Разъяренный не меньше чем дракон десять минут назад Конрад, схватив девушку за плечи, тряс ее как куль с мукой:
— Ты с ума сошла!!! Как тебе это вообще в голову стукнуло?!
— Я, я… испугалась. Ты там… а он тут…
— Ненормальная, — демон обнял ее так, что девушке показалось, что из легких вышибли весь кислород, а кости затрещали.
— Конрад, ты меня сейчас задушишь.
Демон ослабил хватку, но девушку не выпустил, грея внезапно закоченевшие руки в водопаде золотистых волос.
— Маленькая дурочка, ничего со мною не было, а вот ты сгорела бы как свечка. Это ты понимаешь?
— А… ты бы огорчился?
Тот невнятно прошептал:
— Глупенькая, конечно…
Ангел помолчала, переваривая новость, и тихо прошептала:
— Почему? Я же — Несущая свет, тебе же лучше будет, если я умру. А вдруг я та самая — несущая погибель?..
Лицо демона побелело от ярости, а карие глаза затянуло антрацитовой пленкой, однако стучать кулаками в грудь, уверяя, что без нее жизни ему нет, он не стал. Медленно отстранился, провел по волосам, успокаиваясь:
— Может и та, — спокойно сказал он. — Кинжал одолжить, что бы решить эту дилемму раз и навсегда?
Элли стушевалась и покраснела, но почему-то стало невообразимо обидно и грустно от этого безразличного тона.
Взглянув на повязанного дракона, она неожиданно попросила:
— Конрад, отпусти его. Пожалуйста.
Повелитель явно заколебался, наконец, махнул рукой и галантно поцеловал девушке руку:
— Только потому, что об этом просишь ты.
***
Ночь была неожиданно душная. Воздух липкий и неподвижный, казалось, застыл от некоего чудного заклинания, отчего даже движения были смазанными и медленными. Будто не по земле идешь, а медленно бредешь под водой против течения.
Элли, хоть и была привычна к теплым ночам на парящих островах, не спала. Впрочем, виной была вовсе не запредельно высокая для северных земель температура, а разбегающиеся голодными тараканами мысли.
После пережитого дня кровь, разгоряченная событиям, казалось, бурлила, настойчиво стуча в висок. Слабый ветерок едва колыхал тонкие шифоновые занавески, ленясь залететь даже в настежь распахнутое окно.
Девушка подошла к двери и остановилась, вспомнив жуткую тварь, так напугавшую ее в прошлую попытку выйти ночью из комнаты. Поколебавшись, решила считать ее галлюцинацией и вышла на открытую галерею. Ну вот — вовсе ничего страшного. Умостилась на перилах и, распахнув для равновесия крылья, задумалась.
Такое внезапное появление Романда… Бедненький, сколько же он пережил, чтобы ее найти? Жаль, что Конрад так категорически был против присутствия ангела. Кстати, почему? Если верить объяснениям демона, и она, Элли, была ему нужна, чтобы наладить отношения со светлой стороной. Так одним ангелом больше еще бы лучше было. Странно все это… Интересно, Романд уже дома? Конечно, дома. Где же еще! Дракон, опять же… Какое великолепное благородное существо! Страшное, правда… но от этого не ставшее менее прекрасным.
И это новое — нечто невесомое и незримое в отношениях с Повелителем. Она вспомнила притягивающий и одновременно пугающий взгляд темных глаз демона. Так надежно и крепко обнимающие руки. Где-то под ложечкой сладко заныло, щеки заполыхали румянцем. Ну вот, глупая, сама себя раззадориваешь! Что может быть между небо знает сколькотысячелетним Повелителем демонов и ангелессой, едва разменявшей второе совершеннолетие?..
Вздохнув, она спрыгнула с мраморных перил и прошлась по галерее, прикладывая ладошку к холодящему камню.
Буквально на следующем повороте она замерла: на ведущих в сад ступеньках кто-то сидел, и, судя по светлой шевелюре, которой в замке мог похвастаться только еще один ангел, пусть и бывший — это был Михаэль.
Девушка тихонько развернулась, чтобы уйти.
— Посиди со мной?
— Это еще зачем?
— Просто посиди. Ну сделай вид хотя бы ненадолго, что это не очень противно — находится рядом с предателем.
Поколебалась. А, какая разница! Нехотя подошла и осторожно примостилась с краешку ступенек. Чуть поерзала, поудобнее устраиваясь на холодном камне, потянулась и расправила крылья до самых кончиков.
Падший смотрел на девушку не отрывая взгляд, постоянно замирая на серебристых крыльях со странной смесью восхищения и горечи.
Элли заметив взгляд, прикусила губу.
— Не жалко?
— Жалко. Единственное о чем жалею. Хотя — нет, не единственное. — Легкий смешок пролетел над балюстрадой. — Вот уже и врать научился как дышать… Много о чем сожалею и хочу. Хочу еще раз встретить рассвет на Солнечной башне, оседлать пегаса и… расправить свои крылья. Прозрачно-голубые, как легкая изморозь на стекле…
— Тогда зачем?
Падший замолчал, долгая тягостная тишина легла плотной ватой не хуже позднего ноябрьского тумана.
— Просто однажды ты понимаешь, что больше не так уж чист и светел. И что наказывать легче. В последний момент останавливаешь руку с занесенным мечом. Раз, другой, а в третий не успеваешь. Не хочешь успеть. И ни о чем не сожалеешь. Только не знаешь, как сказать родным той малышки, которую убила эта мразь о том, что их девочки больше нет… О том, что она никогда не засмеется и не заплачет. Никому не скажет, как любила жизнь… И вот тогда понимаешь, что тьма теперь твой дом.
Элиза поежилась.
— Это ужасно… грустно.
Майкл усмехнулся.
— Так все-таки ужасно или грустно?
Девушка замолчала, до боли сжав пальцы. Сердце колотилось как бешеное. Голос Майкла застал ее врасплох.
— Сколько раз думал… Что было бы, если демоны не лишились крыльев?
— Летать?!
— А ты не знала, что раньше темные могли летать?
— Нет.
— Хм… что ты знаешь о Ненависти?
— Ну… знаю, что это было очень давно и что это был единственный раз когда ангелы и демоны сражались вместе против общего врага.
— О, да. Вместе. А ты знаешь, как Ненависть появилась в мире? Нет? Ее впустил темный Повелитель.
— Конрад?
— Да. Фактические он ее создал, вытащив из Небытия.
— Зачем?!
— Гордыня, зависть… Об этом лучше спрашивать у него, здесь я не рассказчик.
— И что было дальше?
— Ненависть, вначале слабая и беспомощная, стала набирать мощь. Сея свары и смуту, разжигая ненависть она получала все больше прислужников и рабов.
— Ненависть сеяла ненависть?
— Не думай, малышка, это чувство назвали ее именем, а не наоборот… За невероятно короткое время она создала целую армию. И вскоре сравнялась по силе с Повелителями. Сметая все на своем пути — ей не были помехой ни заклинания, ни мечи. Говорят она была прекрасна, невероятно красива, — в глазах демона мелькнуло странное выражение, — с ней не могли сравниться ни прекрасные ангелессы, ни страстные демонессы. Куда уж там иным расам…
