспорядочные мысли, и попутно я молилась всем богам, чтобы не споткнуться и не упасть. Рядом бежал Робин. Ему, кстати, было легче, чем мне, он не уставал. А вот я после пяти минут пробежки стала уставать. Когда сильно закололо в боку от быстрого и продолжительного бега, я в отчаянии отчетливо поняла, что именно здесь и сейчас могу остаться навсегда. Потому что не знаю, что делать с этими монстрами, и не знаю, как себя спасти.
Конечно, я могу еще долгое время кидаться в них пульсарами, но в любом случае, даже через несколько суток, я все равно умру, когда моя магическая сила полностью иссякнет. Поскольку, к сожалению, ее запасы не бесконечны. От злости и беспомощности мне захотелось плакать. «Допрыгалась! Доигралась!» – в ритме бега безжалостно выговаривал мне внутренний голос.
Но вдруг в мои ощущения добавилось нечто новое, и оно звало и притягивало, как магнитом, куда-то в сторону. Ноги сами понесли меня в нужном направлении, и я влетела в руины, впечатавшись в уцелевший кусок стены. Упав от столкновения, я подумала, что наступили мои последние секунды: лежащая добыча куда более доступна, чем убегающая. Но я успела и подняться, и обернуться, и оторопело заметить, что стая больше не догоняет нас, а стоит на расстоянии, сбившись в кучу.
– Чего это они ждут? – удивился Робин, остановившись рядом со мной.
– Как только пойму, так обязательно тебе отвечу! – прошептала я осипшим от волнения и испуга голосом.
Прошло пять минут… десять… Стая так и стояла в отдалении, не нападая. Мы же с Робином сидели, прислонившись к стене, и в состоянии тихого ужаса наблюдали за обликом неминуемой смерти в лице (в мордах!) этих полугнилых волков. Кстати, запах от них исходил тот еще!
– Слушай, – повернулась я к Робину на исходе пятнадцатой минуты, – я так больше не могу! Когда они гнались за нами, было все понятно, а сейчас непонятно ничего! И вообще, может, они нас тут голодом решили уморить. Им-то что, они ждать могут долго, мы столько не проживем. Черт, да что же это так печет!.. Нащупав источник жара, я наткнулась на совершенно забытую мной карту – главную виновницу моего появления здесь. Я немедленно извлекла горячий кусок кожи на свет… и тут же волки взвыли все разом!
Содрогнувшись как внутренне, так и внешне от жуткого звука, воспроизводимого девятью разрушенными глотками, я замерла, осененная внезапной догадкой.
– Может, это ваша кожа?! – прошептала я. – Но откуда? Вас ведь давно уже нет в нашем мире. Неужели карта настолько древняя?
Тем временем карта стала тлеть, съедаемая красной огненной точкой, которая светилась на месте искомого нами дома. Сейчас точка увеличивалась, а карта, соответственно, тлела от ее огня. Я стряхнула ее на землю. Когда карты не стало, волки замолкли. Я поерзала, устраиваясь поудобнее. Внезапно земля подо мной поехала куда-то вбок. Не успев понять, в чем дело, я с визгом провалилась вниз, плюхнувшись на пятую точку и подняв клубы многолетней пыли.
